— Не поможет, — отложил в сторону книгу, которую прежде читал, Линг. — Только ненавидеть всех начнёт.

Клим перевёл недовольный взгляд в сторону говорившего. Он и прежде недолюбливал вечно молчаливого соседа по комнате, который-то и чёлку свою стричь отказывался, заслоняя ею глаза.

— А ты типа лучше всех знаешь? — с прищуром спросил он.

— Клим, ну что ты сразу ссориться… — пыталась Лейла.

— Что сам можешь предложить, затворник? — Альма, как обычно, приписывала людям разного рода клички. Затворник, по её мнению, идеально подходило Лингу. Он всё своё время проводил в комнате, выбираясь лишь на обязательные занятия, которые им организовал Сварт, без магии естественно, и в библиотеку иногда ходил. Не стоило и упоминать, что Рэйн не посетил ни единого такого занятия, предпочитая бродить по улицам и делать только ему ведомые вещи.

— Поговорим с ним, — коротко произнёс Линг.

— Парень, ты плохо знаешь нашего Рэйни! — закатил глаза Клим. — Говорил я с ним уже, не помогает.

— Соберёмся все вместе — поможет! — гордо отозвался его собеседник.

В действительности, Линг не был уверен в своих ораторских способностях настолько. Хоть ранее друзья и родители и убеждали его в обратном. На самом деле козырь у него был в этом деле другой.

Брат его отца ещё с малого возраста заметил в мальце талант к позабытой в их роде магии времени и стал брать того с собой на тренировки. Дядя настолько серьёзно подошёл к обучению юного мага, что помимо себя стал водить его на уроки к ещё более опытным магам. Одному из них Линг и рассказал про Рэйна с надеждой на то, что тот хоть какой-то совет предложит, как помочь новому другу.

Этот самый маг, по имени Магнус, заинтересовался Рэйном. До него самого доходили слухи о невероятности мальчишки, которому только-только исполнилось одиннадцать. Магнус захотел с ним познакомиться лично, чтобы узнать, действительно ли малец настолько невероятен.

Ещё один день Рэйн провёл сперва в тренировках, после в бессмысленном хождении по своему родному округу Сакралса. Занятия он как обычно прогулял, а идти домой, слушать нравоучения от Сварта не было никакого желания. Тот бы снова стал попрекать мальчика за грязную одежду, за использование магии, до которой он, по словам мужчины, «не дорос», и за прогулы занятий. Его аргументы были как обычно одни и те же: «Тебе нужно взять себя в руки; боль ты на самом деле чувствуешь, и потом тебе будет плохо; магия не для детей». Однажды он упомянул, что Рави не для того жизнь отдал, раз мальчишка вёл себя настолько отвратительно, но тут же получил молнией по руке. Рэйн чётко дал ему понять, чтоб тот и в мыслях не допускал себе упоминания его брата.

Но как бы он ни пытался избежать встречи со смотрителем, домой идти всё равно нужно было как минимум поесть, ну и конечно же поспать. Голодный и уставший Рэйн пришёл в дом, надеясь, что все ребята уже поужинали и кухня будет в это время свободна. Как бы не так. В этот вечер собрались все его друзья. Даже Линг, с которым они и не особо познакомились, тоже вышел в это время с остальными.

На маленьком столе, за которым чудом только умещались шестеро детей, стояла одна порция ужина и пустой стул около неё. Для Рэйна. Ждали именно его. Он с недоверием оглянул всех присутствующих и медленно уселся на своё место, даже руки не удосужившись помыть.

— Чего это вы? — недовольно спросил он, аккуратно поднимая ложку со стола.

— Пошли завтра на занятия вместе! — сходу выпалил Клим первое, что в голову пришло.

Рэйн одарил его взглядом, полный неприязни, принимаясь за свою еду.

— Не хочу.

Альма строила в голове гневную тираду, которую собиралась выместить на вечно недовольном друге. Хоть она и звала Рэйна злюкой, но считала, что нельзя быть настолько долго недовольным всем, что его окружало.

Клим не знал, что ещё бы такого сказать, чтобы его слова хоть как-то возымели вес. До этого у него и мысли не было готовить речи и прокручивать ее у себя в голове, репетируя, поэтому сейчас он активно импровизировал, насколько ему позволял мозг одиннадцатилетнего ребёнка.

