Райли обнаружил большой провал поперек попавшегося на его пути переулка. Оттуда по одному и по двое выскакивали крысаки и убегали в сторону Трехсвятительской. Райли отправил шестерых из своей группы дальше вперед, а сам с оставшимися расположился у провала со всеми удобствами и методично отстреливал тварей, пока они не кончились. Одному Грицаю не везло, и Гридин приказал ему поменяться местами с Ивановым.

На перекрестке Прорезной улицы с Владимирской торчал беспилотный вездеход-разведчик. Преодолев множество завалов и других препятствий, это чудо проходимости заглохло посреди чистого места. Крошка обошла машину вокруг и, позабыв о своем обещании не уходить в себя, отключилась от реальности.

– Что ее так заинтересовало? – спросила у меня Даша десять минут спустя.

– Не знаю.

– Может, вам ласково ее пнуть? – предложил Артем. – Нас путепрокладчики скоро догонят. А вездеход здесь не один такой.

– Да, а еще самолеты есть, – подтвердил Гридин.

– Сколько их всего вокруг? – спросил я у него.

Гридин помолчал – видно, ковырялся в своей командирской вводной, которая во многом отличалась от наших.

– Сперва дистанционную разведку вела украинская армия, – сказал он после паузы. – По ней точных данных нет. А Объединенные силы потеряли восемь самолетов и шесть вездеходов, прежде чем им стало жаль техники, и они прекратили.

– Еще бы не жаль. Каждая такая балда – что на гусеницах, что с крыльями, – это ж гора баксов.

– Конечно. Здесь даже обычная съемка местности для интерактивки велась абы как. Из четырех с лишним процентов погрешностей карты четыре приходится на этот район.

– Внимание, воздух! – подал голос Грицай.

Со стороны бульвара Шевченко к нам приближалась большая стая птицеров, похожая издали на летящее в небе драное одеяло. Охранявшие строителей «Терминаторы» открыли огонь с дальней дистанции. «Одеяло» распалось на отдельные лоскуты, но движения не прекратило, и вскоре стая была над нами. Вокруг падали на брусчатку и кучи мусора подбитые твари, а другие уже пикировали на нас, заодно спасаясь от пушек и пулеметов «Терминаторов». Даша ухватила Крошку поперек туловища и без всяких церемоний сунула под вездеход. Невесть откуда вынырнувший жабоящер кинулся туда же, заранее разевая пасть, но я его застрелил. В маленького Зунга вцепились сразу два здоровых птицера, потащили вверх, но добыча оказалась им не по силам, и они его бросили. Зунг упал на крышу стоявшего на перекрестке сгоревшего микроавтобуса и скатился вниз. Подбежавший Артем помог вьетнамцу подняться, отстреливаясь от наседавших птицеров с одной руки. Даша обогнула вездеход и встала спереди, защищая щель в Крошкино убежище с той стороны, а я прижался к задку. Гридин, Даго и Пашич сперва подбежали к нам, но увидев, что помощь не требуется, помчались на подмогу Грицаю, чье подразделение оказалось в самой гуще событий. Группы Иванова и Райли, до которых никто из стаи не долетел, палили поверх наших голов, сильно уменьшая число птицеров, с которыми нам и Грицаю приходилось иметь дело. С тыла тем же самым занимались строители. Очнувшаяся от своей медитации Крошка попыталась выползти из-под вездехода, но я запихал ее обратно. У всех нас появилась возможность оценить тупость мутантов: некоторые из них, даже раненые, опускались на тела убитых и принимались их пожирать, наскакивали друг на друга и дрались за лучшее место у добычи, хотя прикончить их на земле было несравненно проще. Однако через несколько минут инстинкт самосохранения все же победил их аппетит. Птицеры взмыли высоко вверх, покружили над нами, еще и еще теряя своих от наших пуль, и потянулись в сторону Трехсвятительской. Иванов и Райли со своими бойцами мстительно стреляли им вслед, пока прицельной дальности хватало, а потом пересекли Прорезную и присоединились к нам.

Кто-то настойчиво и больно долбил меня прикладом по щиколотке – я вспомнил про Крошку и помог ей вылезти.

