Алек ведь ему даже не нравился, чтобы обижаться на его слова.
Или всё же нравился?
— Магнус? — Лайтвуд ощутил рукой чужие слёзы на щеках и перепугался. — П-почему ты плачешь…
Магнус рассмеялся сквозь слёзы. Он не понимал, как в этом твёрдом здоровенном лбу не укладываются элементарные вещи. Как можно не понять, что ему тошно от слов Алека. Пусть они разжигали что-то грязное и пошлое в его груди, но так же и с болью вкалывали спицу в сердце.
Магнус не хотел услышать, что Алек хочет всего-лишь его тело.
— Отвали от меня, ублюдок! — он оттолкнул Алека, не ожидавшего такой яркой вспышки эмоций, и выбежал за дверь, растирая слёзы по щекам.
Как он не замечал, что банально западает на своего соседа по комнате? Как мог быть таким слепым к собственным чувствам? Он же всегда искал его взглядом, а когда находил, успокаивался. Магнус любил рассматривать его лицо, когда тот не видел. Или втихаря поглядывать с балкона на его утренние пробежки. Ему нравился его запах геля для душа и нравилось, как чуть завиваются его влажные волосы на кончиках.
Магнус закрылся в кабинке, сел на крышку унитаза и опустил голову, беззвучно содрогаясь. Спазмы сдавливали грудь и желудок до боли.
Неужели для того, чтобы осознать, что тебе не безразличен человек, он должен тебя унизить? Неужели он должен растоптать тебя и показать, что ему даром не задались твои чувства?
Если это так, то Магнус вляпался глубже некуда.
========== Часть 2 ==========
Домой они возвращались без Алека. Изабель сказала, что тот захотел прогуляться, а Магнус не хотел знать о нём ничего.
Сейчас, когда он успокоился, ехал на заднем сидении автомобиля, выжатый, прислонившись лбом к прохладному стеклу, недавняя вспышка собственных эмоций казалась глупой.
В конце концов, сразу было ясно по поведению Алека, что он не будет себя вести с Магнусом, как со старшим братом. По его вечным самодовольным нахальным ухмылкам было понятно, что он ни во что не ставит Бейна. А теперь открылись его истинные желания. Магнус не хотел о них знать.
Сейчас он понимал, что обманывал сам себя. Ему нравилось это особенное внимание от Алека. Были приятны его слова о заботе и о чёртовом сердечке на губах. И что уж скрывать, Магнус и сам часто засматривался на него совсем не с невинными и целомудренными мыслями. Заставлял себя отворачиваться и забывать, но голову было не остановить. Хотя и осознавал, что характер у Алека не сахар. Да и вообще он часто не понимал его действий. Иногда он его даже побаивался.
В комнате было темно, тихо и прохладно из-за открытого окна. Магнус, не включая свет, скинул с себя этот неудобный костюм, оставшись лишь в трусах и носках. Кожу тут же обдало свежим воздухом, и он тихо простонал, разминая шею.
— Кхм-кхм, — раздалось хриплое со стороны кровати Алека. Магнус подскочил от испуга и резко развернулся.
Действительно, тёмный силуэт Лайтвуда угадывался в тени стены. Магнусу стало стыдно, щеки полоснуло жаром.
— Я-я думал, тебя ещё нет, — пробормотал он, судорожно прикрываясь тем, что попало под руку. Пиджак. Бейн почувствовал себя ещё глупее. И осознание того, что лунный свет падает именно на его сторону комнаты, окатило позвоночник холодом.
— Извини, — услышал он голос, но искренность в нём не присутствовала. — Я был слишком резок с тобой. Забыл, что ты у нас нежная принцесса. К тебе нужен особый подход, — по скрипу кровати Магнус понял, что тот встал. И когда Алек вышел на освещённое пространство, у Бейна остановилось сердце.
В руках Лайтвуд держал чёрный футляр от его флейты и ухмылялся.
— Откуда?.. — у Бейна подкосились колени, и воздух застрял в горле. — Я же отдал её Изабель.
— Она лежала одинокая, печальная, на заднем сидении машины, — от каждого его слова становилось больно. Так больно, что от этого закололо слева под рёбрами. Магнус не мог даже закричать, разросшийся в горле ком медленно поднимался, мешая дышать. — Как же я мог оставить её скучать совершенно одну.
— Верни её немедленно! — прошипел Магнус. Как он мог так поступить! — Я расскажу родителям, что ты украл у меня мой инструмент.
