–Удивительно, – промурлыкала Юля.

–Что?

–Как это вы… – выдохнула она, – нет, почему вы, вообще, друзья? Вы настолько разные с Дмитрием Тагировичем, что просто поразительно. Сколько я ни думала, я ни одной общей черты у вас не нашла…

–А зачем ты об этом думала? – вопрос прозвучал неожиданно, но вполне в стиле Мирослава Александровича.

–Не знаю, потому что я – такой человек, наверное, – растерялась Юля, – я верю, что на всё есть свои причины. И если мне что-то любопытно, я постоянно ломаю над этим голову. Ищу ответы для себя.

Собеседник молчал, слушал. И Юля продолжила:

–Вы ведь тоже сделали свои выводы, когда приехали ко мне в общежитие. Но я не в состоянии выбирать свое окружение, а Вы – можете. Поэтому мне и стало интересно… наверное, я лезу не в свое дело, да? – стыдливо спросила она.

–Ну да, – хмыкнул он и вдруг выдал, – тебя вообще не поймешь: то разговаривать не хочешь, то настроение хорошее! Сиди – тут гадай…

Юля замерла – меньше всего она хотела быть такой взбалмошной девчонкой в глазах Мирослава Александровича. Но, очевидно, именно такое мнение у него сложилось о своей помощнице, причем, он даже не посчитал нужным его смягчить. Она опустила глаза, и горечь проявилась в них слезами. Юлия постаралась говорить ровно, но по голосу было ясно, что она расстроилась:

–Как я уже сказала, на все – свои причины. Иногда у меня времени не было разговаривать с Вами, а иногда…

–Что иногда? – спросил Мирослав Александрович после паузы.

–Не хотела Вам мешать, – закончила Юля мысль, сглотнув комок в горле.

–Ты что такая обидчивая стала? – вдруг удивился он, – Я всегда думал, что ты – боец.

–Да какой из меня боец… – едва слышно сказала она и поднялась со скамьи.

–Самый настоящий, – уже мягче ответил Мирослав Александрович.

Разговаривать Юля больше не хотела, до нее стало доходить очевидное: на что она могла рассчитывать, на какой интерес со стороны такого человека? Она несколько раз глубоко вздохнула, прощаясь со своими иллюзиями, и постаралась максимально бодро сказать в трубку:

–В общем, еще раз спасибо, Мирослав Александрович. Что я хотела, я Вам сказала. Извините, что отвлекла.

–Давай так, Юля, если меня отвлекают, то я об этом говорю напрямую. Чужого мнения мне не нужно. Это понятно?

–Понятно.

Такая резкость была для нее как по сердцу ножом. И это быстро вернуло ее с небес на землю. В молчании она вышла из аллеи на оживленную улицу. А Мирослав Александрович вдруг спросил:

–А ты где?

–Да гуляла. Сейчас домой поеду. Ладно, до свидания.

–Ясно, ну давай! – ответил он.

И Юля выключила телефон. Она медленно направилась к своей остановке. Для начала она запретила себе расклеиваться и попыталась улыбнуться солнцу, природе вокруг, людям: тем, кто еще заполнял ее мир, кроме него одного. Какое же это глупое и бессмысленное чувство – любовь.

Правда для Юли была всегда лучше, чем самообман. Главное, вовремя отрезать себя от него, как решила девушка. А дальше рана сама затянется. Нужно только время. Неделя-две, месяц? Но это можно потерпеть.

Юля хмыкнула про себя – возможно, Мирослав Александрович увидел истину: она и вправду была бойцом. Унижаться и заглядывать ему в глаза, как Алена Андреевна, она не станет. Только сложнее всего биться против реальности и собственного чувства. Куда тут сбежишь, как его отключишь? А если она оказалась мечтательной дурой, то никто в этом не виноват, тем более Мирослав Александрович. Его отношение к Юле всегда было достойно уважения, на этом, пожалуй, ей бы и стоило остановиться.

Она дождалась в тени остановки свою маршрутку и забралась в нее, вся в своих мыслях. Девушка перебрала в своей голове все, что вспомнила за последние недели, связанное с этим мужчиной. И теперь она иначе воспринимала их диалоги – без романтического подтекста, а на закуску она воссоздала в памяти образ его супруги, чем окончательно «пристрелила» свою подбитую надежду с одним крылом.

