Послу еды глаза Луга начали слипаться, и сквозь наступающий сон до него доносились слова Кадмуса: «Скоро мы пойдём по земле франков, и если тебя будут искать, то меньше всего там, ведь самое лучшее место, чтобы спрятать дерево – это лес. В этих местах ещё недавно было римское государство Сиагрия и если тебя спросят, кто ты, говори, что латинянин».
Глава II
Артем стоял на лесной просеке, на вальдшнепиной тяге. Легко дышалось апрельской свежестью, пропитанной запахами влажной и чуть прелой оживающей земли. Над головой, по вершинам деревьев пропорхал бабочкой длинноносый куличок, но Артем не поднял ружьё – птица пролетела молча, без цикания и хорканья, значит самочка, их стрелять нельзя, им ещё предстоит птенцов выращивать. Вдалеке раздавались выстрелы, одиночные и дуплеты, крики охотников «добыл», «сострелил», иногда «спуделял» и зовущих на помощь в поиске подранка собак. Артем посмотрел на Holland&Holland, не просто великолепное ружьё, а произведение искусства британских мастеров, подарок Габриэллы и тут зазвонил телефон. На дисплее высветилось «Gabriella».
– Pronto!14 Ответил Артем, только что о тебе подумал, богатой будешь.
– Ciao! Chi vivra, vedra – Привет! Поживем – увидим. Как у вас в России, зима уже закончилась?
– Не совсем, снег ещё кое-где лежит, но уже распустились подснежники, в Италии их называют снегосверлители. А у вас лето уже началось?
– Ещё нет, но уже зацветают розы и открылись уличные джелатерии. Не собираешься на Апеннинский полуостров? Один мой друг из Венеции приглашает нас на праздник святого Марка, будут гонки гондольеров, представления дрессированных голубей и большая регата в заливе.
– Нас?
– Извини, я о тебе как-то обмолвилась, когда я ему рассказала свою историю о пропавших манускриптах, оказалось, что у него тоже похитили очень редкую книгу, хранившуюся в их семье на протяжении веков. Полиция, как водится, слегка поизоброжала активность в поиске, а потом закрыла дело. Частное детективное агентство тоже зашло в тупик, они привыкли, когда к ним обращаются ревнивые супруги, неплохо умеют разыскивать должников и мошенников, помогают бизнесменам проверять контрагентов и конкурентов, но в поиске пропавшего раритета далеко не продвинулись.
– Надеюсь, обо мне ты рассказывала не как о Шерлоке Холмсе? В поисках сабейских свитков мне просто повезло, а похищенная у твоего знакомого книга была интересная?
– Об этом никто не знает, она была написана на нескольких языках – античных греков, этрусском, огамическом письме древних кельтов и пиктов, были страницы начертанные рунами и даже архаичном санскрите, при этом смысл этого сборника непонятен, вероятно, писатель или писатели ко всему прочему ещё его и закодировали. Если ты согласишься приехать, может, дашь какие-нибудь советы, как найти украденную реликвию, мой друг готов оплатить перелёт, проживание и расходы.
– Звучит заманчиво, поговорю с шефом, если не откажет в отпуске – прилечу.
Сумерки быстро густели, вдалеке протрубил рог, возвещавший об окончании охоты. К месту сбора на полянку стали стягиваться охотники, у некоторых к ягдташам были приторочены длинноклювые красавцы со скромным ржаво-бурым оперением. Деловито сновали русские охотничьи спаниели, легавые – дратхаары, курцхаары, сеттеры и пойнтеры, успевшие стосковаться по лесу за несколько зимних месяцев. В центре поляны горел костерок, над которым в большом казане булькала ароматная шурпа из добытых утром селезней. Хлопотали егеря, сооружая импровизированный стол, на котором тут же появлялась закуска и разномастные бутылки. Некоторые охотники, особенно те, кому посчастливилось добыть трофей, восторженно рассказывали, как сегодня тянул вальдшнеп, об удачных выстрелах «в штык» и «в угон», как камнем падал подстреленный лесной кулик и какой молодец его пёс, нашедший и подавший подранка. Другие зачарованно смотрели на огонь, наслаждаясь весенними лесными ароматами. Подошел Олег с добычей на тороке.
– С полем! Поздравил его Артем, вроде удалось открытие, можно и по маленькой «на кровях».
– Ну, только по маленькой, завтра ещё до рассвета собираюсь на тетеревиное токовище, ты пойдешь? Шалаши давно готовы, на току, говорят, не меньше трёх десятков косачей, так, что петухов на всех хватит.
