Докурив сигарету, я завел автомобиль и помчался на долгожданную встречу.

***

Девочки стояли возле небольшого многоэтажного здания, типичного для этого города. Архитекторы, похоже, вовсе не заморачивались и понастроили их, словно под копирку. Как только моя машина затормозила в ста метрах от них, Триша с радостными воплями побежала мне навстречу, раскинув руки в разные стороны. Знаете, раньше бы я этого ни за что не сделал, но сейчас мой мозг как будто отключился и я раскинул руки в ответ для встречных объятий. Такая маленькая девочка сжала всеми своими силами мою шею.

— Привет, красивый дядя.

Я усмехнулся. Красивый дядя… Хотелось бы подобное услышать и из уст ее холодной старшей сестрички. Кстати о ней, Дана с непроницаемым лицом направилась в нашу сторону, явно не разделяя радости Триши.

— Привет, — ее голос был ровный и спокойный, словно для нее я вообще ничего не значу. Мне даже на мгновение стало неприятно.

— Здравствуй, Дана, — сделал акцент на ее имени, словно пробуя его на вкус. Оно такое же сладкое, как и ее духи.

***

Приехали в парк аттракционов уже минут через десять, народу оказалось совсем немного, что довольно странно для выходных. Однако до меня быстро дошло, что последние события в городе, связанные с похищением детей, очень сильно повлияли на решения матерей никуда не отпускать свое чадо. Да что там говорить, даже Дана не отходила от сестры ни на шаг, а вот мне пришлось их ненадолго оставить в компании Феликса, пока я кое-что что улажу.

— Не скучайте, красавицы.

Здание директора парка аттракционов находилось несколько в стороне от центрального входа, но догадаться, что это именно оно, труда особого не возникло, ибо это было практически единственное здесь здание. Уборщица на входе оказалась милой женщиной. Она с довольной улыбкой повернулась в мою сторону и буквально застыла на месте. Я списал ее удивление на довольно известную свою личность и лишь слегка поторопил с ответом.

— Ну и где, вы говорите, кабинет директора? — с этими словами я протянул ей сто долларов, явно ее смутив.

Глаза женщины вмиг стали грустными, а потом она и вовсе отказалась принимать деньги, словно она достаточно зарабатывает и в милостыне не нуждается. А учитывая, что она наверняка впахивает как не в себя круглые сутки, драя полы, это утверждение становится весьма сомнительным. Но вот, что меня зацепило… ее глаза. Я где-то видел уже такие глаза, правда, понятия не имею где. Даже можно было подметить, что если бы ей скинуть лет десять, то она наверняка была бы очень красивой женщиной.

— Третья дверь направо, — голос был мягким и нежным, таким бы голосом покорять мировые сцены, а не полы мыть.

Поблагодарив ее за информацию, я все же навязал ей эти несчастные сто долларов и направился к указанной мне двери.

Кабинет директора встретил меня скудной и мрачной обстановкой, совсем противоположной ярким каруселям на улице. Мужчина в возрасте как-то скучно курил сигарету, но как только увидел меня, сразу оживился. Он буквально подскочил с кресла и протянул руку в знак приветствия. Черт, терпеть не могу жать кому-то руку. Но пришлось поступиться принципами и все же ответить. Лицо мужчины озарила яркая улыбка.

— Господин Бауэр, какая честь. Чем обязан?

— Мне нужен пропуск на все аттракционы вашего парка.

Он и не думал. Тут же схватил со стола ручку и стал судорожно что-то писать. Уже через минуту в моих руках лежала бумажка-пропуск, а на его столе пачка новеньких зелёных купюр.

