Несколько дней тому назад меня вызвали в стольный град на личную аудиенцию к одному из верховных селекторов. Такая «великая честь» показалась мне весьма странной, но еще больше я насторожился, узнав о месте встречи.
Казалось, длинному узкому туннелю, ныряющему в кромешный мрак прямо с порога нижнего городского яруса, никогда не будет конца. Я все шел и шел по холодному гладкому камню, ничем не отличавшемуся от того, которым были покрыты все стены Безопасного подземелья. Воздух в туннеле наполняли лишь запах сырой земли и чавканье потревоженных мной луж. Тяжесть отцовской глефы в руке успокаивала нараставшую внутри тревогу, ставшую уже настолько привычной, что ее отсутствие меня обеспокоило бы гораздо больше.
В конце концов, туннель вывел на берег Мертвого озера. Вокруг по стенам лениво, точно фермерские слизни, сочились ручейки ядовитой воды. Хоть озеро и звалось Мертвым, но поверхность его никогда не была безмятежной и гладкой. Ее покой непрерывно нарушал «вечный дождь», проникавший сюда через мириады трещин в каменных сводах безмолвного подземелья.
Селектор стоял ко мне спиной, у самого края береговой черты, неотрывно наблюдая за водными узорами, игравшими мистическим мерцанием от света факела в его руке. Тень прошлого украдкой коснулась моего сознания. Я будто на мгновение вновь увидел отца, стоявшего у края клокочущей пламенем пропасти. А затем пламя погасло, и у края, зияющего бездонным мраком, стоял уже я сам. Стоял и наблюдал, как крохотная записная книжка проваливается во тьму. Прогнав сковывающие сознание образы, я направился к селектору.
– Время, – раздался сухой старческий голос, отозвавшийся со всех сторон неожиданно гулким эхом. – Его течение, несомненно, ощутил ты в тот момент, когда погиб отец твой.
Я ничего не ответил.
– Подойди ближе, Ми-Пять. Посмотри на озеро это, – сказал голос селектора из глубины накинутого на голову капюшона. Я встал рядом с ним и взглянул на мерно колыхавшуюся водную гладь. – Течение времени ощущаешь ли ты сейчас?
– Нет, – ответил я.
Верховный селектор опустил факел, точно собирался поджечь воду.
– А я ощущаю его, юный Ми-Пять. Ощущаю, как время, отведенное нам, стремительно в бесконечность утекает и растворяется в ней. Говорил отец мой, что только тогда жизнь смысл будет иметь, когда найдешь, ради чего готов ее отдать. Но чем больше времени проходило, тем отчетливей понимал я, что искать нужно то, ради чего стоит жить. В чем разница, понимаешь ли ты?
– Нет, – произнес я.
– Поймешь однажды, обязательно поймешь.
Верховный селектор повернулся ко мне, и свет факела робко попытался выхватить его лицо из мрака под капюшоном, но сдался раньше, чем сумел это сделать.
– Тревожные вести разведчики приносят нам. Вампиры. Невиданная доселе стая. И с каждой неделей все растет она.
– Скажите только, куда они собираются напасть и…
– Стольный град на сей раз их цель. – Селектор приблизился ко мне, и на мгновение я заметил сверкнувшие во тьме капюшона глаза. – Не одно число тварей пугает нас, но и нечто иное.
Глубоко внутри я уже догадывался, о чем мне собирается сказать верховный селектор. То, о чем уже давно знало мое подсознание, но разум отказывался в это верить.
– Исследователи утверждают, что вампиры не примитивны вовсе, как полагать привыкли мы. Говорят, что разумны они. И строгой иерархии подчинено общество тварей этих. Стай объединение означать одно лишь может: король вампиров появился у них, и гибелью всего рода муридаев обернется пришествие его. Он есть сама смерть.
Последние слова точно невидимое копье пробили мое сознание.
«Он есть сама смерть», – звенело у меня в голове. Молча я направился обратно к туннелю.
– С группой ловчих идти поручено тебе, – эхом со всех сторон прозвучал голос верховного селектора.
Я ничего не ответил.
Строгий взгляд неподвижных каменных глаз давил всей тяжестью гигантского монумента моему отцу. «Великий GN3L7/6 – Спаситель наш», – гласила гордая надпись на постаменте.
