– А это – мой друг. Его зовут Потап, – представила его старушка. – Потапушка, принеси ещё один табурет! Ну, присаживайся, а наши друзья и без сидений обойдутся.

– Меня зовут Алёнка. Это – Дракон. А вы – баба Яга?

– Да, так меня зовут. Почему твой друг ничего не ест?

– А он вообще ничего не ест.

– Странный у тебя друг… Ну да ладно, потом расскажешь, коли охота будет. А сейчас – угощайся, чем Лес-батюшка послал. Вот варенья разные, вот лепёшки, напиток ароматный – из душицы, зверобоя и других целебных трав, – старушка наполнила блюдце медведю. Тот сидел почти как человек, только блюдце в лапу не брал, а осторожно, но шумно – видно, было горячо – лакал напиток языком.

Несмотря на близость Дракона, Алёнке было немного страшновато. Она не знала, как начать разговор.

– Что молчишь, девочка? Боишься? Слыхала, небось, что колдунья я и детишками малыми завтракаю?

Алёнка не ответила, только на всякий случай оглянулась назад, где сидел Дракон, безучастно глядя перед собой.

Старушка тепло улыбнулась, собрав морщинки возле глаз в маленькие лучики.

– Да, я колдунья. Нога у меня, правда, не костяная – железная. Придавило её деревом ниже колена, еле выбралась, а потом один знакомый кузнец эту штуку изготовил. А что такое колдовство? Вон, весной, приполз ко мне Баглай – волк его за ногу цапнул. Нога аж распухла и почернела вся. Я его отварами отпоила, припарки целебные сделала. А когда стала заговоры над ногой причитать, чтобы хворь из неё вышла, он испугался и убежал. Так и не долечила его, теперь прихрамывает. Так уж устроен человек: чего не понимает – боится.

– А я, бабушка, сегодня слышала…

Старушка озорно засмеялась.

– Это про Вадимку – то? Как же, было. Он ягоды собирал, да и заплутал на болоте. Я его сюда привела, а он чумазый такой, что за стол не посадишь. Стала его отмывать. Лицо ещё туда-сюда, а руки не отмываются. Ну, думаю, искупать его надо. Налила в лохань воды, грею. А он, сердешный, как заорёт! Видно, подумал, что хочу его сварить. И прямо через окошко убёг.

Медведь, видя хозяйкин смех, вскочил на задние лапы и пустился в пляс. Засмеялась и Алёнка. Старушка продолжала:

– Берегиня я, внученька. Лес берегу. От беды всякой, от дурного глаза и дела. И мама моя берегиней была. Нас тут в лесу много таких. Русалки чистые речки охороняют, водяные больше болота любят. Лешие – в лесу. Они – по хозяйству, каждое деревце, каждый кустик знают. А мы, бабы Яги, больше по душевной части. Чтобы не обидели кого зря, чтобы волк лишнего оленёнка не задрал, а ворон понапрасну чужих гнёзд не рушил. Но чаще лечим да с напастями всякими воюем. Когда мор нападёт, когда пожар. Бывает, и людей останавливать приходится – от дурных дел. Кого и пугнёшь… Люди нас побаиваются. А все ж таки приходят иногда, если беда какая.

– Трудно вам, бабушка?

– Да ничего, справляюсь. Плохо вот – детишек нет, научить некого. Хоть и живём по триста лет, а всё меньше нас в лесу остаётся… Да ты подливай себе ещё-то. И мёду, мёду побольше! Вон там – варенье ореховое. А друг твой, что же, давно аппетит потерял?

– Да он, бабушка, никогда ничего не ел. Говорил, что ему это не нужно. А сейчас он не разговаривает. Недавно с ним что-то случилось. Наверное, он заболел. Я не знаю, как ему помочь, – и Алёнка рассказала о своей встрече с Драконом и дальнейших приключениях.

Баба Яга подошла к Дракону и внимательно осмотрела его со всех сторон.

– Нет. Я не могу ему помочь. Когда я лечу человека или зверя какого, я его чувствую. И болезнь чувствую, как бы вижу её глазами. А Дракон – он какой-то чуждый, непроницаемый…

– Он не чуждый, он добрый.

– Да знаю я, но не вижу. Будто он совсем из другого теста сделан, не то, что мы с тобой.

Алёнка вздохнула:

– Неужели никто не может ему помочь?

