Юра снова смущенно опустил голову, рассматривая свои коротко остриженные ногти. Затем, тяжело выдохнув и что-то для себя решив, заговорил:
— Вообще-то, есть один парень, который мне нравится, — сказать это оказалось сложнее, чем он думал. Голос почему-то стал очень робким.
— А что он? — спросил профессор, внимательно рассматривая прелестно покрасневшие щёчки мальчишки.
— Ничего, — буркнул Юра. — Он не знает.
— Хм, — снова повторил Алтын. — Теперь все ясно, — с умным видом огласил профессор.
— Что ясно? — резко поднял голову Юра.
— Тебе нужно признаться ему.
— Ха, ещё чего! — возмутился Плисецкий, даже немного подпрыгивая на стуле. Только от одной мысли, как он признаётся Алтыну в любви, Юре становилось плохо… и сладко одновременно.
— А что, боишься? — усмехнулся профессор, откровенно подстегивая студента, но тот из-за своих бушующих эмоций даже не заметил этого.
— И ничего я не боюсь! — крикнул Плисецкий, резко вставая из-за стола. Ножки стула противно скрипнули об пол.
— Не боишься? — усмехнулся Алтын, в упор смотря в яркие глаза.
— Нет!
— Тогда докажи.
Юра, не дав себе время на подумать и поддаваясь эмоциям, неожиданно даже для себя наклонился к профессору и ткнулся сухими губами в его мягкие губы.
Быстро, всего на долю секунды, от чего поцелуй получился скорее детским чмоком, чем настоящим поцелуем.
Отабек замер, широко раскрыв глаза. Он, конечно предполагал, что симпатичен Юре, но думал, что тот просто скажет об этом, а не пойдёт в наступление.
Плисецкий же разогнулся так же резко, как и согнулся, затем, не теряя ни секунды, обогнул парту и в панике бросился к выходу, позабыв про рюкзак.
— Стоять! — неожиданно громко скомандовал Алтын так, что у Плисецкого не оставалось выбора, кроме как замереть около двери, не решаясь ослушаться. Он спиной чувствовал, как Алтын поднимается со стула, не спеша подходит к нему и останавливается совсем рядом. Так близко, что Юра чувствовал его дыхание на своей шее. Захотелось позорно втянуть голову.
— Хочешь убежать после этого? — тихо проговорил Отабек. От этого тона на коже пошли мурашки. — Даже не узнаешь, что чувствую я?
— Вы заставили меня признаться, — несмело ответил Юра. Он всем телом ощущал исходящий жар от стоящего позади Алтына. — Я этого не хотел.
— Заставил? Какой же я нехороший, — усмехнулся Отабек, делая ещё один шаг вперёд, тем самым прижимаясь к замершему Юре. — Хочешь сказать, я заставил тебя поцеловать меня? — его руки легли на подрагивающий живот, поглаживая сквозь ткань одежды. — Заставил тебя наклониться и прижаться дрожащими губами к моим? — шёпот обжег ухо. — Заставил тебя влюбиться?
Плисецкий крепко зажмурился и рвано вдохнул. Это было слишком.
То, как он говорил, как прикасался, сносило крышу. И было таким приятным, что сердце растекалось, как нагретый шоколад.
— Если тебе так легче, то можешь обвинять меня, — сладко проговорил Алтын, рукой отодвигая светлые пряди, открывая шею и нежно прикосаясь губами к бледной чуть прохладной коже. — Но я же чувствую, как ты реагируешь на мои прикосновения, — губы снова опустились на шею, а Юра не мог поверить в происходящее, впитывая в себя потрясающие ощущения. Все тело, кажется, дрожало и вибрировало, распространяя сладкие импульсы от низа живота до кончиков пальцев. Он так утонул в этих ощущения, что не сразу понял, как начал тихонечко поскуливать, а его ладони уже вовсю гладили руку Алтына, лежавшую у него на животе.
— И когда Вы догадались, профессор? — плохо соображая, спросил Юра.
— Три недели назад. В буфете. Заметил в отражении витрины, как ты пялился на мой зад, — Отабек притиснул довольно хрупкую фигуру к себе ещё сильнее, прикусывая маленькую родинку на плече, затем медленно проводя по ней языком, снимая боль.
— Было бы, на что смотреть, — совсем разомлел Юра, осмелев. Алтын не выдержал и резко развернул Плисецкого, прижимая его к стене и всматриваясь в блестящие глаза с шальными чёрными зрачками.
— Ну ты и язва, — усмехнулся он. Затем, увидев, как мальчишка облизывает губы, улыбнулся и со всей страстью впился в розовые губы.
