Ты с самого начала недооценивал меня. Ты проиграл еще до начала боя, – сказал Барагор и двинулся навстречу своему противнику. Гельдер же попятился назад настолько быстро, насколько позволяла вода, которая доставала почти до колен.

Тем временем правители продолжали свое обсуждение. Бальдфор все так же яро настаивал на том, что победу одержит Барагор.

Господин глава города Киверу, вы заблуждаетесь. Пусть черный маг и смог избежать всех атак Гельдфора, он еще не победил, – сказал Син Дао, поправляя шпильку в своих длинных волосах.

Его победа – вопрос времени, – сказала Дианейра.

И ты туда же, персиковая принцесса? – спросил правитель Восточного царства.

Вода – слабейшая стихия пяти элементов, и она не предназначена для убийства, – продолжал Син Дао.

Верно, – подхватила королева Луситании Сейра, – у главы «Крушителей» еще есть время отыграться.

Когда мана заканчивается, то даже магам приходится прибегать к ближнему бою. Обычно далеко не все волшебники к этому приспособлены, но Гельдфор – исключение. Он долгое время тренировал свое тело для ведения ближнего боя и добился весьма удивительных успехов, – сказал Син Дао, явно ему симпатизируя.

Лжеафина продолжала молчать и находилась в глубоком раздумье. Здесь, в первом ряду она могла более пристально наблюдать за сражением. Барагор по-прежнему интересовал ее. Ей не было дело до того, какой стихией он владеет. Афину интересовала та атака, которой он во втором туре вырубил всех своих противников. Это определенно было искусство чернокнижника. Но если так, то выходит, он, как и она из Ордена?!

Гельдер больше не мог отступать. Вода по самое колено мешала ему двигаться.

Ни тебе, ни мне здесь не победить! – воскликнул он. – Так чего время зря тянуть? Давай ничью, – скрепя зубы предложил Гельдер.

Ну уж нет! Я не для того пришел на этот турнир, чтобы у меня была ничью с кем-то вроде тебя. К тому же разве ничью не значит, что мы оба выбываем?

Соглашайся пока можешь!

Я предлагаю тебе другой вариант! Сдавайся Гельдер! И я может быть пощажу тебя, – улыбнулся Барагор.

Ты что издеваешься? Да я лучше умру, чем сдамся!

Эх, ну как хочешь! Учти это был первый и последний шанс, когда я что-то тебе предлагал, – равнодушно произнес Барагор.

Холодная вода немного остудила тело Барагора, а потому теперь жара не была такой проблемой. Он снова начал концентрировать ману в своей правой руке. Мана обычно у всех волшебников одного цвета – светло голубая. Но сейчас энергия Барагора почему-то была черной.

Что это за колдовство?! – ужаснулся маг огня.

Тем временем мана Барагора стала совсем черной. Спустя еще несколько секунд черные искорки стали блистать в его руке.

Что это такое? Что за колдовство? Такая магия вообще существует? – трясясь от страха маг огня попятился назад. Но истощенный запас маны дал о себе знать, и он повалился на землю. Если быть точнее, то Гельдер плюхнулся в воду.

Так даже лучше! – воскликнул Барагор, заканчивая заклинание. В его правой руке блистала черная молния, которая более или менее напоминала форму шара.

Не смотря на слабое тело, Барагор что было силы бежать ринулся навстречу своему врагу. Он собрался использовать воду как проводник для увеличения удары молнии для полного уничтожения своего противника. От этой атаки увернуться было невозможно. Тем более для ослабленного мага огня.

Восторженные зрители замерли в ожидании. Никто и предположить не мог, что этот бой так закончится. Страх и ужас объяли мага огня. От дрожи в теле он и пошевелиться не мог. Едва Барагор приподнес черную молнию к ослабленному и мокрому от воды телу Гельдера Фора, как множество разрядов молний прошло через его беспомощное тело.

Над ареной раздался протяжный крик…

Разряд черной молнии был настолько велик, что она прошла не только через тело Гельдера Фора, но и порядком потрепала пол арены. Вода уже испарилась, а вот арена, хоть и была сделана из самого прочного в мире металла – алмазного льда, все-таки покрылась множеством рубцов и царапин.

