– Тебя переехал трактор?
– Я сломала каблук! – Я ответила настолько громко, что сидящие поблизости посмотрели в нашу сторону.
А Полина посмотрела под стол на мои ноги.
– Я переобулась. – Развела руками я. И, что неудивительно, задела бутылку вина на подносе у мимо проходящего официанта. Он успел её поймать.
Я выдохнула. Тот ещё денёк!
– Расслабься. – Полина коснулась моей ладони. Сегодня она не прятала свои руки в перчатках.
Я вздрогнула. Слишком откровенным было это прикосновение.
Нам принесли рыбу и вино. Белое.
Я скривилась.
– Я знаю, что ты пьёшь только красное. Попробуй с рыбой…
– Нет. – Отчеканила я и обратилась к официанту: – Бокал красного сухого.
– Какой страны предпочитаете? – Улыбнулся официант.
– Сегодня Молдавию.
Он удалился.
– Ты неисправима, – расстроенно ответила Полина, наполняя свой бокал белым вином.
– Прости, что заставила тебя ждать. – Я чувствовала себя виноватой. Не люблю опаздывать и не люблю, когда опаздывают. Но сегодня время и обстоятельства были против меня.
– Нет, всё хорошо. Не думай об этом…
Я видела, что она была чем-то взволнована.
– Что-то случилось? – Поинтересовалась я.
– Всё в порядке. – Совсем не убедительно ответила Полина.
– Я бы так не сказала. – Я не стала вытаскивать из неё слова, молча приступила к рыбе. Мне как раз поднесли моё вино. Я ела и думала, что вечер пройдёт зря. Нужно было отменить ужин и не закрывать бар.
– Ты всегда так много времени проводишь в своём кафе?
– Устала оправдываться на этот счёт, – я закипала и раздражалась.
– Сколько тебе?
– Достаточно, чтобы я могла позволить себе не отвечать. Даже тебе. – Почему-то мне даже не было стыдно за свой грубый тон. Видимо, луна сегодня полная. Это всегда странно на меня влияет.
– Ты понимаешь, что симпатична мне?
– Как друг? – Уточнила я.
– Как женщина.
– Это странно.
– Но ты поцеловала меня, не я тебя.
Я почти в один глоток расправилась со своим бокалом и жестом попросила повторить.
– Я тебе симпатична? – Спросила она.
Я уставилась на неё. Момент «глаза в глаза». И вместо того, чтобы расставить все точки над «ё» в сложившейся ситуации, я запутала её ещё больше – я кивнула.
Полина просияла. А я чуть не сгорела со стыда.
До конца ужина я говорила мало и, сославшись на утренние дела и оплатив счёт, распрощалась с Полиной.
Она проводила меня до выхода грустной улыбкой.
Перед открытием кафе я забежала к Ольге Александровне, чтобы отменить пошив платья.
– Привет, дорогая. На примерку? Ничего не могу придумать с корсетом… – Она обняла меня крепко и поцеловала в щёку.
– И не нужно ничего придумывать, тёть Оль.
Она удивлённо посмотрела на меня:
– Неужто с новым эскизом?
– Нет. Просто свадьбы не будет. – И я пересказала ей уже известную историю.
– Что ж ты такая падкая на всё гадкое, – вздохнула она. – Чай, кофе?
Я взглянула на часы – время почаёвничать было.
– Пожалуй, кофе.
Мы прошли на кухню, где Ольга Александровна поставила чайник, а я достала чашки.
– Я смотрю, ты не сильно расстроена…
– Просто не выставляю напоказ. – Пожала плечами. Мне хватало слёз в подушку ночами. Утром и днём я старалась не думать о своей боли и играть роль бизнес-леди, полностью отдаваясь работе.
– Сыну рассказала уже? – Кажется, в ней ещё теплится надежда на то, что наши отношения возобновятся.
– Рассказала.
Наш разговор прервал звонок в дверь.
– Посмотри, кто пришёл. – Ольга Александровна была занята кофе.
Я пошла открывать дверь.
– Неожиданно. Ты же уехал на три дня?! – Я поцеловала своего несостоявшегося когда-то жениха.
Глава 4
Глеб был удивлён мне не меньше, чем я ему:
– А ты здесь по какому поводу?
Я напряглась. Он был не осведомлён, что его мама шила моё свадебное платье.