— Рэйн, — прервал размышления остальных Линг. Он-то в отличие от других к этому диалогу готовился. — Слушай… что ты думаешь обо всех нас?

Он в это время напихал полный рот еды, поэтому сразу ответить не мог. Да у него и не было что ответить на подобного рода вопросы. Он посмотрел на соседа по комнате так, будто бы тот был домашним зверьком, который к тому же внезапно заговорил с ним. Да и не просто заговорил — ещё и задавал неудобные вопросы. Линг и правда был для Рэйна чем-то вроде зверька. Не говорил, занимался своими делами, ходил с ними есть, на улице бывал редко.

— Думаю, что вы все мне надоели, — с досадой в голосе выпалил он.

Клим тут же поник от слов лучшего друга. Надоели, и это при том, что он считал Рэйна чуть ли не первым человеком в своей жизни. Да, обиды и ссоры это одно дело, они у всех бывали, но он явно ударялся в крайности и делал это весьма характерно.

Не только Клим — Лейла и Альма тоже расстроились. А Сим так вообще встал со своего места, желая подойти к вечно недовольному, но его остановил Линг и попросил сесть.

— Считаешь, взрослые доставляют много проблем, а сам ведёшь себя как кто, по-твоему?

— Чего тебе надо от меня? — закричал Рэйн, со звоном кидая ложку в тарелку. Та ударилась о край и остановилась на столе.

— Напомнить, что ты ребёнок. Очень глупый, неправильно воспитанный ребёнок. Не умеешь выставлять границы, не умеешь жить.

— Да что ты можешь знать обо мне? Ты и рядом со мной никогда не стоял, а сейчас пытаешься мне что-то доказать? Сгинь, — холодно сказал

Рэйн, не желая больше доедать свою еду. Хоть там и осталось немного, а он, в самом деле, был голоден, настроение есть в присутствии кучи глаз моментально пропало. Он встал и направился к выходу, но рука Линга перехватила его, на что Рэйн зло глянул в его сторону.

— Отпусти.

— Твоя жизнь не принадлежит лишь одному тебе. Она также принадлежит и всем нам, ведь мы живём вместе, и так будет наверно ещё долго, — поставил Линг самый значимый аргумент, который у него только был.

— Отпусти, иначе я заставлю тебя это сделать. Силой, — всё с тем же отрицанием прошипел Рэйн.

— Тебя не пугает обнуление? — задал вопрос Линг, игнорируя угрозу. — Слетевших с катушек у нас в мире обнуляют, знаешь? Стирают память — и всё, новая жизнь. Ни тебе магии, былых способностей, всё заново, Рэйн. Скажи, этого ты хочешь? — с натиском продолжил Линг, пока остальные молчали.

— Обнуляют с четырнадцати. Мне никто ничего не сделает, — показал свою полную осведомлённость в вопросе он.

Линг был готов и к такому ответу. Он резко дёрнул его на себя, тут же вставая со своего места, усадил на стул недовольного, нависая сверху.

— Значит, не боишься? — с вызовом спросил он.

Рэйн хотел было податься вперёд и встать, но на удивление сильные руки сделать ему это не дали. Он и подумать не мог, что этот малец так силён. Следующим шагом Рэйна было наполнение помещения молниями, вот только новая фраза мальчика напротив заставила его передумать.

— Хочешь, я обнулю тебя прямо сейчас? Я смогу! Магия времени мне подчиняется. Тренировался с таким людьми, которые у тебя и в сознании не укладываются.

Возмущение в глазах Рэйна тут же поутихло, сменяясь смятением. Обнуление для него казалось не таким уж и плохим вариантом, вот только забывать всё, что связано было с Рави, всё равно, что сделать его никогда не существовавшим.

— Тебя накажут, — буркнул Рэйн.

— Пусть! Мне, как и тебе, терять нечего.

Он отвёл взгляд, понимая, что смотреть в лицо Линга не мог. До этого он размышлял, что если смотрители всё-таки придут к решению его обнулить, то случится это не раньше его четырнадцатилетия. Он был к этому готов. Или думал, что готов.

Сейчас, когда такая возможность стояла прямо перед его носом, он почувствовал страх. Такой, какой бы почувствовал перед смертью.