***

Поначалу Дана лишь с холодным лицом ходила в след за сестрой, смиряя меня негодующим взглядом, мол, смотри, как ты ее разбаловал, теперь мне спать ночью не даст от переизбытка впечатлений. Но уже через пол часа весёлого детского смеха лицо снежной королевы стало оттаивать. Она любила сестру, очень любила, так что это было неизбежно. Но последнее, что ее добило, так это то, что я сам захотел прокатиться на одной из карусель с Тришей. Серьёзно, ребят, от этого выброса эндорфина и адреналина в кровь у меня было больше, чем в жёсткой перестрелки. Феликс лишь как-то загадочно улыбался в стороне, а потом и вовсе присоединился к веселью. Это наверное, ужасно странно выглядит со стороны, когда два взрослых дядьки выселять на каруселях. Но мне плевать, я просто отдыхал. За всю свою жизнь я не чувствовал ничего подобного, когда все твои эмоции вырываются наружу и тебе не нужно себя сдерживать. Я катал Тришу на шее, даже и не думая о стоимости костюма, который она пачкала своими туфельками. Окончательно потеряв счет времени, я пришёл в себя уже, когда солнце заходило за горизонт, а Дана веселилась вместе с нами. Мне нравится ее улыбка и смех, это еще одна вещь, которую я уяснил. Мне с ней хорошо, я не стеснялся громко смеяться или глупо шутить, а ведь моя звёздочка смеялась над всеми шутками, хоть это и не был верх юмора. Моя. Я столько раз смотрел сегодня в ее глаза и говорил про себя, что она моя. Никому не отдам. Плевать, сколько времени мне потребуется, чтобы она начала чувствовать ко мне тоже самое. Я добьюсь своего. Мимолетные прикосновения ее тёплой нежной кожи вызывали во мне волну жара, которую я и не собирался контролировать. Мне было хорошо так с кем-то первый раз в жизни.

Феерию отдыха прервал один из моих подчинённых. Парень приблизился ко мне максимально, чтобы больше никто не услышал.

— Адрес у нас. Все оказалось правдой.

******

Мы уже возвращались обратно, когда я поймал себя на мысли, что не хочу ей об этом говорить. Две сестры мирно спали на заднем сидении моей машины, оперевшись друг на друга. Два моих ангелочка, которых я буду всегда защищать. Фу. Банально до тошноты, но это действительно так. Мне хотелось из защитить! От всех и даже от себя.

— Шеф, — голос Феликса был тихим и низким. Он не хотел, чтобы нас услышали. — Может, все же не стоит говорить об этом Дане? Найдём кого-то другого.

Я промолчал. Да, мне хотелось найти на эту роль кого-то другого, но в глубине души я прекрасно понимал, что лучшее нее вора не сыскать.

Подъехали к дому, где живут девочки, минут через десять, и все это время в машине царила мёртвая тишина. Мне не хотелось говорить ни о чем, словно все положительные эмоции, что я получил сегодня, были начисто смыты этим известием. По идее, я должен радоваться, что карта золотой пещеры оказалась не вымыслом, и что адрес ее местонахождения тоже у меня в руках, но это меня совсем не радовало. Дана осторожно хотела разбудить сестру, но Феликс вмешался раньше.

— Я отнесу ее в квартиру, не буди.

Мой помощник взял девочку на руки, словно самое дорогое в мире сокровище, и осторожно понес ее в квартиру. Дана тоже было собралась уйти, но как-то в нерешительности замялась на месте.

— Спасибо за день, Эйден. Мне и сестре все очень понравилось. И извини, если раньше я была с тобой груба. Это все из-за… детства.

Она говорила искренне, я это чувствовал. Сердце уже не просто пропускало удары, а билось по-настоящему, словно ее слова для меня очень многое значат. Хотя, так оно и было.

— Так, о чем мне не нужно говорить? Я слышала, что сказал Феликс, извини. Просто очень чутко сплю.

Досада. Такое неприятное холодное мерзкое ощущение слизи внутри… Фу, гадость. Не хочу говорить! Но как только перед глазами встаёт золотая пещера…

— Мои люди выяснили, где находится карта с золотыми приисками. Мне… Я… — буквально приходилось выдавливать из себя по слову.

— А, я поняла, — она замолчала и в глазах промелькнуло… разочарование?! — Знаешь, мог бы и не быть таким милым весь день. Мог бы просто сказать, что пора оплатить тебе за твою «крышу», я же не глупенькая, все понимаю.

Что?! Прошло еще несколько секунд прежде, чем до меня стал доходить смысл, сказанных ею слов. Внутри поднялась буря негодования, вызванная сильной болью, будто меня задели за самое живое место, но язык упрямо не хотел слушаться.

— Я… Что? Это… Это вовсе…

Феликс вышел именно в тот момент, когда я так судорожно пытался подобрать нужные слова, заверив, что с девочкой все в порядке и она уже спит в своей комнате. Дана холодно поблагодарила нас за день и скрылась в подъезде своего дома. Звук шпилек по асфальту отдавался эхом в моих ушах, сильнее этой дикой боли я больше ничего не чувствовал. Как она могла такое подумать? Чтобы я притворялся перед ней?! Да никогда!