— Есть две. Мы с Иззи возьмём одну на двоих. Вам с Магнусом — вторая. Можете рыбачить поочерёдно, — объяснил Саймон и достал из багажника две удочки и специальный чемоданчик с рыболовными принадлежностями. — Пойдёмте, тут рядом, минут пять пешком.

Алек фыркнул, что и сам прекрасно знает, где эта река находится, но все равно поплёлся за Саймоном, который вызвался быть главным в их мини-походе.

— Я, конечно, все понимаю, но вам бы следовало хоть траву из волос до конца вытряхнуть, прежде чем возвращаться к нам, — усмехнулась Изабель, когда их маленькая команда уже отошла на приличное расстояние от опушки. Магнус тут же поджал губы и ощутил жар, растекающийся по шее и щекам.

— А что, завидно? — по-детски задразнил Алек. Настроение у него было хорошим, и даже нравоучительный тон сестры этого не мог испортить. Он широким движением руки притянул к себе Магнуса за плечи и второй рукой принялся ерошить его волосы. А затем наклонился низко-низко к самому краю уха Магнуса и прошептал, чтобы никто в целом мире больше не услышал:

— Я люблю тебя.

Это было так резко, так неожиданно. Выбивая почву из-под ног и вышибая воздух в лёгких. Только Алек мог так признаться в своих чувствах. Совершенно не готовясь, со сногсшибательными прямолинейностью и честностью.

Магнус застыл. Врос в землю как вкопанный и пустил корни. Саймон и Изабель шли впереди, поэтому не заметили их остановки. А Лайтвуд вообще не понял, как всё это произошло. Его тело, мозг и голос уже не принадлежали ему. Они были полностью, безоговорочно, безвозвратно отданы Магнусу.

Бейн открыл рот, чтобы что-то сказать, но голос пропал, и он, как рыба, беззвучно хватал вдруг потяжелевший воздух ртом. Но в горле его не ощущал.

— А-алек, — глаза вдруг стали слезиться, словно в кислород, которым они дышали, пустили что-то химическое. Разрушающее и подавляющее волю. — Алек…

— Я люблю тебя, — перебил его Лайтвуд, повторяя свои слова ещё тише, ещё интимнее. Словно какое-то заклинание, способное обездвижить тело Бейна, а затем медленно его расплавить. — Не говори ничего, — горячая жадная ладонь прижалась к пояснице Бейна, и у Магнуса потемнело в глазах. — Люблю тебя так сильно. Кажется, я сошёл с ума.

Лайтвуд притиснул Магнуса к стволу ближайшего дерева и провёл полуприкрытыми губами по его щеке. В животе Магнуса зазудело, а кожу на лице обожгло дыханием. Кончики пальцев кольнуло от невыносимого желания прикоснуться к Алеку. Звуки пропали, и только неровное биение сердца проходило через всё тело под кожей и отскакивало от перепонок. Магнус не выдержал первым и впился ртом Лайтвуду куда-то под скулу, сжимая голодными пальцами его потрёпанную запачканную в траве и земле олимпийку. Алек утробно зарычал, и Бейн ощутил вибрацию его голоса своими губами, когда спустился поцелуями на шею к трём родинкам в форме треугольника.

Этот треугольник, как чёртовы Бермуды, затягивал его, не позволял выбраться, пленял, обтягивал его тело как жгут и не отпускал.

Но Магнус не был против.

— Ты ненормальный, — улыбался Бейн, успевая схватить воздух ртом и тут же ощущая тесноту в груди от расширившегося сердца, когда Алек поцеловал его в губы.

— Да, — согласился Лайтвуд и вжался в Магнуса ещё теснее, ещё ближе, до боли в сдавленных органах и мурашек на пояснице. — Я люблю тебя. Люблю. Люблю.

Томный голос проник под корку, обвил мягкий мозг и запёкся нежной корочкой, щекоча подсознание. Магнус закатил глаза от запредельного чистого удовольствия и не смог сдержать улыбки, в которую целовал его Лайтвуд.

Они целовались долго и взахлёб. Оставляли друг на друге свои отпечатки пальцев, следы бесконтрольных губ и липкий запах собственной кожи на одежде.

Когда это безумие поутихло, им всё же удалось добраться до берега реки, где расположились Иззи и Саймон.

— Ну, наконец-то! — крикнула им Изабель. — А то мы уже думали, что вы опять пропадёте.

