— Вау, — еле слышно прошептал Алек. Его глаза засияли. А посмотреть и правда было на что. За окном всё рябило от солнечного света и зелени.
— Здесь так много места! — Изабель отпустила их руки и начала кружиться в середине комнаты так, что её каблуки застучали по паркету.
Магнус сглотнул, смачивая пересохшее горло, и осматривался вокруг, уже представляя, как всё разместит.
Тут дверь открылась, и рабочие внесли две кровати. Одну двуспальную и одну односпальную. Следом шла улыбающаяся Мариз.
— Мальчики, извините, но кому-то из вас придётся потесниться на этой малютке, — она указала на ту кровать, что меньше. Её деревянный каркас был изрядно потёрт. — Грузовик с остальными вещами приедет только завтра утром.
Настроение Магнуса сразу испортилось. Он видел, как эту кровать рабочие выносили из дома, когда они приехали, чтобы отвезти вещи старых владельцев на помойку.
— Изабель, ты чего тут отдыхаешь? Пошли, у нас много работы на сегодня. Ещё столько вещей надо разобрать, — сказала Мариз, и они вместе с Иззи вышли из комнаты, оставляя Алека и Магнуса наедине.
Бейну снова стало неудобно, будто между лопатками начало зудеть, но почесать не предоставлялось возможности.
— Я буду спать на новой, а ты переночуешь на этой развалине, — вдруг разрезал тишину серьёзный голос Алека, без намёка на ту светлую улыбку, которой он одаривал всех вокруг буквально несколько минут назад.
— Это ещё почему? — возмутился Магнус. Он хотел как-то договориться с ним, но у Алека отчего-то резко сменилось настроение. — Я не намерен спать на этом старье, неизвестно, кто жил в этом доме до нас. Я не хочу подцепить какую-нибудь заразу.
Алек поджал губы.
— Мне всё равно. Я принял решение. Помоги мне пододвинуть её к стене, — Алек схватился за спинку новой кровати и потянул её на себя. Мышцы на руках напряглись, и колёсики медленно со скрипом поддались грубой силе.
Магнус шокировано замер, не собираясь помогать. Он как дурак смотрел на то, как Лайтвуд тянет немаленькую кровать, которую до этого со скрипом тащили двое натренированных рабочих.
— Вас, что, в этой вашей спецшколе стероидами кормят? — вырвалось у Магнуса прежде, чем он успел подумать.
Лайтвуд остановился и окинул его придирчивым взглядом, от которого Магнусу снова стало неловко в своём теле.
— Вот это вот всё, — он указал на свои бицепсы. — Достигнуто потом и кровью. А ты, наверное, даже не знаешь, как выглядит штанга, хлюпик? — на его лице появилась неприятная ухмылка.
— Я не хилый! — вдруг крикнул Магнус, показав тем самым Алеку, что тот попал на больную мозоль. — Я жилистый.
— Да где же в тебе жилы-то? Тощий, как котёнок, — он облизнул губы и прищурился, будто что-то обдумывая. — Киса. Это теперь будет твоей кличкой.
Магнус задохнулся от возмущения.
— Да как ты смеешь!
— Что, не нравится? Тогда, может, принцесса? Или цыпа? Или, может…
— Заткнись немедленно! — у Магнуса уже пар пошёл из ушей от злости. Такого обращения к себе он не потерпит.
— Почему я должен тебя слушать? — кажется, Алека эта ситуация забавляла. Он не выглядел рассерженным или взбудораженным, в отличие от пыхтящего Магнуса.
— Потому, что я старше!
— Пф, — фыркнул Алек. — Тоже мне, достижение. А я выше и сильнее, — и в доказательство он снова потянул кровать на свою сторону комнаты. Хотя они даже не договорились, где чья сторона будет. Может, это Магнус хотел жить на левой стороне, где утром солнце будет его пригревать и будить.
— Остановись! — Магнус схватился за другой конец кровати и потянул на себя. Результата это никакого не дало. Алек даже не застрял.
— Хм, а ты останови меня, Киса, — съязвил Лайтвуд.
Магнус как мог упирался ногами в пол, отталкивался, тянул изо всех сил, пыхтел, но толку не было. Алек спокойно докатил кровать до своей стороны, утягивая за собой ещё и Магнуса.
— Да ты, что, на дрожжах рос, амбал?! — в сердцах воскликнул Бейн. — Тебе же пятнадцать всего! Как такое возможно?!
— Вообще-то, мне уже шестнадцать. Исполнилось месяц назад, — Алек размял плечи.