— Хм, — Алек улыбался. — И что ты скажешь? Что я перенёс твою флейту из одной части комнаты в другую? Мама только посмеётся над глупыми играми детей, а твой отец даже слушать не станет.
У Магнуса закружилась голова. Алек был прав, ему никто не поможет. Кражи как таковой не было. Вот она флейта-то, перед ним.
— Не волнуйся, отдам я тебе твой инструмент. Я же не глупый, понимаю, как он тебе дорог, — Алек осторожно погладил пальцами по корпусу футляра, будто с любовью. И Магнусу захотелось кричать. Как он смеет касаться её так?! — Я верну флейту, но есть несколько условий. Во-первых, чтобы я больше не видел рядом с тобой этого зализанного пидора.
Магнус закусил от бессилия щеку изнутри.
— Во-вторых, я буду присутствовать на каждой твоей репетиции, и после ты будешь отдавать мне флейту обратно, — спокойно продолжал он, а ловкие пальцы огладили крючок замка.
— Я тебе её не отдам! — завёлся Магнус. Он не мог спокойно смотреть на руки Лайтвуда, которые лапали словно его душу. Лезли туда назойливыми пальцами и терзали нежными прикосновениями.
— Отдашь, — улыбнулся Алек. — Иначе я начну её отбирать, и мы можем повредить такую хрупкую конструкцию. Ты же не хочешь этого? — он говорил медленно и с наслаждением. Магнус бессильно сжал руками до треска ткань пиджака, которым всё ещё прикрывался.
— Не хочу, — сдался Бейн. Хотелось орать, но голоса не хватало.
— И ещё одно условие, которое я пока не озвучил. Взамен на твою флейту я хочу самого тебя, — он щёлкнул замком, открывая футляр, и этот звук Магнус сравнил с хлопком закрывающейся мышеловки.
И почему он сразу не догадался? Алек просто загнал его в ловушку, лишая выбора.
— Мудак! — крикнул Магнус. В душе что-то треснуло.
— Не отрицаю, — согласился Лайтвуд и осторожно достал верхнюю часть флейты, нежно обнимая металлический корпус пальцами. Магнус чуть не застонал. — Я вообще в этой истории не положительный герой, но ты сам меня до этого довёл. Если не хочешь по-хорошему, то будет по-моему.
— Что за ерунду ты говоришь? Как моё поведение могло привести вот к этому?! — у Бейна начиналась истерика. Руки дрожали.
— Тебе нужен плохой персонаж, чтобы самому быть хорошим. Только так ты будешь чувствовать себя правильно. И если взамен я получу тебя, то согласен быть отрицательным героем.
— Кажется, мы с тобой читаем разные книги, — съязвил Магнус. — Ты хоть сам понимаешь, какую чушь ты несёшь? Мы с тобой не книжные герои, к чему весь этот пафос?
В глазах Лайтвуда вдруг на секунду блеснула осознанность, но чёрная дымка вновь заволокла радужку.
— Потому, что я не знаю, как иначе, — сознался Алек. — Я смотрю на тебя, и меня разрывает изнутри, и я не знаю, что с этим делать. Никто раньше не вызывал таких чувств во мне. Я хочу тебя, — Лайтвуд выглядел разбитым, но одновременно нахальным и решительным. Как выглядят люди, когда у них не остаётся выбора.
Но у Алека же он был.
Магнус смотрел на него и видел капризного, эгоистичного ребёнка, который злился, что ему не дают понравившуюся игрушку. Но ведь можно было начать ухаживать за Бейном, как это делают нормальные люди? Или хотя бы просто не вести себя как мудак. Почему Алек выбрал именно такой способ?
Магнус поджал губы, сам отвечая на этот вопрос. Потому что Алек и не хотел с ним встречаться, не хотел всей этой романтической ерунды. Алек видел в нём лишь тело.
Стало снова неприятно.
— Что это значит? Что значит твоё «хочу»? — попытался всё-таки спросить Магнус. Вдруг он просто не так его понял.
— Это значит, что ты должен принадлежать мне. Стать моим, — яснее не стало, но Магнус больше не хотел ничего спрашивать. Он вообще не хотел с ним говорить. Очевидно, до Алека не дошёл смысл его вопроса. — Ну так что, ты согласен на мои условия?
Магнус молчал и не смотрел в глаза. Всё его внимание было сосредоточено на длинных пальцах Алека, которые неспешно оглаживали круглые клапаны и блестящий корпус.
