Когда свернул к стене, идти стало легче. Из-за близости хозяйственных построек и кустов снег сюда почти не наметало. Ускорив шаг, увидел край брёвнышка и почти сразу услышал всхлипы.

Сердце сжалось, когда представил себе эту картину. Холодно, кругом снег, заиндевелые камни стены и замёрзшие бревна избы, а девочка там уже не один час…

Он выступил из-за угла и замер. Лиска сидела к нему спиной, хрупкие плечики девочки ходили ходуном. Она была в лёгком полушубке без шали. Рыжие волосы шевелил ветер.

– Лиска, – тихо позвал он. Девчонка вскрикнула и что-то уронила в снег. Она обернулась, их взгляды встретились, веснушчатые щеки девочки залил румянец. У Любимки зашлась душа.

Как наяву он увидел Лиску сидящую при тусклом свете лучины и плетущую сумочку из кожаных полосок. В келье очень холодно, изо рта девочки идёт пар. Напёрстка у неё нет, поэтому игла часто ранит озябшие пальчики, но Лиске все нипочём. Она напевает что-то под нос и улыбается.

– Любиму подарю. Зайдёт попрощаться, я и подарю.

Образ исказился и подёрнулся рябью. Вместо него явилось другое воспоминание. Просторная комната ярко освещена масляными светильниками. Печь пышет жаром. Большая компания подхалимов заходится от хохота.

– Я слыхал, у тебя там поклонница есть. Рыжая такая! – громко говорит Рыж и хитро косит на Дуняшу.

– Поклонница?! – не обманывает его ожидания та. – А ну расскажи! Расскажи скорее!

– Её как-то странно зовут. Лисичка? Лисёнок?

– Лиска! – Дуняша залилась звонким хохотом. – Эта дурочка малолетняя? Она скорее парень, чем девица. Ни стыда, ни совести.

Любимка вспомнил, как покоробили его эти слова. Но он смеялся вместе со всеми. И даже не подумал заступиться за бедную девчонку. Теперь ему сделалось так стыдно, что опустил глаза и смутился.

Какое-то время они стояли друг перед другом, потом вдруг Лиска пролепетала:

– Я виноватая. Прости меня, Любимка. Это я виноватая…

Она закрыла ладошками веснушчатое личико и отвернулась. Любимка больше не мог это терпеть. Он шагнул к ней через снег и обнял. Ощутив какая она замёрзшая, распахнул полушубок и постарался впихнуть девчушку в тепло.

– Лиска. Что ты такое говоришь?! Если кто и виноват, то я один. А ты… Ты чистая. Я недостоин твоих слез!

– Я дурочка! – шептала она в ответ. – Ты не пришёл, даже не поглядел на меня, когда уходил. Я разозлилась и крикнула тебе вслед: "Я потеряла, и ты потеряй!" Понимаешь?! Я так и сказала!

Она попыталась вывернуться из его рук, но он прижал её крепче прежнего.

– Тише! Тише, Лиска. Ты ни в чем не виновата! Я люблю тебя! Ты мне как сестра! – она дрогнула всем телом. – Больше чем сестра! А неудача на меня свалилась не потому, что ты так сказала. Это наказание, за то, что я забыл друзей! За то, что не пришёл попрощаться! За то, что поддался гордыне и забыл, кто я есть на самом деле!

Слова изливались из него одно горячее другого. Он словно исповедовался перед ней. Лиска затихла, перестала вырываться и слушала. Когда она отстранилась и поглядела на него, её глаза были полны слез. Но теперь она плакала не по себе, в её глазах Любим увидел отражение своей боли.

– Любимушко, – проговорила она. – Но ведь ты вернулся к нам. Ты пришёл… – она запнулась. – Ко мне.

Он кивнул, не в силах говорить.

– Значит, теперь все будет хорошо? – спросила девочка. Её спутанные рыжие волосы шевелил ветер. На веснушчатых щеках замёрзли слезы. В ней было столько надежды, что Любимка не мог ответить иначе.

– Не бойся, Лиска. Теперь все будет хорошо! Я буду с тобой! Я всегда буду с тобой!

Он посмотрел под ноги и поднял оброненную Лиской вещицу. Это была небольшая кожаная сумочка. Он бережно очистил её от снега. Толстая кожа, прочные ремешки. Сердце кольнуло. Сразу видно, что девочка делала эту вещь для богатыря. Наверняка исколола все пальцы и сломала не одну иглу, прежде чем добилась такого результата.

Он посмотрел на девчушку. Худая, нескладная. Щеки обсыпали веснушки, волосы растрепались и спутались. Но уже сейчас видно, что пройдёт пара годков, и она станет красавицей. Соседские парни через забор будут лазить, как к Дуняше. Намается батенька сберегать такое сокровище.