– Погоди. Слышала я ещё от своей матери, что появился в лесу какой-то странный леший, не такой, как все. По виду совсем как человек, только смуглый очень. Его даже так и называют – Чёрный Леший. С другим Лесным Народом разговаривать не хотел, на Лысую гору в праздник не ходил. Сперва такой недотёпа был – ходить тихо не умел, шалаш построить как следует, и то не мог. Но была в нём какая-то сила тайная, неведомая: огонь из пальцев извлекал, и ещё много чего. Да и не живут люди так долго-то. Почитай, годков триста уже прошло. Сейчас он хитрый стал, исчезает так, что даже лешие его найти не могут.

– Бабушка, покажи, где он живёт!

– Вот завтра и пойдём туда. А сейчас уже спать пора. Я тебе в доме на лавке постелю, а твой друг пусть здесь посидит. Вадимкина вода, кстати, ещё не остыла. Залезай в лохань, купайся. А я пока рубаху твою простирну.

Алёнка уже три ночи провела в лесу, и поэтому с большим удовольствием улеглась в постель.

Засыпая, она наблюдала, как Яга суетится за столом: убирает посуду, сметает крошки, смешивает что-то в маленьком горшочке. Потом старушка вдруг вздохнула и замерла, задумавшись.

«Тяжко ей одной, – подумала девочка. – И почему её люди боятся?»

В Роднике

(d1)

– Так ты говоришь, Добрыня один уехал по старой дороге? – вода разговаривал со старейшиной Родника и доедал жареного зайца. Остальные гридины уже спали вповалку кто где: позади было два дня непрерывной езды. Щенки пытались отобрать друг у друга большую кость – всю дорогу они просидели за пазухами хозяев и теперь с удовольствием разминались.

Старейшина подвинул Бакуле большую кружку кваса:

– Да. Остальные-то твержу укрепляли. А он прибежал из леса, кричит: «Упёр, Змей проклятый, Алёнку по старой дороге!» Снарядил коня и ускакал. Я думаю, чудище собралось на Лысую гору.

Вода с завистью посмотрел на спящих товарищей:

– Ты погляди, Алпаут, на этих сурков! Притомились. Укатали Сивку крутые горки. Ладно, пусть отдохнут хоть немного. Приготовьте нам новых коней, а я пока займусь посланием князю.

НОЧЬ С 20 НА 21 ИЮНЯ

В поисках Муги-змея

(e1 – d1)

Лес навалился на него всей своей громадой. Пока было светло, Гуран не боялся: он и раньше бывал в Лесу днём. Но с наступлением сумерек ему стало казаться, что кусты шевелятся и превращаются в неведомых зверей, чаща обступает его всё гуще, а верхушки деревьев смыкаются над ним подобно огромной зубастой пасти. Если бы не верный Адамант, он давно повернул бы обратно.

Днём мальчик проводил разведчиков до переправы через Лагоду, помахал им вслед рукой и демонстративно ускакал в степь. После этого он долго выжидал – а вдруг они устроили привал на том берегу или что-нибудь забыли и повернут назад.

Только после полудня он переплыл с конём через Лагоду и поскакал вверх по течению Бавы. Но не по самому берегу, где его могли легко заметить, а в стороне.

Ночь настигла его внезапно: в степи темнело не так быстро. Вдруг он понял, что не знает, в каком направлении нужно двигаться.

– Адамант, где вода? Ищи воду, – попросил он. В степи конь по одному ему ведомым приметам всегда мог найти источник или хотя бы яму, наполненную водой.

Адамант поводил ушами, втянул носом воздух и повернул налево. Речка оказалась совсем близко. Над ней сверкали звёзды, совсем как в степи, а позади из-за верхушек деревьев показался жёлто-голубой, почти полный диск Луны. Можно было свободно вздохнуть.

Гуран доскакал по берегу до ручья, спешился и повёл коня вправо. Вскоре показалась твержа.

Мальчик отпустил коня пастись на небольшую прогалину в глубине леса, а сам сел под деревом, глядя на стену селения. Что делать дальше, он не знал.

Они с Нукером давно уже собирались в путешествие. Гуран даже тайком срисовал у отца карту Леса, и мальчики вместе учились читать её значки. Но ходить по Лесу оказалось совсем не так легко, как водить пальцем по карте. Вокруг был незнакомый и пугающий мир, так не похожий на Степь. Гуран понял, что здесь можно пройти в двух шагах от речки и не заметить её. А уж искать зверя, даже большого, который сейчас бродит неизвестно где, было совсем безнадёжным делом. Он решил дождаться утра и вернуться домой. …И тут ему повезло.