– Как звать тебя? – поинтересовался Кассий.

– Я – Бальтозар[3], сын Идриса. Я знаю, как держать в руках меч, мой отец учил меня немного приемам самообороны.

– Хорошо, я понял. – кивнул Кассий. Ваша задача попробовать отразить удар другого. Важно – не пораниться по неосторожности и не поранить друг друга. Вот вам мечи, попробуйте начать бой.

– Мальчишки оба кивнули, взяли мечи и приготовились к маневрам. Мустафа занес меч над головой Бальтозара, но тот оказался шустрым и обхитрив Мустафу, увернулся от удара и очутился сзади, в позе, наносящего удар со спины. Кассий был поражен. Мустафа не ожидал такой ловкости и изобразил на лице злобу.

Они бились около получаса, пока обессиленный Мустафа неудачно увернулся и вскрикнул от боли. Холодный меч задел по правой руке, из раны тут же потекла кровь и Мустафа скривился от боли, а Бальтозар, увидев, что поранил друга, изобразил на лице ужас.

Кассий не мешкаясь, скинул с себя рубашку, и поспешил перевязать рану Мустафе. После происшествия толпа мальчишек быстро расстворилась за горизонтом, лишь Бальтозар остался сидеть рядом с другом.

Он не хотел смотреть в глаза Мустафе, и извиняюще молча сидел и ждал, пока Кассий закончит перевязку. Когда он закончил, они подхватили Мустафу и осторожно повели его к оракулу, тот был местным лекарем, когда-то спасшим Кассию жизнь.

В деревню трое «искусных воинов» доковыляли ближе к закату.

Солнце почти село, хижину оракула в темноте уже не было видно. Когда они зашли за изгородь, раздался свирепый хриплый собачий лай. Так нежданных гостей встречала догоподобные боевые собаки.

Глава 5.Отступление[4]

Подготовкой боевых собак занимались специальные учителя. С клинописных табличек известно, что жители провинции в Ниневии (столица Ассирийского государства с VIII–VII века до н. э., находилась на территории современного Ирака), которые выращивали боевых догоподобных собак, освобождались от налогов в казну, то есть уже в первой половине I тысячелетия до н. е. в ассирийцев были специалисты этой отрасли. Воспитанников для дальнейшего подготовки подбирали еще щенками.

Мозаика. Около 5–6 века нашей эры. Сирия

Некоторые источники утверждают, что перед битвой собак одевали в специально сделанную для них защиту. Она состояла обычно из металлического или кожаного панциря, который прикрывал спину и бока псов, или кольчуги.

Иногда им надевали металлический шлем. Доспехи нередко вооружали длинными шипами или обоюдоострыми лезвиями на шлеме и ошейнике.

С их помощью собака в битве рассекала ноги, руки и тело атакованного им воина, ранила сухожилия ног и вспарывала животы лошадей при столкновении с конницей.

Похоже, что именно ассирийцы первыми начали использовать боевых псов как самостоятельную военную силу. Широкая сильная грудь, мощные толстые лапы и огромная пасть с острыми клыками – такие весомые черты ярко отличали ассирийских боевых собак от других пород. Египетские папирусы свидетельствуют, что такая собака могла с легкостью перекусить ногу кавалерийской лошади и привести в панический ужас всадников.

В то время военная наука не знала боевого построения – на битву воины сходились слабо вооруженными и плохо организованными толпами, тогда как вожди и знать сражались, стоя на боевых колесницах.

В ассирийской армии в начале I тысячелетия до н. э. боевые собаки выполняли роль пробивающих отрядов: лавина собак в латах и кольчугах накатывалась на противника впереди собственных войск, сея панику и ужас на противника.

Интересно, что воинов-«кинологов» всегда сопровождали жрецы, которые по древним источникам, имели телепатическую связь со своими собаками. Это было необходимо, если животные выходили из-под контроля во время битвы, или на них нападало боевое бешенство (что не было редкостью во время длительных кровавых столкновений).

