Жилище Эйтона оказалось каменным и двухэтажным. Оно выглядело намного древнее и прочнее других построек в поселении, но в остальном производило удручающее впечатление. Мрачные каменные стены, освещённые тусклыми масляными лампами, угнетали.

— Нам надо наверх, — сказал Эйтон, останавливаясь возле лестницы, и взмахом руки дал понять, что галантно пропускает гостей вперёд. При этом он не спускал любопытных глаз с новой госпожи. От этого взгляда Лея обернулась и заметила, что Дайри осталась внизу. Девушка ничего не сказала. Телохранительницы явно знали свою работу намного лучше её.

Из коридора на втором этаже можно было попасть в четыре комнаты. Эйтон повёл их к дальней двери. Помещение за ней оказалось относительно небольшим. Чуть меньше кабинета Леи, если не брать в расчёт архив. При этом высота дверного проёма и соотношение размера пространства с убогой мебелью уверили девушку в том, что изначально дом строился не для людей.

Обстановка была самой простой: несколько стульев, стол, полки вдоль одной из стен (то ли для свитков, то ли являлись аналогом комода) да односпальная кровать. Последняя была застелена чистым и выглаженным бельём, хотя по оттенку ткани и не новым. Два узких окна оказались прикрыты ставнями из толстой выдубленной кожи, натянутой на металлические прутья. По местным меркам самые настоящие пять звёзд.

— Дорра, распорядись, чтобы Детта и Джетта принесли сюда мои вещи, — устало приказала Лея, и суровая воительница вышла, предварительно бросив на хозяина дома такой грозный взгляд, что тот ощутимо сник. — А к вам, Эйтон, у меня будет несколько вопросов.

— Да, госпожа.

— Шахты только что перешли в моё распоряжение, и я приехала сюда, чтобы воочию увидеть есть ли какие-либо трудности. Проблем по самим отчётам я не вижу, — управляющий заметно расслабился, и Лея незамедлительно поняла, что эти самые проблемы имеют место. — Разве что существенное снижение темпов добычи за последние три года.

— Работы ведутся на горизонте шестьсот метров по пятому пласту, а он склонен к внезапным выбросам угля и газа. Да ещё и мифрильная пыль взрывается от малейшей искры. Это опасно. Приходится делать всё с осторожностью. Шахтёры и так гибнут с крайней возможностью восстановления каждый месяц. Чтобы отставание от плана было минимальным на добыче задействованы даже все жители посёлка.

— Да вы здесь, как на бойне! — решив прекратить с официальностью, воскликнула возмущённая Лея.

Ещё совсем недавно она искренне переживала из-за казней демонов, а сейчас… Её раздирал гнев на них! Люди — не расходное мясо! Не должны быть им! Молодую женщину переполняла решимость хоть как-то помочь бедолагам.

— Здесь же жить невозможно! Как вообще можно работать, если от тела остался один скелет? Я обратила внимание на прохожих. Сколько талэнтумов получают обычные шахтёры?

— Нисколько, — опустил глаза управляющий. — Мы благодарны Высшим, что они позволили нам обитать здесь. Жизнь — это достойная плата за наш труд.

— Как же вы с голоду не умираете? — удивилась Лея, для которой треугольник в виде: зарплата, магазин, сытный ужин, был едва ли не основой мироздания. Но затем она подумала, что, быть может, Дана не всё указала в кратком отчёте? Или же она сама просмотрела его без должного внимания? Или местные самостоятельно грибы и плесень в своих шахтах выращивают? — Вам без собственных денег хватает еды?

— Последний раз настоящей едой я питался очень много лет назад. Господин Хдархет ежемесячно направлял нам только кристаллы душ, — совсем смутился Эйтон и постарался перейти на деловые вопросы, так как они вдруг стали казаться ему более простыми. — И да, его тоже не порадовало уменьшение добычи, но…

— Нет-нет, погодите! Я хочу знать, как вы тут выживаете. Ведь наверняка есть и дети?

— Детей нет. Но это и хорошо, не желал бы нашу судьбу столь невинным существам.