На своей остановке Юля вышла уже с готовым планом по возвращению себе самообладания: цель – четыре недели продержаться, не позволять себе думать о нем в свободное время и свести к минимуму эмоции на работе. А для этого нужно чем-то себя занять. Меньше слов, больше дела, как известно! И чтобы он ни говорил, как бы ни выглядел: это – чужой человек и чужой муж, в конце концов. На этом и поставим точку.

Точку, точку… ну а то, что он один раз взял ее за руки – так это было вынужденное успокоение невротичной Юли, она же именно такая в его глазах, как выяснилось. И то, как он приобнял перед корпоративом, – было из благодарности и хорошего настроения. Правда же? И, вообще, он сам – человек настроения. Ну а теперь, точка, и опять не думаем о нем!

Дома она включила музыку, переоделась, повязала передник, вытерла всю пыль – мамина привычка. Затем полила цветы, которые забрала из своей прежней комнаты общежития, немного посидела в переписке с подругой из другой страны, а в четыре часа – от нечего делать – завела тесто на шарлотку и принялась резать яблоки.

Когда больше дел не нашлось, Юля, проверив духовку, уселась в любимое кресло. Рана, пока еще открытая рана в ее сердце, просила покоя и тишины, и Юля вытерла две одинокие слезы со своего лица. Она подтянула к себе колени, положила на них подбородок и посидела в глубокой печали, разрешив себе две минутки подумать о нем, но только две.

Запах сладкого теста постепенно заполнял комнаты. Юля потерла лицо руками, пару раз хлопнула себя по щекам и взяла телефон. Она написала подруге из общежития: «Ангелинка, привет! Приходи в гости! Возьмем вина!», та сразу ответила «А со своими дровами можно? Или у нас девичник? ».

Юля улыбнулась и написала, что хотела бы посидеть без парней, на что Ангелина оперативно согласилась и тут же сообщила, что придет с вином, а салатики и прочее – конечно, на Юле. И тут в процессе переписки телефон зазвонил у нее в руках.

Это был Денис. Девушка долго смотрела на мигающий экран, потом все же ответила на звонок.

–Да?

–Привет! Как дела? – спросил как всегда на позитиве Денис.

–Привет. Все отлично, – неспешно ответила она.

–А что с голосом?

–А что с ним? – спросила Юля.

–Не знаю, по нему не скажешь, что у тебя все отлично. Может, ты переутомилась и тебе надо снять напряжение? – разулыбался Денис.

–Чего?! – опешила Юля.

–Ну экзамен, работа и все такое, – засмеялся он, – я просто спросил!

–Тогда я просто отвечаю: я скоро трубку перестану брать, Денис. Давай как-то другую плоскость выберем для общения.

Денис помолчал. Юля тоже не спешила говорить – чем дольше длится тишина, тем глубже происходит у мужчин мыслительный процесс.

–Ну ясно, – наконец, сказал он.

Определенная доза обиды Дениса долетела и до Юли.

–Вот и хорошо.

–Какие планы на вечер? – куда сдержаннее спросил он, – за город ты не хочешь… у нас фонтаны в городе новые открылись, с подсветкой, говорят классные. Можем смотаться.

–Спасибо, но у меня сегодня свои планы, – ответила она.

Молчание в телефоне стало ей ответом. Юля вздохнула:

–Может, как-нибудь в другой раз съездим?

–Ну конечно, – сказал Денис с откровенным сарказмом.

Юля пыталась найти в своей голове хоть что-то вежливое, но ее собственное моральное состояние было настолько подавленным, что деликатничать с другими просто не было сил.

–Не обижайся, Денис, – сказала она напрямую и подперла висок рукой, сидя в кресле, – я с подругой договорилась увидеться. Это будет чисто девичник. Мы давно хотели посидеть, поболтать.

–И выпить… – угадал он со смешком, – ну ясно, девчачьи посиделки – это святое.

Юля улыбнулась:

–Денис, просто давай не сегодня, хорошо?

–Ладно, ладно, жду другого раза, – подытожил Денис, – но имей ввиду, я не особо терпеливый.

И тут в дверь позвонили.

–Ясно. Пока! – ответила она и спустила ноги на пол.

Юля выключила телефон и с любопытством направилась в коридор. Похоже, подруга прилетела на ракете к Юле в гости.