Наступила ночь мучительных раздумий для самого князя и его приближенных. В мыслях Романа, вновь всплыли сказанные им слова– любыми способами сохранить независимость своего княжества. Он даже был готов пожертвовать своей жизнью, ради свободы и счастья своего народа.

Воевода тоже не спал, он обходил лагерь, проверяя посты. Во всей округе была какая-то тревожная тишина, ветер стих и словно вся земля затаила дыхание в ожидании чего-то очень важного. Шелестя сухой травой, Всеслав тихонько приблизился к княжескому шатру, и отодвинув полог, заглянул внутрь. Роман лежал, подперев голову рукой, чертя острием кинжала на земле какие-то фигуры.

– Не спится князь?

– Заходи дружище! – он жестом пригласил Всеслава войти.

– Тревожно мне за тебя! – произнес воевода.

– Завтра, чтобы ни случилось, постарайся сохранить хладнокровие. Мы не должны допустить ошибки. Если мы потеряем войско, то потеряем нашу землю, – произнес Роман, намекая другу, что не стоит предпринимать рискованных шагов.

Всеслав опустился на расстеленную на земле шкуру рядом с князем, и погрузился в раздумья.

Утренний туман накрыл долину реки Прони, фырканье лошадей, пробудили от короткого и чуткого сна воеводу. Он слегка тронул плечо дремавшего князя– тот тут же проснулся.

– Что уже пора?

– Да, рассвет.

Лошади были готовы. Никита и еще десяток всадников ожидали на краю лагеря. Накинув плащ, Роман Рязанский подошел к своему коню и нежно обнял его за голову. Потом с легкостью, впрыгнул в седло, пришпорил скакуна и поскакал в сторону неприятельского лагеря.

– В стане Всеволода все было готово для приема гостей. Высокий, белый, княжеский шатер, возвышался на крутом берегу реки и был окружен надежной охраной. Русские воины в кольчугах и блестящих шеломах, с мечами и копьями охраняли покой Великого князя. Всадников Романа встретили на ближних подступах и заставили спешиться.

– Обстановка не слишком дружелюбная! – оценивающе, оглядываясь по сторонам произнес воевода.

– Мы идем как под конвоем! – подтвердил Никита, держа руку на рукоятке меча.

Отряд рязанского князя, держа под уздцы своих лошадей, медленно двигался сквозь колонны копейщиков, которые коридором растянулись до самого княжеского шатра.

Перед самым входом в шатер их остановила личная охрана Всеволода. Гигантского размера богатырь, играя булавой, преградил им путь.

– Войти может только князь! – громогласно заявил облаченный в кольчугу воин-великан. Но ни его размеры, ни грозный вид не испугали рязанцев.

– Это мои советники! – заявил Роман Глебович, указав на воеводу и Никиту, – и они войдут со мной.

– Будь по-твоему! – произнес тот и оскалился.

Богатырь отдернул полог шатра и буквально втолкнул туда князя и его сопровождающих. Внутри было так темно, что князь и его люди не сразу смогли разглядеть хоть что-то. Но постепенно глаза привыкли, и они увидели дюжину ратников, окруживших их. Конечно, никакого Великого князя владимирского в шатре не было.

– Это ловушка! – произнес воевода и обнажил свой меч. Его примеру последовал и Никита.

– В чем дело! – воскликнул Роман, я прибыл по приглашению князя Всеволода.

– Ты пленен князь!

– По какому праву?

– По указанию Великого князя Владимирского. Взять его! – приказал все тот же воин-великан, – который закрыл собой выход из шатра.

Никита и Всеслав, бросились на помощь князю. Снаружи так же послышались крики и звон мечей. Это войско воеводы, оставшееся снаружи, почуяв неладное, пыталось прорваться к шатру.

Четверо крепких ратников, тут же обезоружив, оттеснили князя от его людей, не давая им соединиться. Пока Никита с воеводой отбивались от натиска окружившего их неприятеля, Романа Рязанского, схватив под руки, вытащили из шатра.