– Что бы они сказали, узнав правду о тебе, отец? О том, что не крысюки, а ты сжег целый город вместе с его обитателями? – не получив ответа от каменного изваяния, я с остервенением допил уже третью за вечер флягу крепкой браги и направился к таверне ловчих.
За циклы скитаний такие таверны для меня стали настоящим домом. Здесь все было весьма обыденно. Привычно душно. Запах горелых червяков и грибов, казалось, пропитал стены таверны насквозь. Бард буднично играл дрянную музыку, звучавшую ничуть не лучше той грязной брани, с помощью которой ловчие объяснялись друг с другом и рассказывали истории о своих «невероятных» подвигах.
Добравшись до стойки распорядителя, я потребовал выделить мне лучшую комнату и наполнить флягу чем-нибудь крепким. Такое вот наследие Великого Джи-На – бесплатные выпивка и кров над головой для его сына в любой таверне ловчих.
– Не позорь своего отца! – рявкнул за моей спиной глубокий грубый голос с хрипотцой.
Я обернулся и увидел огромного, головы на две выше меня, муридая. Судя по его прикиду и двум секирам за спиной, этот представитель «великого мышиного рода» был моим собратом по гильдии. Но поразительным в нем был не столько его рост или коллекция золотых колец в ушах, сколько смольно-черный цвет шерсти. Только метисы муридаев и диких мышей имели такой окрас. А метис ловчий – это исключительное явление.
– Ты еще кто такой? – не задумываясь выпалил я.
Мне струдом мне удалось сфокусировать хмельной взгляд на татуировке его имени: «DM21G/8». – До-М, верно?
– Ду-М, вообще-то, – черный великан навис надо мной.
– До-М, катись ты со своим отрядом к самым стокам.
С этими словами я отвернулся от него, оставив метиса наслаждаться моим игнорированием.
– Ты, ничтожество, – злобно прорычал он. – Ты позоришь своим существованием память Великого Джи-На.
Океан гнева внутри меня всколыхнулся, ощетинившись гигантскими волнами, но мне удалось совладать с ним.
– Сказал же: «Катись отсюда», – едва сдерживаясь, процедил я сквозь зубы. – И как такого болвана взяли в ловчие?
Здоровяк утробно взревел и кинулся на меня, но это было весьма предсказуемо. Отточенными до совершенства движениями я сместился в сторону и, разворачиваясь, поймал его запястье. Вывернув кисть бугая, я резко рванул ее в сторону и вниз. Он взвизгнул от боли и кубарем повалился на пол.
Но хмельной туман все же не позволил мне удержать руку метиса, и тот, рассвирепев еще больше, вырвался из захвата. В следующий момент его огромный кулачище пришелся точно по моей физиономии. Сначала я подумал, что удар не возымел никакого действия, но тут же убедился в обратном. Меня ощутимо повело, так, словно пол под ногами начал крутиться. Щека под левым глазом вздулась и потяжелела. Расплывающимся взором я заметил приближение второго удара и с трудом успел уклониться от него. Мой ответный выпад пришелся в пустоту.
«А этот переросток шустрей, чем можно было бы от него ожидать», – отметил я к своей досаде.
Вокруг тут же столпились ловчие. Еще бы, ведь драки не только любимое занятие охотников за монстрами, но и любимое зрелище. Они радостно гоготали и выкрикивали слова поддержки, причем совершенно не ясно было, кому они адресованы. Скорее всего – никому конкретно, и звучали просто для поддержания азарта дерущихся.
Мы обменивались с бугаем короткими выпадами, но каждый раз кулаки лишь молотили воздух. Я намеренно принял темп противника, копировал его движения, чтобы усыпить бдительность. Мне нужен был лишь один точный удар.
После очередного короткого выпада я не стал отскакивать назад, как делал до этого, а поймал здоровяка на встречном движении. Задумка сработала. Противник на короткий миг оставил голову неприкрытой. Я вложив всю силу в сокрушительный прямой удар кибер-рукой. Шансов уклониться у метиса не было, он лишь успел слегка наклонить голову. Удар пришелся ему прямо в темя. Железный кулак жалобно заскрежетал. Кибер-рука вздрогнула, точно в нее въехал монорельс. Винты, болты, трубки и металлические пластины повылетали в разные стороны.