Обычно боевые псы ассирийцев шли в атаку вместе с боевой колесницей, а иногда и вместе с вышколенными гепардами. Одну колесницу сопровождали две-три собаки. В битве они целыми стаями стремительно врывались в боевые ряды врагов, внося среди них смятение, нанося ранения и увечья воинам и лошадям. В умелых руках они были страшным оружием и приносили победу полководцу.

Впоследствии с Ассирии военное собаководство переняли в Урарту (современные Армения, восточная Турция, северо-западный Иран) и в других соседних государствах и племенах.

В VIII веке до н. э. сначала в Закавказье, а затем в Междуречье ворвались киммерийцы, а затем и скифы, которые более столетия были активной военной силой в регионе. Именно эти кочевые племена познакомили европейский мир с собаками войны. Благодаря скифам эти породы распространились в Причерноморье, а оттуда в Центральной и Западной Европе. Золотая чаша из кургана Солоха показывает нам сцену охоты скифов вместе с собаками на льва. Рис. 2. Молоский дог, современный Канарский дог.

Из хижины вышел оракул и громким криком отогнал собак. Те от страха заскулили, видимо однажды им сильно досталось из-за непослушания своего хозяина. Лекарь понял без слов, что от него требуется и пригласил всех троих воинов к себе в хижину. Тусклый свет мягко протикал сквозь широкое окно. Мустафа и Кассий положили Бальтозара на кровать, устланную шкурой леопарда, пока Оракул не удалился на пару минут, чтобы вновь вернуться с инструментами и подручными средствами для обработки и дезинфицирования раны.

– Ничего. Жить будет. Скоро поправиться, – уверенным тоном заверил обоих Оракул.

Бальтозар был бледен, у него был жар. Оказалось, что в рану начала проникать инфекция, послужившая причиной поднятия температуры. Но благодаря умелым действиям опытного лекаря, его снадобье, которое он дал сразу выпить. Бальтозару, сразу же после перевязки, помогло сбить темпиратуру и он, обессилив от приступа озноба, заснул.

Кассий и Мустафа решили оставить друга у оракула хотя бы на пару недель, пока тот окончательно не поправиться, а сами вернулись в деревню.

Тем временем, в Сирии существовал такой указ местного правителя, что каждый год жители города и пригородных мелких поселений и деревень, обязаны были заплатить оброк в сирийскую казну. Сбором податей занимались сирийские наемники – вооруженный военный отряд, который увозил обычно скот, преимущественно крупный или мелко-рогатый (лошадей, мулов, баранов и пр.), а также различные продовольственные припасы: сосуды с вином Strabo XV. В эти же времена в Персии подать платили хлебом и зерном для снабжения персидской армии, отдавая доходы от продажи рыбы в местной валюте – таланах, собирали соль и воду из реки Хоас в Эламе.

Однако возвращение Кассия и Мустафы было омрачено еще одним удручающим событием. До их приезда в деревню наведывались сборщики податей, которые обобрали ее полностью, не оставив практически ничего самим местным жителям. Тех, кто сопротивлялся, пороли розгами, отбирали припасы и скот насильно.

Женщины и старики, оставшиеся беспомощными в такой ситуации, плакали от дикой несправедливости. И тогда Кассий понял, что лишь только он может помочь своей деревне выбраться из нищеты и приближающегося голода.

На утро, он собрал отряд юных воинов, возраста от 12–16 лет. Из-за трудных условий жизни все юноши были хилыми, но их молодость давала шанс на выживание. Мустафа пришел первый и привел за собой своих друзей, суровые лица мальчишек-подростков говорили, что те повзрослели раньше времени на целых 5 лет.

Они понимали, что их отцы ушли на войну, защищать свою страну от нашествия узурпаторов, но пока не осознавали, что та война была скорее идеологической. А то, что творилось внутри страны они поняли лишь после прихода сборщика податей. Кассий не мог правильно объяснить им суть происходящего, да и не стал, потому что не хотел, чтобы его подопечные разочаровались в своих отцах, которых считали образцом и примером.