– Мимо проходила. Заглянула. Давно не навещала… – Я очень плохо врала. Особенно тем, кто мне дорог.
Глеб сделал вид, что поверил, и крикнул Ольге Александровне:
– Ма, привет!
– А ты почему раньше вернулся? – Я подозрительно смотрела на него. Как говорится, переводила стрелки. Лучшая защита – нападение.
– Решил дела быстрее, чем планировал. А что ты такая любопытная?
– Привет, дорогой. – Ольга Александровна несла кофе из кухни, поприветствовав сына поцелуем в щёку. – Голодный?
– Не, я за рубашками.
Я не смогла скрыть улыбку. Даже когда мы были вместе, рубашками Глеба всегда занималась его мама. Я могла спалить их при глажке. А отстирывать белые у меня не получалось никакими способами.
– В кафе не выйдешь сегодня?
– Завтра. Кое с чем разберусь. – Глеб поцеловал сначала маму, потом меня. Забрал рубашки и попрощался. – Всё, я побежал.
Мы остались с Ольгой Александровной вдвоём.
– Не жалеешь? – Спросила она, наблюдая за моей реакцией.
– О несостоявшейся свадьбе?
– Ага. Только не со своим бабником…
Я вопросительно уставилась на неё.
– С Глебом.
– Тёть Оль… – Тяжело вздохнула в ответ я. – Прошло уже много времени. У него теперь есть Маринка. И я… тоже должна была выйти замуж.
– Хочешь сказать, что я слепая и не замечаю, какое электричество проходит между вами?!
– Между нами дружба. – Пожала плечами я. Какое электричество?! Если за пять лет после расставания ничего не вернулось, то и не вернётся.
– Эту сказку рассказывай кому-нибудь более глупому.
Я ничего не ответила на это – спорить с ней было бесполезно.
– Что будем делать с платьем? Оно почти готово… – Ольга Александровна перевела тему.
– Я уже оплатила вашу работу. Забирать ничего не буду. Делайте с платьем, что хотите…
– Примерь.
Я замерла:
– Зачем?
Но Ольга Александровна уже доставала его из шкафа.
– Осталось только корсет доделать.
Я взглянула на кремовое платье и чуть не расплакалась – передо мной висела моя мечта.
– Давай, надевай.
Не знаю, зачем, но я его надела. И я, и Ольга Александровна замерли перед зеркалом, как вкопанные.
– Можно попробовать… – Она взялась за корсет и стала что-то делать.
– Не нужно… – Я еле сдерживала слёзы. Точнее, они уже капали на мою мечту.
Закрыть входную дверь ни у одной из нас не хватило ума.
– Вернулся, чтобы отвезти тебя в бар. – Услышали с порога голос Глеба. – Закрываться не думали?
И он тоже замер, уставившись на меня. Противоречивые эмоции отражались на его лице.
– Сейчас переоденусь. – Я вытерла глаза ладонью.
– Ты не отменила свадьбу? – Только в машине Глеб со мной заговорил.
– Отменила.
– Мама шила тебе платье?
Я кивнула.
– Красивое… – Он внимательно следил за дорогой. И вроде как не злился, что я не сказала ему об этом.
– Что ты там уже натворила, мм? – Сменил тему Глеб.
– Кажется, влюбила в себя женщину.
– Неудивительно.
До бара мы ехали молча. Каждый думал о своём. Я – о кремовом платье. О чём же думал Глеб?..
– До завтра. – Я поцеловала его в щёку и собралась выходить из машины.
– Постарайся…
– Не набедокурю. – Продолжила за него я и ушла.
Первым моим посетителем был тот, кого я меньше всех хотела видеть.
– Я же просила…
Антон поставил на барную стойку коробку.
– Я понял, что это конец. Вот, – он посмотрел на коробку, – привёз твои вещи.
– Прекрасно.
– Моим родителям ты не звонила?
– Сам разбирайся.
– Ничего не изменится между нами? – Наивно спросил Антон.
– Нас больше нет.
– Прости меня, Торри…
– Не смотри на меня так, будто во всём виновата я. Ты знал, на что идёшь. Моя любовь к моему книжному бару и моим книгам не была для тебя сюрпризом.
– Знаешь, Вика… Никто не будет терпеть эту твою любовь. Кроме твоего Глеба. Может, зря ты его отпустила?