Глава I

Солнце уже клонись к закату, а мерно шагающие впереди Луга старцы и не думали останавливаться. Одеты они были в длинные белые льняные балахоны, на ногах мягкие сапоги с голенищами из хорошо выделанной оленьей кожи и подошвами из барсучьей шкуры. За плечами у каждого бурдюк, наполненный вином и дорожная сума из конопляной дерюги со съестными припасами. Каждый в руке держал посох с вырезанными на нём похожими на рунические знаками, самый молодой нёс ещё медный котёл, на котором среди плетёного орнамента было изображение свирепого вепря.

За целый день старцы только ненадолго остановились, расположившись в тени многовекового дуба, пообедали вяленой олениной и ячменными лепёшками, выпили вина и ароматного травяного взвара и сил у Луга сразу прибавилось. Отдыхая, Луг посматривал на свои полуразвалившиеся сандалии и прикидывал, доживут ли они до вечера. Закончив трапезу, старцы завели неторопливый разговор на непонятном языке. Это был не бриттский, родной язык Луга, не язык салических франков¹, подданных короля Хлодвига², периодически появляющихся на полуострове Арморика³⁴, на котором Луг прожил семь из своих четырнадцати лет, не саксонский и не язык римских легионеров, которые он немного понимал. Это был мягкий музыкальный говор, с частыми придыханиями, обилием гласных звуков и мягкими согласными.

Речь держал в основном высокий седовласый старик с прямым тонким носом и зелёными глазами, которые как-то неестественно молодо смотрелись на его морщинистом лице. Звали его Кадмус, так он представился Лугу, но компаньоны иногда называли его Кон⁵. Когда Луг присмотрелся повнимательнее, понял, что эти два спутника совсем не старики, один, по имени Фелан, ненамного старше его отца, второй, со странным именем Джей, матово-смуглым лицом и чёрными глазами ещё моложе.

Вспомнив про отца, глаза Луга наполнились слезами. Ещё вчера он помогал ему в кузнице. Несколько месяцев они работали над очень важным заказом – мечом для одного из конунгов рода Меровингов⁶. Драгоценный металл для клинка, называемый вуц⁷, выплавленный умелыми мастерами из Индии в специальных тигельных печах был привезен из Дамаска. Такой металл ценился больше, чем несколько деревень с крестьянами, их землями и скотом. Малейшая ошибка при изготовлении могла дорого стоить, оружие должно было получиться острым и гибким, при ударах лезвие не должно тупиться и крошиться. Достигалось это многослойностью металла, когда основу из мягкого железа обёртывали высококачественной сталью, которую особым образом закаливали в масле и бараньей моче. Работа подходила к концу, оставалось только наточить и отполировать до зеркальной гладкости, и клинок не уступил бы Эскалибуру – легендарному мечу короля Артура, но тут появились морские разбойники свевы⁸.

Пересекая Бискайский залив, который франки называют Гасконским, а римляне Кантабрийским морем эти флибустьеры опустошали всё северное побережье, добираясь с Иберийского полуострова даже до земель ютов и эстов.

Когда в селении появились свевские пираты, было воскресенье, мать и сестра Луга ушли в большой город Дариоритум ⁹ помолиться в кафедральном соборе, а потом пройтись по ярмарке, купить свежих устриц, креветок и морского угря для приготовления воскресного блюда – котриад¹⁰.

Лиходеи опустошили село, забирая крестьянские пожитки, медную посуду, железные топоры, сошники и лемеха. Из хлевов забирали скот, сгоняя его в большое стадо, недовольных били, требовали деньги, избы тех, кто не выносил припрятанные монеты сжигали. И вот они подступили к кузнице, отец Луга пытался объяснить захватчикам, что находится под покровительством франкских правителей, показывая охранную грамоту, на которой было изображение трёх жаб и жёлтого болотного ириса¹¹, но громадный свей оттолкнул его, даже не взглянув на документ и вошёл внутрь, прикидывая, чем можно поживиться. Отец взялся за длинные кузнечные клещи, но громила выхватил меч и вонзил ему в грудь.

