— Хотя, вы правы. Верность и лояльность превыше всего.

— В любом случае, — язвительно проговорил Ролан. — Это необходимо именно вам. Даже если найдутся более совершенные инструменты или техника, это никак не повлияет на жизнь обычного рабочего, торчащего в шахтах по двадцать часов в сутки семь дней в неделю, — и, заметив, что Дайна с грозным видом начинает вытаскивать один из мечей, наглец поспешно добавил. — Госпожа Пелагея.

— Не скажи, — бесцеремонно обратилась к нему второй заместитель. — Тогда не надо было бы столько рабочей силы. И, к примеру, двести шесть человек могли бы и не отправится в Ад.

Они ещё какое-то время обсуждали иные вопросы, и Лея с ужасом понимала, что огромное количество намеченных тем, вполне умещается в трёхчасовой разговор. А с учётом того, что пробыть она здесь планировала несколько дней…

Ролан вёл себя вполне прилично, так как Дайна не отрывала от него такого испепеляющего взгляда, что и самой девушке временами становилось не по себе. Наконец, она сослалась на то, что остальные вопросы (а их частично придумать предполагалось нынче же ночью или утром) вполне можно отложить на завтра, и вышла из-за стола.

— Позвольте вас проводить, госпожа Пелагея, — вызвался Эйтон.

— Как пожелаете.

Лея согласилась потому, что интуитивно почувствовала — управляющий хочет сказать ей нечто наедине. Однако всю дорогу вампир молчал, и к ней уже пришла мысль, что она ошиблась, но…

— Я вынужден просить вас об одолжении, госпожа, — нерешительно взвешивая каждое слово, тихо вымолвил Эйтон, когда они остановились перед дверью в спальню. Мысленно ликуя, что она оказалась права, девушка тотчас поинтересовалась:

— Каком же?

— Обстановка в посёлке очень нестабильна. Новообращённые поначалу всегда плохо сливаются с обстановкой. А тут ещё и сразу столько. Меня беспокоит, что они могут решиться на, — он немного задумался, осторожно подбирая верную фразу. — На недостойные их положения действия.

— Вы хотите сказать, что мне здесь небезопасно находиться? — управляющий удручённо, явно нервничая, утвердительно кивнул головой. — Что же… В таком случае, надеюсь, вам будет приятно узнать, что я и сама подумываю о том, чтобы изменить первоначальное решение и уехать послезавтра.

Эйтон поклонился на прощание, но беспокойство с его лица не исчезло. Лея и сама ощутила тревожность, и всё же утешать кого-либо, сообщая, что ей ничего не стоит уехать даже завтра, она не хотела. Для начала нужно было подумать о сказанном, взвесить все за и против. Но так как размышлять стоя в коридоре было глупо, она вошла в комнату.

Да, по Ролану было видно, что он во многом винит её. Конечно, среди новообращённых могли быть и другие такие же. Но чтобы все двести шесть вампиров решились на бунт? Это казалось сомнительным. А с парочкой другой Дагна вполне могли разобраться. Ни к чему пороть горячку и уезжать ещё раньше, нежели она только что озвучила.

— Дайна, — на всякий случай решила уточнить Лея — А как вы с вампирами? Если что справитесь?

— Вообще, да, — спокойно ответила Кхалисси. — Они совсем немного сильнее и ловчее, нежели самый обычный человек. Кроме того, у них здесь нет оружия, кроме тех же самых рабочих инструментов. Уж за этим тут следят. Да и драться редко кто из людей умеет. Тем более, ты наверняка заметила, что стоило тому же Ролану показать, что его слова и действия могут иметь нежелательные для него последствия, как он стал вполне милым душкой, — усмехнулась телохранительница. — Так что несколько вампиров не страшны. А все бунтовать вряд ли станут.

— Это хорошо, — произнесла Лея, довольная, что её предположение разделялось профессионалом.

— Есть правда небольшая проблема, — добавила Дарра, решив стать некой ложкой дёгтя в бочке мёда.

— И какая же? — тут же насторожилась девушка.

— Как их не убивай, а всё равно в итоге воскреснут. Соберут себя по кусочкам. Так что это будут только временные меры. Окончательно убить их может только отсутствие кристаллов душ.

— Погоди, для них губительна только новая смета, что ли? Ты уверена? Других способов казни нет?

