У меня возникло два амбивалентных желания, которые я не смог себе объяснить. Первое: чтобы Авророй Байер оказалась именно эта девушка у входа, потому что мне захотелось с ней заговорить. Второе: чтобы это оказалась не она, потому что мне не хотелось говорить с ней в построенном мною направлении. Парадоксальная ситуация, будет ли эта девушка Авророй Байер или нет — это одновременно и хорошо, и плохо. Я увидел, как администратор ведет девушку в мою сторону. Она все время поправляла прядь волос, так делают от неловкости. Может быть, ей не нравилось, как театрально красиво ей помогают снять пальто и как улыбчиво с ней разговаривают.

Она подошла к моему столу и остановилась, не решаясь заговорить и со мной. Я продолжал разглядывать свой блокнот и не мог заставить себя посмотреть на нее вблизи. Это было страшное ощущение, будто бы я теряю контроль над собой. В итоге она сказала:

— Господин Кеплер?

Ее голос оказался мягким и женственным, в нем чувствовалось волнение.

Я знал, что могу показаться со стороны странным или очень невежливым, но я надеялся, что она скорее подумает о втором варианте. Поэтому для надежности я перевернул страницу блокнота, будто бы был слишком увлечен своими записями, и кивнул ей.

Девушка еще немного помолчала, я не видел ее лица, поэтому не знал, была ли она раздражена или смущена моим поведением. Я смотрел только на буквы в блокноте, но слышал, как скрипит сумка в ее руках. Она все-таки продолжила:

— Я Аврора Байер, мы с вами назначали встречу сегодня.

Я сказал:

— Садитесь, пожалуйста.

Я попробовал услышать свой голос со стороны, вроде бы он звучал, как и всегда, не выдавал мое странное состояние. Когда она села напротив меня, я, наконец, смог заставить себя оторвать взгляд от блокнота и посмотреть на нее. Вблизи ее нос оказался еще тоньше, а углы глаз острыми, что должно было придать ее лицу резкость (отрицательная черта для женщины), но оно казалось очень нежным (впечатление от внешности людей часто необъяснимы).

Я начал говорить так, как запланировал заранее:

— Рад, что вы согласились на встречу. Давайте сразу перейдем к делу.

Она торопливо кивнула, и я тут же добавил, будто продолжал свою фразу:

— После того, как закажем кофе.

Я понимал, что это были бессмысленные слова, разумеется, мы закажем себе напитки и, возможно, еду, когда подойдет официант. Аврора снова кивнула и взяла меню. Она быстро оглядела его, как мне показалось совершенно бессмысленным взглядом, и отложила. Я заказал себе черный кофе, и отвечая на вопрос, что она будет пить, Аврора повторила мой заказ.

Я стал рассказывать ей то, что должен был. Прямых угроз я не произносил, но намекал на то, что было ошибкой с ее стороны написать статью, в которой она осуждала такую крупную корпорацию, как «Кеплер-22». В конце речи я предложил ей денег за опровержение ее же статьи. Я говорил совершенно механически, потому что она меня не перебивала, и я мог не отвлекаться. Все это время я смотрел на ее руки, у меня было ощущение, что моя речь и мои мысли существуют сами по себе. У Авроры была маленькая ручка, чуть ли не в два раза меньше моей, с тонкими, но не очень длинными пальцами. Ногти были аккуратно отстрижены, но их окружали свежие заусенцы, которые она, видимо, периодически сдирала. Аврора постоянно перебирала пальцами по кружке с кофе, будто собиралась почесать ее или сжимала так, словно надеялась разбить. Второй рукой она крепко держалась за край стола. Эти детали не были бы заметны мне, если бы я специально не сконцентрировался на ее руках. Мне хотелось остановить ее мелкую моторику, взяв ее за руку. Действие совсем не сексуального характера, я не понимал, зачем мне это нужно, может быть, чтобы потрогать ее кожу, или я хотел убедиться, что Аврора побоится вырывать руку. Я не стал этого делать.

Но я понял, что раз меня могут заинтересовать лишь ее руки, я хочу рассмотреть ее целиком. Я должен был наладить с ней связь. Обычно я заводил недолговременные отношения с женщинами, которые были готовы сделать практически все ради моих денег. Несмотря на мой возраст, я ни разу не пытался привлечь женщину чем-то другим. Я понял, что с ней это не выйдет еще до того, как она сказала, неожиданно твердо:

— Мне не нужны ваши деньги.

Я поднял взгляд, она смотрела мне прямо в глаза, показывая всю твердость своего решения. Ее ресницы были будто растопыренные пальцы. Может быть, она даже злилась, потому что ее губы были плотно сжаты. Она продолжила:

— Я не собираюсь писать ложь про компанию, которая своей продукцией травит людей.