Магнус прикусил щеку от досады. Ну вот почему одним генетика даёт всё, а другие в свои восемнадцать выглядят, как подростки? Несправедливо.
— Ну, что, Кисонька, пойдём помогать нашим родителям разбирать вещи? — он по-дружески хлопнул его по спине, и у Магнуса подкосились колени.
Да, пожалуй, всё будет не так радужно, как Магнус себе представлял.
***
Дальше было только хуже. Если сначала Алек показался Магнусу улыбчивым добродушным парнем, то узнав его ближе, он очень сильно изменил своё мнение о нём. Причём, не выносил его только Магнус, отец же был в полнейшем восторге от Алека. Они могли часами обсуждать военную технику, а Магнусу оставалось лишь наблюдать за этим стремительным сближением отчима и пасынка.
Алек его раздражал, и не только тем, что был лучшим сыном, чем он сам, а просто своим поведением. Как только они оставались наедине, Лайтвуда будто подменяли, и он из милого парня превращался в невыносимую язву, которая старалась побольнее уколоть Бейна.
Разлитые чашки с кофе, глупые подножки, незаметные тычки и это его обидное «Киса» выводили Магнуса из равновесия.
Стыдно было признавать, но Бейн стал за собой замечать, что начал избегать Алека. Не хотел пересекаться взглядами и вообще даже дышать рядом. Он чувствовал себя неудобно, хотелось спрятаться где-нибудь в темной комнате и никогда не выходить. Даже в тот первый день, когда они разбирали вещи и расставляли мебель, Бейн старался не оставаться с Алеком наедине. И не просил помощи, чтобы придвинуть оставшуюся ему кровать. Сам корячился и пыхтел, пока Лайтвуд был в душе. И быстро отвернулся к стене, когда Алек вернулся в комнату полуголый, лишь с полотенцем на бёдрах. Но всё равно успел зацепить взглядом широкие влажные плечи, идеальный торс, узкую талию и мокрые чёрные волосы, которые доставали до плеч.
А затем кусал губы почти всю ночь, пялился в стенку и чувствовал между лопатками уже знакомый непрекращающийся зуд.
Ещё с этим переездом и стычками с Алеком Магнус совсем забросил свои занятия, а ведь всего через две недели первое прослушивание. Поэтому, когда наконец ему удалось улучить свободную минутку, Бейн полез в свой ещё не до конца распакованный чемодан и достал чёрный прямоугольный футляр.
Пальцы в предвкушении легко закололо, и Магнус улыбнулся. Вот она, его красавица. Тонкая, изящная, блестит золотыми боками. Как же Бейн обожал свою флейту! Он аккуратно достал её, уже почти забыв лёгкую тяжесть от инструмента в руках. Заученным ловким движением Магнус собрал три отдельные части в одну флейту и облизнул губы, поднося инструмент к губам.
Сначала он быстро разыгрался на упражнениях и гаммах, чтобы размять занемевшие суставы. Затем сам не понял, как проиграл по одному разу свою прошлогоднюю программу, находясь посередине комнаты и глядя в распахнутые настежь окна. Воздух был тёплый и свежий, и Бейну каждый раз казалось, что он сам становится весь наполненным этим воздухом, который и создаёт музыку. Пальцы ловко открывали клапаны, а язык во рту резво двигался, выталкивая толчками струйки воздуха. Когда он закончил повторять старую программу, то понял, что прошло уже минут сорок. Чёрт, он же так и не проработал пассажи в концерте для прослушивания. Но сегодня получится позаниматься только вечером, поэтому Бейн отвернулся от окна, чтобы убрать инструмент обратно в футляр. И замер.
Алек стоял в дверях, сложив руки на груди, и прожигал тёмными расширившимися зрачками в нём дыру, его ноздри раздулись, а желваки были напряжены. Магнус сглотнул. Он чувствовал его взгляд кожей, Лайтвуд будто касался его руками. Стало неприятно.
— Давно ты тут стоишь? — спросил он, разбирая инструмент и убирая его обратно в футляр. — Я не слышал, как ты пришёл.
— Ещё бы ты услышал. Вой от дудочки наверняка забил все твои слуховые пути. Тебя даже на улице было слышно, — прошипел Алек, но Магнус не собирался извиняться. Уж в чём, а в своей игре он был абсолютно уверен и знал, что флейта звучит у него как живая. Он даже не обиделся на резкий выпад Алека, ему было понятно, что тот снова просто придирается.