— Почему нет? Просто принцип остаётся одним и тем же.

— Как это?

— Ну, например, можно обездвижить. Привязать за конечности и следить, чтобы вампир их себе не оторвал. А там время сделает своё дело. Энергия души начнёт рассеиваться. И так как у нашей жертвы физическое тело есть, то это принесёт вампиру сильную боль. Ну и, в конце концов, он погибнет.

— А откуда же у нас есть суеверия, что вампира можно убить, проткнув его сердце осиновым колом? Что они возгораются от солнечного света? Что для них опасно серебро? — припомнила Лея легенды.

— Как же ты их любишь, — хмыкнула Дайна. — То подкармливаешь, то размышляешь, как убить коварную бяку.

Госпожа второй заместитель тут же скрестила руки на груди, выражая так своё недовольство. Она, конечно, знала, что подруге это тихое возмущение как слону дробина, но ей хотелось так поступить. Дарра между тем сказала:

— По солнечному земному свету могу сказать, что он заставляет быстрее энергию души уходить. Те же блуждающие души или призраки по‑вашему потому ночное время и предпочитают. Но о мгновенной смерти здесь речи идти не может. Ещё я знаю, что удар в сердце на некоторое время обездвиживает вампира. Но и только. Так что обо всём остальном можно только гадать, откуда такое надумано.

— Не хочу гадать. Хочу, чтобы моя недобрая половина населения стала хоть чуть‑чуть милее и дала мне спокойно пожить тут пару дней.

— Думаю, так и будет, — заключила Дайна и, задумываясь над чем-то, добавила. — Но я на всякий случай выйду на улицу. Сестричек предупрежу, чтобы были осторожнее.

— Это правильно, — согласилась девушка.

Сняв платье и открыв дорожный сундучок, Лея достала свободную длинную белую ночную сорочку с глупыми рюшками, на какой-то миг подумав, что в ней она станет идеально походить на картинки в книгах или сцены из фильмов. Таких, где к мирно спящей красавице подкрадывается бледнокожий вампир в чёрном плаще с красной подкладкой и протягивает к жертве неизменно длинные когти в стиле Фредди Крюгера. Всё, что оставалось, так это принять театральную позу и соответствующе вытянуть шею. Молодая женщина улыбнулась своим собственным бредовым мыслям и умылась водой из кувшина. Увы, о более совершенных удобствах в этом посёлке приходилось только мечтать. А затем, не теряя времени, она легла в постель. Та была жестковата, и ей никак не удавалось устроиться удобнее.

— Всё не подберёшь соответствующую позу для предстоящего собственного жертвоприношения? — компенсируя временное отсутствие Дайны, с ехидством прокомментировала Дарра. Каким образом демонесса догадалась о промелькнувших в её голове мыслях, так и осталось загадкой. Как и обычно.

— Почему? Я вполне представляю, как в таких случаях следует лежать, — возразила Лея и, поправляя желающую задраться одежду, вытянулась во весь рост да сложила руки на груди. Для более полной картины не хватало лишь зажатой меж пальцев свечи или цветка.

— Не вполне, — возразила Дарра. — Обычно жертвы привязывают к чему-либо. Уж очень они не хотят понимать значимость блага, что принесут своей смертью. А твоя поза говорит лишь о том, что ты готова отойти в мир иной.

— В принципе, мир снов можно и так назвать.

Заснула, конечно, Лея совсем в другой позе, хотя из принципа долгое время пыталась оставаться в первоначально принятом положении. Сначала ей снилось что-то очень приятное, но постепенно сновидение сменялось тревогой и попытками куда-то и от кого-то убежать. Но длилось всё это недолго…

Пробуждение вышло крайне неожиданным — как опытный рыбак резким движением выуживает маленькую беззаботную рыбку из воды, так и её просто-напросто схватили и подняли за руку, чтобы поставить на ноги.

— Держи, — коротко приказала Дайна, окончательно разрушая пелену сна.

Воительница сунула в ещё не слушающиеся ладони Леи длинный нож. Девушка, ничего не понимая, вцепилась в него, следуя указанию. Но в этой сумбурной обстановке получилось взять рукоять обеими кистями рук, как пресловутую свечу или цветочек. Поняв это, Лея быстро перевернула и перехватила нож одной рукой, а затем попыталась сосредоточиться на происходящем.