Сердце опять кольнуло. Не намается. Теперь я буду с ними и помогу.

– Это… тебе… – отрывисто выпалила девица. В глазах её набухли новые прозрачные капли. Старые серебрились на щеках, замёрзнув на ветру. Девочка шмыгнула носом и утёрла его рукавом. Прям как он тогда, летом, когда в первый раз подрался с Ярополком.

– Подарить хотела… – сказала девочка. – Ты же ту серебряную штуку держал в обычном холщёвом кармашке. Думала кожаный-та прочнее будет!…

Она вдруг всхлипнула и заревела в полный голос, разом утратив всю взрослость. Теперь перед Любимкой вновь стояла маленькая девочка, которую обидел мир.

Отрок ухватил её за плечи и легонько тряхнул.

– Не плачь, Лиска. Мне очень нравится твой подарок. Обещаю тебе! Клянусь! Я отыщу что-то очень важное, что буду носить в твоём мешочке с гордостью. Обещаю! Не менее значимое, чем Глаз Ворона!

Он спрятал сумочку за пазуху, поближе к сердцу.

– Спасибо, Лиска.

Он улыбнулся ей.

– Это значит, что теперь все будет хорошо? – спросила она опять.

К горлу подступил комок. Только и смог, что кивнуть. Да, Лиска, – подумал он. – Теперь все будет хорошо.

– А как же теперь твоя мечта? – робко спросила она.

– А моя мечта… – Любимка запнулся. – Моя мечта теперь здесь…

Постепенно она затихла на его руках. Они так и стояли, обнявшись, в тайном углу монастыря, а ветер потихоньку шевелил их волосы: золотистые и рыжие.

***

Настоятеля отыскал в его келье. Варфоломей ходил туда сюда с пергаментом в руке. Лицо озабоченное, на лице тени.

– Батенька Варфоломей, – сказал Любимка. – Я помирился с Лиской. Она больше не считает себя виноватой.

Настоятель кивнул.

– Хорошо, Любимушко. Ты правильно поступил…

– И я хочу снова вернуться в монастырь. Возьмёте меня? – спросил он, не отрывая от настоятеля горящих глаз.

– Конечно, Любимушко. Хотя, прости. Ты уже вырос, повзрослел. Теперь тебя надо звать – Любим. Мы всегда рады видеть тебя здесь.

Любимка отрывисто кивнул

– Я стану исполнять прежние мои послушания.

– Но Любиму… Любим. Стоит ли так бередить душу? Я подыщу для тебя что-нибудь более серьёзное…

– Подыщите, тогда и поговорим, – упрямо сказал отрок. – А пока я займусь обычным моим послушанием.

Настоятель встретился с ним взглядом и тяжело вздохнул. Взгляд Любима был как никогда твёрд и непреклонен.

***

– Наш Любим вернулся! – радостно вскричала Лиска, ворвавшись в общую горницу детского приюта. Здесь собралось с десяток мальчишек от семи и до десяти лет да Маруська – крохотная девочка.

– Любиська! Любиська вернулься! – тут же вскричала она и залилась счастливым смехом. Мальчики тут же обступили Лиску.

– И что же он? Правда, больше не тягатель? – спросил Васька, паренёк с торчащими, как колючки ежа, волосами.

– Он… э-э, – Лиска на миг возвела глаза к потолку. – В засаде! Да! Вокруг вороги, все жаждут его смертушки!

Дети ахнули и подались в стороны.

– Да! Но наш Любимка хитёр и живуч! Он задумал обмануть всех! – заявила девчонка. – Он притворился, что лишился силы, а сам будет вести тайные тренировки в школе богатырей!

– Да ты что?! Тайные тренировки! – глаза мальчишек заблестели. А Маруська снова залилась счастливым смехом.

– А по мне так враки это все! – отозвался Васька. – Потерял силу твой Любимка и теперича стал простым! Как мы!

Мальчики перестали улыбаться и все как один поглядели на Лиску. Та даже не нахмурилась, а отмахнулась беззаботно.

– Дурик ты, Васька! Ершистый дурик! Любимка, он завсегда был как мы. И в том его сила!

Она улыбнулась детям широкой счастливой улыбкой.

– Он что-нибудь придумает! – сказала она уверенно. – Всегда придумывал и сейчас придумает! Ведь это Любимка! Как бы трудно ему не было, какой суровой не была его жизнь – он всегда улыбался и верил! И рано или поздно у него все получалось! Да! Вот увидите! Он ещё исполнит свою мечту!