– С удовольствием, а после закрытия сезона хотел бы взять отпуск, слетать в Италию, заодно щенков континентальных легавых и посмотреть в тамошних питомниках, племенное разведение подружейных собак не уступает ни немецкому, ни австрийскому, а свежие крови от полевых победителей нам нужны.
– Хорошая идея, а мне привезёшь щеночка бреторнского эпаньоля, внук давно собаку просит, пусть он её воспитывает, дрессирует, натаскивает, а я буду брать на охоту.
– Внука или собаку?
– Обоих, пусть парень к природе приобщается, физически развивается. На охоте свежим воздухом дышишь, душой отдыхаешь от городской суеты, энергией заряжаешься.
На следующий день, после охоты на тетеревов-косачей Артем уехал в Москву, увозя из Тверского леса двух краснобровых красавцев, а ещё через день уже был на борту авиакомпании Alitalia, авиалайнер которой направлялся к берегам и каналам Серениссимы.15
Глава III
В аэропорту Марко Поло Артема встречал синьор Камилло Контарини, тот самый друг Габриэллы, бывший некогда владелец раритетной похищенной книги. После знакомства он спросил, где бы Артем предпочёл остановиться, в гостинице или казѝно, при этом заметив, что казѝно венецианцы чаще всего называют не игорное заведение, а небольшой домик, уменьшительное от casa, который имеется у каждого уважающего себя более или менее состоятельного местного жителя. Артем выбрал домик, тогда синьор Контарини осведомился, какую кухню предпочитает гость и, узнав, что традиционную местную, предложил добраться до таверны на своём скоростном катере, причаленным неподалёку, на берегу венецианской лагуны.
Промчавшись по водной дороге, справа и слева которой были деревянные сваи, выполняющие функции обочин и, обогнав несколько водных трамвайчиков вапоретто, через полчаса судно припарковалось у небольшого заведения. Несмотря на то, что таверна находилось на Гранд-канале, местных жителей в нём было больше, чем туристов. На столах преобладала венецианская паста и всевозможные рыбные яства. По совету синьора Контарини Артем заказал блюдо из мяса морского паука, сдобренное лимонным соком подаваемое прямо в панцире и ризотто неро из риса Виалоне, окрашенное чернилами каракатицы. В качестве аперитива выбрали спритц – вино с газированной водой и биттером Чинар, а для поиска истины – вино домашнего приготовления из винограда Треббьяно ди Соаве. Пока ожидали заказ, Артем спросил:
– А Вы, более, или менее состоятельный венецианец?
– Скорее более чем менее, хотя конечно не такой зажиточный, как гондольеры, гребущие деньги веслом из карманов богатых туристов. Мои предки обитали в этих краях с незапамятных времён, по преданиям они жили на Торчелло16, когда Венеции ещё не было, а род принадлежит к одному из двенадцати благороднейших семей города. Среди моих пращуров были дожи и венецианские патриархи, кардиналы и представители совета десяти.
– Это от них Вы унаследовали книгу, о которой рассказывала Габриэлла?
– Да, в нашей семье прекрасная библиотека, которая собиралась веками, и тот фолиант был одним из первых и возможно самым ценным в книжной коллекции. Привёз её из Византии мой далёкий предок в 1204 году. А дело было так:
– В 1202 году из-за недостатка финансовых средств в Венеции квартировала армия крестоносцев, отправляющаяся в свой четвёртый поход морским путём для завоевания Иерусалима. Дож Энрико Дандоло, несмотря на очень почтенный возраст и слепоту был дальновиден, спонсировал рыцарей и предоставил им суда, те же в свою очередь пообещали завоевать для него Константинополь. Дож сам отправился в экспедицию, взяв с собой помощников, одним из которых оказался мой пращур. Город на Босфоре был осаждён, а потом взят штурмом со стороны Золотого Рога. Христиане-католики проливали кровь христиан-православных, грабили дворцы и храмы, включая собор Святой Софии. В огне пожаров погибли ценнейшие произведения искусства и древнейшие рукописи. Католические священники, поддерживая боевой дух убийц и мародёров, отпускали грехи всем желающим. Мой предок стал скупать у воинов креста фолианты и манускрипты, рыцарям книги были ни к чему, их интересовало только золото и драгоценные камни. Разграбив красивейший и богатейший город Европы, освободители Гроба Господня передумали завоёвывать Святую землю и остались в Константинополе.