– Почему сразу не выпустил? – спросила она, хмуро глядя на меня снизу вверх. – Я умею стрелять. А лишний ствол в такой заварухе никому бы не помешал.

– Крошечка, родная, эти твари едва не утащили Зунга, а он в два раза тяжелее тебя. И ведь утащили бы – если б не тянули его в разные стороны. Так что не жалуйся.

Зунг отделался ушибленным плечом и шишкой на голове. Всех парней Грицая и его самого птицеры исцарапали когтями, но тяжелораненых и погибших не было. Гридин, Даго и Пашич тоже заработали по нескольку царапин, а остальные остались невредимы.

– Это ты накаркал, – сказал Грицаю Артем. – Все плакался, блин, что тебе мутантов не хватает. Теперь хватило?

– Хватило, хватило, – ответил тот. – Чуть было не стал еще красивее тебя. – И обратился к Гридину: – Нам новое обмундирование нужно. Ты только посмотри…

– А то я не вижу. И что – кто-то из вас разучился вдевать нитку в иголку?

Между ними завязался спор, в который они тут же вовлекли Смита. В итоге Грицай пробил своей группе три комплекта камуфляжа из первоначально затребованных одиннадцати, и пошел к передвижному батальонному лазарету на перевязку.

– Узнала что-нибудь? – спросил я у Крошки, кивнув на вездеход.

Крошка коснулась браслета, выключая связь, и щелкнула пальцами, давая понять, что я должен сделать то же самое, хотя мы и находились на конфиденциальном канале.

– Нет, только проверила то, что знала и раньше, – ответила она. – В проблемах с беспилотниками виноват мутаген.

Я попытался уложить в голове идею, согласно которой некая субстанция, заставляющая мутировать все живое, способна воздействовать также и на технику, и у меня аж мозги заскрипели от натуги.

– А как это может быть? – спросил я.

– Потом расскажу, – ответила Крошка. – А то объяснять долго. Ну и желательно остальных сразу просветить.

– А тебе ничего за это не будет?

– Я в «оспе» на особом положении, и меня пока не трогали, чего б я ни творила. А я, со своей стороны, стараюсь не слишком наглеть. В этот же раз вообще буду выполнять неофициальное задание отдела стратегического планирования. Смит подсунул меня вам в том числе и для того, чтобы организовать утечку информации. Впрямую он не говорил, но сто процентов, что так и есть. Смит законченная бездушная сволочь, но он преданный своему делу человек. И понимает, что вся эта долбанутая секретность осложнит сбор и анализ разведданных так сильно, как только возможно. Ему это не надо, и никому в Главном управлении тоже.

– Понятно… Знаешь, мне надо бы поговорить со Смитом. Желательно теперь же.

Крошка пристально посмотрела на меня, пришла к выводу, что я не собираюсь сделать глупость и нас подставить, и сказала:

– Ну так давай.

Я занес над браслетом палец и остановился.

– В чем дело? – спросила Крошка. – Боишься прыгнуть через голову начальства?

– Глупости. Через голову нашего командира можно прыгать сколько заблагорассудится. Он может потом распинать тебе зад, если ему не понравятся результаты, но прыгать не запретит. Просто я собираюсь с мыслями.

Много времени у меня на это не ушло.

– Зачем вы с Крошкой отключали связь? – спросил Смит, как только я его вызвал. – Не забывайте, что мне приходят уведомления о таких вещах. И я все равно вас вижу через камеры беспилотников.

– Да мы тут договаривались заняться любовью под этим вездеходом, – сказал я. – А то, что вы нас видите, придаст нашим парным упражнениям дополнительную остроту… Впрочем, под вездеходом вы ведь нас не увидите, верно? Лучше выбрать другое место – ну, например…

– Что вы от меня хотели? – перебил Смит.

– Уточнений. Во вводной упоминаются необычные помехи, мешавшие работе интеллектуальных систем в первый период после рождения хоула. Но ничего не сказано об их характере. На что они были похожи?

– На помехи от работы других интеллектуальных систем. Только экранирование от них не помогало. Иногда перед выходом из строя приборы беспилотников регистрировали энергоинформационные импульсы, аналогичные тем, что фиксируются при наблюдении люксоидов. Когда они лучами посвечивают – знаете?