– Князя уводят! – крикнул Всеслав и рванулся к выходу, пробиваясь сквозь преграждавших ему дорогу воинов. Искусно владея мечом, налево и направо рубил он противника. Никита, со спины, как мог, старался прикрывать своего начальника. Рассекая длинным мечом воздух, он не давал противнику подобраться слишком близко. Вот уже и неприятель начал отступать, и не старается преградить им путь…

– Никита, к выходу! – крикнул Всеслав, и устремился в прорыв. Вдруг, полог шатра отдернулся, и на пороге появились копейщики. Молниеносный удар, который был нанесен одним из них, пришелся прямо в кольчугу воеводы, острие копья проткнула плоть воеводы в районе плеча. Всеслав невольно развернулся, припав на правое колено, обнажая свой левый бок для второго удара, который последовал незамедлительно. Никита не успел защитить воеводу. Он занес меч, уже тогда, когда острие копья проникло глубоко под ребра Всеслава. Крик раненого зверя разнесся над округой. В тот же миг Никита все же нанес свой стремительный удар, отрубив по локоть обе руки копейщику, но трое богатырей тотчас же сбили его с ног. Одному ему было уже не выстоять.

– Оставь Никита, не надо! – прохрипел воевода. Богатырь отбросил в сторону меч, и медленно поднялся, окинув взглядом своих противников.

– Князь дарует вам свободу! Вы славно дрались и заслужили снисхождения! – послышался знакомый голос и в шатер вошел великан, который и подготовил для них эту ловушку.

– Без нашего князя мы никуда не уйдем! – прохрипел истекающий кровью воевода, который лежал на земле и с трудом мог шевелиться.

– Ваш князь останется пленником, до тех пор, пока суд не установит его невиновность.

Всеслав попытался подняться и хотел еще что-то произнести, но силы изменили ему.

– Разговор окончен. Вы можете забрать одну из ваших лошадей и возвращаться к своим. Советую не делать глупостей, иначе вы пожалеете об этом! – предостерег воин. – Жизнь вашего князя в ваших руках! – Он снова ехидно улыбнулся и вышел.

Назад они возвращались вдвоем. Весь отряд, который сопровождал их на первом этапе, был перебит неприятелем. Подведя воеводу к коню, Никита помог ему взобраться в седло, а сам пошел рядом, ведя лошадь под уздцы. Тяжело раненный, Всеслав всю дорогу стонал, держась за кровоточащий бок, время от времени повторяя имя своего сына Евпатия. В лагере его перевязали, положили на подводы, и остатки рязанского войска, не спеша повернули в сторону столицы. Войско было деморализовано. Они не потерпели поражения, но остались без своего князя. С грустью оглядываясь на возвышавшийся шатер Всеволода, в котором был пленен Роман рязанский, воины тяжело и с сожалением вздыхали, что приходится исполнять ненавистный им приказ отступать. Понурив головы, они плелись по пыльной, пустой дороге лишь изредка оглядываясь и грозя кулаком Владимирцам.

– Ничего! Настанет время, еще поквитаемся! – Говорили старики.

Евпатий ждал известий. Тайком от матери он уходил из дома, садился на коня и скакал на холм, (тот самый, который хранил тайну его рода). Там за холмом на краю леса, на самом высоком дереве у него был оборудован наблюдательный пункт, откуда он смотрел вдаль, куда ушло войско князя. Но вдали было пусто, только ветер поднимал пыль с песчаной дороги и гнал ее по всей округе. Тяжелые серые дождевые тучи нависли над рекой, делая ее воду черной. Начался дождь. Холодные капли, пронизывая листву, попадали на голову мальчугана и тонкими струйками стекали по лицу. Усилившийся ветер сильно раскачивал деревья, и по всему лесу разносился жалобный скрип. «Пора уходить, сегодня они уже не вернутся» – думал Евпатий. На следующий день он снова забирался на дерево, и снова его взгляд был обращен к горизонту, куда заходил яркий диск солнца. Но рязанское войско так и не появилось. Лишь к вечеру третьего дня, вдали показались передовые отряды. Евпатий спустился вниз, вскочил на лошадь и помчался им навстречу. Радостный, он проезжал сквозь ряды воинов, приветствуя земляков, но их утомленные поникшие взоры вызвали негодование мальчугана.

– Что случилось? Где мой отец? Где князь? – спрашивал он.

– Скачи туда! – старый воин с рассеченным лицом, указал ему в хвост, где плелись обозы.