Я понял, что я должен был связать ее чем-то с собой, но это не могли быть любовные отношения, по крайней мере, пока. Я сказал:

— Странный ответ для человека, который работает в лаборатории контроля качества и безопасности пищевых продуктов. Разве туда идут не только лишь ради денег?

Аврора опустила взгляд, разжала и сжала губы снова, но уже не со злостью, а то ли с грустью, то ли с виной. Она тихо пробормотала, но я услышал:

— Куда взяли, туда и пошла.

Я повторил за ней:

— Куда взяли, туда и пошли. Тогда я предлагаю вам работать в лаборатории «Кеплер-22», чтобы вы смогли улучшить рецепт «Красного гиганта» и сделать данный напиток безопасным.

— Что? Нет, спасибо, я не хочу.

Ее голос стал совсем тихим.

— Я думаю, это будет самым лучшим решением для вас. Во-первых, вы сможете, совершить общественно полезное дело, потому что в противном случае «Кеплер-22» так и продолжит продавать вредный продукт. Вы же не думаете, что ваша статья могла закрыть производство? Во-вторых, у вас будет зарплата больше, чем в вашей лаборатории. В-третьих, это решение не погубит вашу карьеру.

— В смысле, не погубит карьеру?

— Я думаю, вы поняли меня верно. Я даю вам пять дней, чтобы подумать. Мы встретимся с вами в понедельник здесь же в это же время. Если вы захотите заранее узнать про условия работы, можете позвонить в наш отдел кадров, и вам все расскажут. А теперь, мне пора идти. Приятно было с вами поговорить.

Я встал из-за стола, и она тут же вскочила следом. Мы направились к выходу. Аврора сказала снова совсем тихо:

— Но я не понимаю.

Я не знал, что именно она не понимает, поэтому ничего не отвечал, ожидая продолжения, но Аврора больше ничего не добавила. У выхода я хотел подать ей пальто, чтобы хотя бы на секунду дотронуться до нее, но Аврора ускорила шаг и первой добралась до своего пальто, быстро надела его, пробормотала «до свидания» и, даже не повязав шарф, практически выбежала на улицу. Я вышел за ней, но остался стоять у дверей. Я курил, смотря ей вслед, пока она не забежала в пришедший не вовремя (хотя и по расписанию) трамвай.

После этого я сразу направился к Проциону и сказал ему разузнать все об Авроре Байер. Я видел, что он обрадовался. Процион спросил:

— Очередная шпионка, укравшая записи секретного государственного проекта?

— Не совсем.

Мой ответ был нелогичным, но я решил, что пусть Процион сам проанализирует степень ее опасности, потому что, видимо, его вопрос как раз заключался в этом.

Вечером, когда я вернулся домой, я спешил быстрее заснуть. Я даже выпил снотворное для этих целей. В Туманном Лесу я сразу занялся поисками Авроры, даже не проверив свою Каменную Крепость. Но в какую бы сторону я ни пошел, Лес не менялся, каждое дерево и камень казались привычными, ничто не предвещало появления Авроры и ее места. Я звал ее, но она не откликалась. За ночь я встретил Аина, бессмысленно пинающего камень вдоль берега озера, Проциона, резкими движениями сбивающего траву вокруг Недоступной Башни, саму Кассиопею, которая выглядывала из высокого окна и махала ему рукой, Ботейн и Гиансара, он привел ее гулять по Чудесному Полю. Я видел людей (детей), с которыми встречался в течение рабочего дня, они не были мне интересны. Аврора среди них так и не нашлась.

Утром я чувствовал разочарование, тем не менее, несколько дней у меня было хорошее настроение. Меня и раньше не расстраивали конфликты и сложности на работе, которых сейчас было в два раза больше, но теперь я стал воспринимать все легко, будто бы мои мысли приобрели один лишний протон и стали гелием вместо водорода. Мне казалось, в таком состоянии у меня даже лучше все получалось. Договоры были подписаны, и я начал активно обсуждать производство с людьми, выбранными для участия в этом проекте, который я назвал «Горизонт событий». Точка невозврата была пройдена, назад теперь не вернуться. Каждый задействованный понимал и принимал это. Я распределял обязанности, оглашал сроки, методы, материалы, выгоду и, когда дошел до возможной опасности, поднял голову и вдруг представил всех этих людей за решеткой. Среди них были и Гиансар с Ботейн. Договоры о неразглашении были подписаны, и все занялись тем, чем им полагалось.