Не помня себя от ярости, Луг схватил с наковальни меч и бросился на злодея. Тот взмахнул длинным полуторным тесаком, намереваясь разрубить наглого мальчишку, но парень уже атаковал его, и два клинка на мгновение сошлись. Через секунду меч свея был разрублен напополам, оружие Луга не пострадало. Но пират был опытным воином, он растерялся лишь на миг, а потом нанёс удар по голове подростку ребром своего круглого щита. Если бы Луг не увернулся, и удар не пришелся бы вскользь, лежать бы ему на погребальном костре рядом с отцом, но и этого хватило, чтобы парень отлетел в угол кузни, ударившись головой об ушат с водой.

Когда Луг очнулся, тогда и увидел старцев. Фелан растирал ему виски, а потом дал какую-то горькую настойку и в голове начало проясняться. Он лежал на земле недалеко от горящей кузницы, половина селения тоже была объята пламенем, крестьяне пытались тушить свои избы, но бревенчатые постройки с соломенными крышами горели быстрее, чем люди успевали подносить воду из колодца. Свейских разбойников уже не было.

– Ты храбрый парень, – сказал Джей, мы видели, как ты бился, но не успели помочь тебе и ему. Луг повернул голову. Рядом лежал мёртвый отец.

– Чем бы вы помогли, подумал он, тоже бы лежали сейчас порубленные свейскими мечами и тут поймал на себе взгляд удивительно пронзительных зелёных глаз. Почему-то пришла в голову мысль, что Джей не ошибается, и эти трое действительно смогли бы изменить ситуацию, появись они чуть раньше.

Постепенно стали приходить из города односельчане, среди них мать и сестра. Повсюду слышались крики и плач, многие лишились своих отцов и мужей, почти все остались без домов и имущества. Люди собирали на пепелищах оставшийся скарб, в ближайшем лесу отлавливали сбежавших кур, овец и свиней. В догоревшей кузне не обнаружилось ни меча, ни инструментов, но закопанный в землю глиняный горшочек с денариями, семиссами и солидами налётчики не нашли. Но денег не хватит, чтобы расплатиться с заказчиками за пропавший меч, и хотя вина в утрате явно не его, гнев франкского правителя может обрушиться не только на голову Луга, но и на мать и сестру. Видя, как растеряно парень бродит по пепелищу, к нему подошёл Кадмус, и, узнав в чём дело, сказал:

– Отдай деньги матери и сестре, пусть они идут в город и поселятся там, с женщин спрос мал, их не тронут за пропавший меч, тебе же лучше отправиться в путь с нами. Мы направляемся в Амьен, в земли галльских амбиан на праздник бога солнца и огня Беленуса, потом в небольшую рыбацкую деревушку Кале, пересечём Британское море¹² и попадём во владения короля Артура. Потом двинемся ещё дальше от франкских земель, и ты будешь в безопасности.

Лугу очень не хотелось покидать мать и сестру, ведь он остался старший и единственный мужчина в семье, но старец был прав, ему лучше убраться из этих мест, да перспектива побывать на земле своих предков, острове Альбион¹³ казалось ему привлекательной. Говорят, там и трава зеленее и небо выше.

И вот он шагает позади трёх старцев по пыльной дороге на восток. Спутники похожи на странствующих певцов-сказителей бардов или жрецов, называемых римлянами друидами, магов и знахарей, о которых ходило множество легенд. Наверное, всё-таки друиды, решил для себя Луг, ведь не зря у Кадмуса такие проницательные зелёные глаза, да и направляются они на праздник огня, наиболее почитаемый галльскими волхвами. Хотя семья Луга, как и большинство бретонцев, была христианской, старых языческих богов тоже не забывали, особенно Гоибниу, бога-кузнеца, которому достаточно было трёх ударов, чтобы выковать превосходный меч.

Впереди показался сосновый бор.

– Заночуем там, сказал Кадмус, и Джей, передав котёл Фелану, обогнал товарищей и быстро направился к лесу. На опушке Фелан сказал Лугу: «Пойдем, соберём сучья и хворост для костра», а Кадмус, заметив, что ночью будет сильный дождь, начал готовить укрытие из соснового лапника. Вскоре появился Джей, с крупным свежедобытым зайцем, объявил, что на ужин сегодня шурпа и начал разделывать тушку.