Запах пепла от выжженного тела завис в воздухе. От главы «Крушителей» не осталось и уголька.

Восторженные крики доносились с зрительских мест. Они приветствовали победителя. Барагор поднял голову и презрительно оглядел этих людей.

Ослепленные жаждой наживы и удовлетворением собственных потребностей они предстали перед ним. Колдун в очередной раз увидел низменность человеческой натуры. Он понимал, что осуждать людей, придумавших этакий способ развлечения публики бесполезно, ведь простой люд – это, кажется, устраивало. Не ему было судить о том, каковы люди этого времени, но неприятная горечь все же продолжала накапливаться в его душе.

Мерзко… – прошептал он ухмыляясь. – На их глазах только что сгорел человек заживо. А в их глазах нет ни ужаса, ни сострадания… Как же черны души этих людей…

Колдун не долго наслаждался все общим вниманием. Он поспешил вернуться в комнату ожидания. Но едва Барагор приблизился к ней, как обнаружил, что прочие маги, утомленные духотой той комнаты, предпочли занять зрительские места.

Эти места первого ряда, в отличии от тех, что предназначались для правителей, не были расположены под навесом, укрывающим от палящего полуденного солнца. Едва только колдун приблизился к ним, как один из них восторженно поприветствовал его, восхваляя силу и талант мага.

Ты превзошел мои ожидания, – положил руку Барагору на плечо король Арго. – К слову, похвала от короля великая честь.

Я знаю, Ваше Величество, – сухо ответил он. Взгляд Барагора был полон сомнений касательно намерений человека перед ним. Он осторожно смахнул руку правителя со своего плеча, и направился к своему месту. Однако вместо того, чтобы развалиться в своем кресле, Барагор предпочел облокотиться об перила арены.

Тяжко тебе пришлось, однако, – продолжал навязываться Арго, снова лицемерно улыбаясь.

«Быть может таким образом он хотел продемонстрировать свою заботу?!» – думал колдун.

Но ты мог его и не убивать, – продолжал король Брестеллы, – затем устроившись подле колдуна добавил: – Видишь вон тех людей, – указал он на горстку народа в плащах с надписью: «Крушители!», расположившихся в первых рядах. Вот они-то явно тебя теперь недолюбливают, – усмехнулся он.

Хотя нет… Не то, что недолюбливают, убить хотят! – еле сдерживался от злорадного смеха король Брестеллы.

Нет нужды беспокоиться об этом. Я и сам знаю, что за пределами этой арены многие мои недоброжелатели попытаются избавиться от меня. Но я уверен, что это не доставит мне много проблем.

Скажу прямо, Барагор! Я изрядно симпатизирую тебе. Есть в тебе что-то такое, что манит к тебе людей. Может быть это врожденный талант? Или тебе просто нравится быть в центре внимания?

Ни то, ни другое, король Арго! Я просто обязан быть в центре внимания, – улыбнулся колдун. Казалось его улыбка ничего не выражала. Немного изогнулись губы, появились ямочки на лице, но глаза такие пустые и безжизненные были далеки от реальности. Барагор смотрел дальше, чем лицо Арго, и даже дальше чем победа в этом турнире. У него была цель в жизни, цель, которой он должен был достичь несмотря ни на что. Непременно достичь…

Женщина по имени Крастелла

Ее волосы были красными. На солнце они блистали от чисто-золотого до пурпурно-красного. Крастелла получила свое прозвище из-за волос цвета крови. Третий поединок был ее шансом блеснуть перед публикой. Гордой и непоколебимой походкой она вышла на арену.

Ей предстояло драться с самим дьяволом во плоти. Крастелла, дочь главы города стояла напротив своего противника, и испытывала неимоверный страх перед человеком напротив. Один только взгляд Люциана Лютера заставлял ее сердце трепетать. Знаменитый преступник королевства Истли одним своим присутствием мог свести с ума от страха. Серийный убийца, вот он каков. Какая то странная аура его окружала и дышать рядом с ним становилось невозможно. Дыхание перехватывало.