Удивление управляющего стало заметнее некуда, и Лея списала его на то, что до этого никто не удосужился поинтересоваться таким «ничтожным» фактом. Ей тут же стало крайне стыдно, как если бы то было исключительно её виной. А затем она решила, что своими расспросами изводит собеседника, доводит его до некоего предела. Щёки девушки тут же запылали, и она резко ушла от поднятой темы первым пришедшим в голову вопросом:

— Так что там с третьей шахтой?

Мужчина, чтобы прийти в себя, провёл рукой по бородке. Затем задумчиво поджал губы и, наконец, сообщил деловитым тоном.

— До «Ледяной Звезды» всего двадцать шесть лиг, но, насколько мне известно, таких проблем у них нет.

— Эйтон, — она не удержалась и посмотрела управляющему прямо в глаза. — Обещаю, я постараюсь сделать всё, чтобы вы больше не жили в таких условиях.

— Госпожа! — рухнул он на колени. — Не губите! Нам и так без кристаллов осталось совсем немного. Мы выправим положение!

— Вообще-то я имела в виду другое, — ошеломлённо проговорила Лея. — Вас всех как минимум нужно накормить. Да и дома требуют ремонта. Вы должны жить по‑человечески, а не так, как сейчас.

В глазах Эйтона появилось непонимание, а затем засветились такие надежда и счастье, что девушка ощутила неловкость. При этом интуиции завопила о скорых проблемах. И пока Лея пыталась разобраться, отчего она так встревожилась, её собеседник, всё также на коленях, подполз ближе и вознамерился поцеловать ей руку. Но Дайна грубо отпихнула его ногой, возвращая на землю в фигуральном смысле.

— Госпожа, я должен рассказать об этом остальным! — Эйтон быстро, на карачках и задом преодолевая расстояние, исчез за дверью.

— Но я только постараюсь! — попыталась докричаться Лея, в полной мере осознавая содеянное. Она совершенно неправильно повела себя с подчинённым.

— О, я бы с превеликим удовольствием посмотрела на твои старания. Если бы не предчувствовала, что мне в них придётся участвовать, — скрещивая руки на груди, проворчала Дайна и добавила. — Но ты не Дагна. Ты можешь и не относиться к своему слову столь строго.

Сказано это было равнодушно, но девушка поняла — если она не сдержит обещание, то навсегда потеряет доверие и уважение демонесс. Да и несчастных людей следовало спасать. Нет, она по любому не могла оставить всё, как оно есть.

— Нам известно сколько всего рабочих и какие расходы на них запланированы? — потирая виски, спросила Лея.

Дайна раскрыла сумку и, вытащив из неё два свитка, развернула их на столе.

— Так, последняя перепись была сделана совсем недавно. Как только шахты перешли к наместнику. Свежие данные говорят, что на «Южных Копях» сто сорок восемь шахтёров, на «Утилемее» сто шестьдесят шесть. Итого триста четырнадцать, — воительница сверила цифру с другим свитком. — А согласно данным прошлого года их пятьсот двадцать три. Похоже, что Эйтон прав, гибель населения чрезмерная! Расходы же именно на самих рабочих запланированы следующие… Хм, пять раз в год, каждые шесть дюжен дней, первая партия в конце этого месяца… Может договоримся, что ты под дюжиной наконец-то перестанешь понимать цифру двенадцать?

— Я стараюсь, — зло ответила Лея. Ну не могла она никак привыкнуть к тому, что дюжина это оказывается тринадцать!

— Старайся лучше, — посоветовала Дайна и сообщила результат собственных расчётов. — Получается, каждые семьдесят восемь дней должна быть поставка кристаллов. Судя по сумме мельчайших. Ну, да куда больше?

— И сколько итого?

— Сто пятьдесят четыре пэкуньяи и восемнадцать тхаллеров. Без учёта транспортировки. По ней цифр нет… Забыла, что ли, Дана?

— А еда? Вода?

— Зачем? Это ты про какой-то там комфорт надумала, — усмехнулась Дайна. — Местные прекрасно могут продолжать своё существование только за счёт кристаллов.

— Вот именно! — решительно воскликнула второй заместитель. — Ты верно сказала. Именно что существование. Мой доход за год составляет более тысячи шестьсот восьмидесяти пяти пэкуньяи. Я сверхбогата, когда кто-то так беден!

— Эм-м. И что с того?

«А что с того?» — задумалась Лея и, решив, что всему виной её коммунистическое детство, предпочла уйти от темы.