Юра под ним пискнул и замер, растекаясь под умелыми ласками. Губы у Алтына были влажные, мягкие.
Он всегда думал о том, какие они на вкус. Теперь знал, что они - как спелое яблоко.
И ему это очень понравилось.
========== Подарок (осторожно, !кинк!) ==========
Комментарий к Подарок (осторожно, !кинк!)
Арт, по которому написано - https://ibb.co/f5yDGS
Подходящая по смыслу картиночка - https://ibb.co/kBJr37
— Бека, эти фанатки совсем уже с ума посходили! — растрепанная блондинистая макушка протиснулась в приоткрытую дверь машины на переднее сидение. — Посмотри, что мне сегодня подарила одна из них. Сказала, что ручная работа, — Юра протянул Отабеку, сидящему за рулем, точную игрушечную копию самого себя, перемотанного красной ленточкой.
— Оу, как похож! — заулыбался Алтын, но, заметив злой зелёный взгляд, неловко кашлянул. — Кхм, в смысле, совсем обнаглели. А что именно тебе не нравится? Очень даже мило? — Отабек аккуратно посадил мини-Юрия перед лобовым стеклом прямо напротив себя и завёл машину.
— Это жутко — получить в подарок игрушечную копию себя, — буркнул Плисецкий, а затем резко схватил куклу и развязал завязанную в бантик ленточку. — А ещё вот это… — Юра неуверенно потянул резиночку на маленьких брючках вниз, оголяя ноги куклы.
Алтын чуть не пропустил светофор, опешив от представшего зрелища. У маленького Юрия между ног было весьма все правдоподобно. Даже слишком, чтобы быть обыкновенной детской игрушкой.
— Прямо как настоящий, — изумленно присвистнул Бека. Юра быстро натянул резинку обратно.
— А я про что?! Они словно знают, как у меня там все! Даже родинка в том же месте, — Юра фыркнул и перекинул игрушку через плечо на заднее сидение.
— Ну все, успокойся, — смеялся Отабек. — Сейчас приедем домой, я тебе горячую ванну сделаю и праздничный ужин приготовлю. А потом будем нежиться в кровати и пить горячий шоколад, — Бека даже зажмурился от удовольствия, представляя грядущий вечер.
— Не получится, мне надо немного потренироваться, — нахмурился Юра. — Отвези меня на каток.
— Какой каток, Плисецкий?! Сегодня четырнадцатое февраля, день всех влюблённых! Я — твой влюблённый, а не каток! — Алтын даже съехал на обочину, чтобы возмущенно перевести на своего Юрия взгляд.
— Прости, Бек, мне правда всего часа четыре надо, и я обещаю, что прибегу как раз к горячей ванне и к ужину, — Плисецкий округлил жалобно глазки и прикусил нижнюю губу, что на Алтына действовало обезоруживающе.
— Ты… ты подлиза мелкая. Как тебе каток может быть важнее меня? Я же очень тёплый и люблю тебя, — выдохнул Отабек, наигранно обижаясь, но еле уловимая улыбка сдала его полностью.
— Я тоже тебя очень люблю, — просиял Юра и ткнулся сухими губами в губы Алтына, мимолетно даря трогательный поцелуй. — А теперь вези меня на каток, любовь моя!
***
Вырулив к знакомому подъезду, Отабек остановился. Ну и что теперь ему, прикажете, делать? Одному праздновать?
Алтын потянулся за своей сумкой на заднем сидении, и его рука наткнулась на Юрочку. По другому называть этого малыша у него язык не поворачивался. Отабек усмехнулся, разглядывая фарфоровое личико куколки, поражаясь сходству с оригиналом. Затем запихал куклу в свою сумку и направился в пустую квартиру.
Было скучно и чуточку обидно, что Плисецкого придётся ждать ещё несколько часов. Это был их не первый совместный День Святого Валентина, но трепетное чувство все равно сопровождало Отабека.
Он разогрел вчерашний суп с лапшой, поел и решил, что может позволить себе вздремнуть часа полтора, а потом уж примется за праздничный ужин для Юры. Он лёг на кровать и, чтобы было не так скучно, положил на соседнюю подушку мини-Юрия, с интересом рассматривая его.
Крохотные розовые губки блестели, а глаза имели преувеличенно изумрудный цвет. В локтях, запястьях, лодыжках и в коленках игрушки фарфор был скреплён друг с другом тканью, из-за чего те могли свободно сгибаться. Копия была поразительно похожа на Юрочку, от светлых ресничек до леопардового бомбера. Отабек так и задремал, рассматривая розовенький цвет кожи на лице мини-Юры.