Она поднялась с земли, отряхнула свои шорты от травы и стянула с себя футболку, оставаясь в кружевном бюстгальтере.

— Эй, ты чего это?! — опешил Алек.

— А ты действительно думал, что мы сюда порыбачить пришли? — Иззи открыла чемоданчик, но вместо наживок для рыбы там было несколько банок пива. — Кто ещё со мной плавать?

— Ты серьёзно? Сейчас ведь не сезон, заболеешь. Мама убьёт тебя, когда увидит мокрую одежду, — Алек потрогал прохладную воду и тут же поёжился.

Изабель посмотрела на него тяжёлым взглядом.

— А с чего ты взял, что одежда будет мокрая? — она усмехнулась, скинула свои шорты и завела руки за спину, чтобы расстегнуть застёжку на бюстгальтере.

Магнус покраснел.

— Иззи! — уже не выдержал Алек.

— А что, я потом должна ходить с мокрым пятном на футболке? Да и кого мне тут стесняться? Своего парня? Брата? Гея? — она демонстративно отвернулась к ним спиной, все-таки скинула бюстгальтер и рванула в воду.

— Ты ничего не скажешь своей девушке? — спросил Алек у Саймона, который улыбнулся, тоже вскочил на ноги и быстро стащил с себя одежду.

— Милая, ты забыла меня! — крикнул он и сиганул в воду к смеющейся Изабель. Брызги от них долетели до ног Магнуса и Алека, стоявших возле воды.

— Придурки, — констатировал Алек, но увидев, как веселятся сестра и её парень, смягчился.

— А мы не пойдём плавать? — спросил Бейн и прижался тёплым боком к Лайтвуду.

Алек сглотнул, представив полуголого мокрого Магнуса, который льнёт к нему под слоем тёмной, скрывающей от всех воды. Он даже не знал, какая фантазия была более желанной. Только что представленная или та, где Магнус сидит у него на коленях и они вдвоём держат удочку, пока Алек медленно целует его в оголенную шею, а Магнус дрожит от его прикосновений и неловко ёрзает, сводя с ума обоих.

Алек прикусил губу.

— Выбирай сам. Я буду делать всё, что ты захочешь, — прохрипел Лайтвуд, успокаивая собственное беспокойное сердце. Затем пришёл в себя после разыгравшейся фантазии. — Но вообще, как бы я ни был рад увидеть тебя обнажённым, думаю, тебе не стоит заходить в воду. У тебя только недавно была температура.

Магнус согласился и кивнул в сторону раскрытого чемодана с заначкой:

— Раз порыбачить и искупаться нам не удастся, может, тогда просто посидим?

Алек устроился прямо на траве и всё же, как и мечтал, боком усадил Магнуса к себе на колени, тут же обвивая свои бесстыжие руки вокруг его талии и утыкаясь носом в кромку волос на шее.

— Я бы сидел так с тобой всю жизнь, — шепнул Лайтвуд и коротко поцеловал Бейна под ухом. От этого движения Магнус чуть не выронил из рук только что открытую банку. Пиво внутри зашипело от того, что он вздрогнул.

— Будешь? — предложил Бейн Алеку, но тот отрицательно качнул головой.

— После того раза я больше никогда в жизни не буду пить.

Магнус сделал глоток. Пиво было холодным и шипучим. Газы тут же ударили в голову.

Происходящее было слишком потрясающим, чтобы быть правдой. Или Магнус просто начал ценить каждый момент, проведённый с Алеком.

Где-то недалеко Иззи и Саймон увлечённо целовались в воде, слепившись друг с другом как пазлы в мозаике, но Алеку и Магнусу было на них плевать. У них был свой собственный мир, своё государство, в котором главными были горячие руки под одеждой и крепкие поцелуи после горьковатого пива.

Когда они вернулись, Мариз и Асмодей уже приготовили еду, накрыли столик в деревянной беседке и поставили три палатки. Ужин проходил в уютной семейной обстановке. Саймон не переставал рассказывать свои дурацкие случаи из жизни, пока Изабель смотрела на него влюблёнными глазами и смеялась. Вообще-то, смеялись все. Трудно было удержаться, глядя на то, как по-дурацки кривляется Саймон.

Когда стемнело, и воздух стал прохладным, Асмодей с Алеком развели костёр, и все переместились к нему. Мариз и Изабель принялись нанизывать на прутики маршмэллоу, а Саймон достал из багажника своей машины гитару. Так семейный ужин плавно перетёк в посиделки у зажженного костра с песнями под гитару.