Значительную роль в экономике Италии играет сфера услуг, или «третий сектор», который состоит главным образом из множества мелких предприятий, и в этом – одна из специфических особенностей итальянской экономической системы.
Регион Эмилия-Романья – передовой в развитии кооперативного движения. Некогда один из самых отсталых, сейчас он входит в 20-ку самых передовых регионов Европы. И 2/3 валового внутреннего продукта (ВВП) региона Эмилия-Романья производят кооперативы. В Эмилии-Романье кооперативное движение представляет собой некую сетевую экосистему, нежели единую, всеобъемлющую корпорацию. Это имеет ключевые преимущества. Если вы не можете построить гигантскую фирму, потому что сектор, в котором вы работаете, требует гибкости и специализации, или если вовлеченные люди просто не заинтересованы в том, чтобы быть частью гигантской корпорации, то сетевая форма может дать вам множество преимуществ. В Италии кооперативное движение – это не одна компания, а целая переплетённая ткань горизонтальных, вертикальных и взаимодополняющих сетей, которые поддерживают друг друга финансово[10].
Такие формы «рабочих» кооперативов существуют и во Франции, США и ряде других стран. Как и другие высшие формы капиталистической экономики, они создают предпосылки для их преобразования в социалистические формы наиболее безболезненным для общества способом, без «красногвардейской атаки на капитал».
Чтобы понять переход от капитализма к коммунистической формации, надо представить не неизменные отношения собственности при капитализме, но их спектр как при капитализме, так и в процессе перехода к коммунизму. Переход к социализму невозможен в форме моментальной замены всех форм капиталистической собственности на социалистическую, он может быть только как постепенный процесс перестройки системы собственности от одного вида к другому при твёрдом политическом руководстве этим процессом. В ленинском плане строительства основ социализма кооперативам было уделено особое внимание. В одной из своих последних работ В.И. Ленин указывает, что «кооперирование в достаточно широкой степени есть всё, что нам нужно, так как это позволяет найти ту степень соединения частного интереса, частного торгового интереса, проверки и контроля его государством, степень подчинения его общим интересам, которая раньше составляла камень преткновения для многих и многих социалистов. Это ещё не построение социалистического общества, но это всё необходимое и достаточное для этого построения. Если в обстановке капиталистического государства кооперация является коллективным капиталистическим учреждением, то в наших условиях, когда политическая власть находится в руках рабочего класса, кооперация сплошь да рядом совершенно совпадает с социализмом». При этом Ленин указывает на то, что утопичность старых кооператоров, начиная с Роберта Оуэна, состояла в том, что «они мечтали о мирном преобразовании социализмом современного общества без учёта такого основного вопроса как вопрос о классовой борьбе, о завоевании политической власти рабочим классом, о свержении господства класса эксплуататоров. Это были романтические мечтания о том, как простым кооперированием населения можно превратить классовых врагов в классовых сотрудников и классовую войну в классовый мир (так называемый гражданский мир). Без классовой борьбы за политическую власть в государстве социализм не может быть осуществлён. А вот в советской России после революции и победы в гражданской войне простой рост кооперации был для большевиков тождественен с ростом социализма. И пролетарское государство должно было всячески помогать этому росту, развивая цивилизованное кооператорство, обеспечивая ему материальную и культурную поддержку»[11]. В советской России перевод крестьян как мелких собственников, которые выступали в двух ипостасях, как труженики и как мелкие буржуа, в социализм через кооперацию был наиболее целесообразным и отвечающим интересам крестьянства. В современной России включение большой массы мелких и средних собственников в различные типы «рабочих» кооперативов также могло бы сыграть важную роль для укрепления социалистического характера общественных преобразований левыми силами после взятия ими политической власти.
Подчеркнём, что вообще внутренняя тенденция капиталистического способа производства направлена к отмене всей личной и коллективной частной собственности. Сначала происходит экспроприация всех непосредственных производителей и их сводят к статусу пролетариев, лишённых собственности. Затем централизация капитала и образование акционерных обществ размывают личную собственность частного предпринимателя. В компаниях с ограниченной ответственностью владение отделяется от управления: капиталист как организатор и управляющий производственным процессом сводится к оплачиваемому функционеру – менеджеру (правда, хорошо оплачиваемому), а капиталист как собственник сводится к рантье (т. е. лицу, живущему на проценты с отдаваемого в ссуду капитала или на доходы от ценных бумаг), не выполняющему никаких функций управления компанией. Личная собственность рантье, в свою очередь, становится юридической фикцией, чистым отношением третьего уровня, регулирующим только распределение прибавочной стоимости и не содержащим эффективных способов управления средствами производства. Функционально избыточная для работы капитализма собственность рантье может постепенно исчезнуть, но её исчезновение – не то же самое, что отмена. Доминирование собственности рантье сокращается, чтобы освободилась дорога для новых форм капитала, но акционирование остаётся, потому что:
1. Развитие технологий и концентрация капитала не являются равномерными процессами. В некоторых областях концентрация проходит более медленно: капиталы, возникающие вначале в новых областях технологии, повторяют развитие капитала как целого. Некоторые капиталы, сложившиеся на ранних стадиях, до сих пор продолжают существовать;
2. Акционерная собственность остаётся стандартной юридической формой капиталистического предприятия. Здесь капитализм демонстрирует свой консерватизм, сохраняя ту же самую юридическую форму при изменившемся экономическом содержании. Компании по-прежнему основываются как объекты частной собственности посредством владения их акциями, но конкретные личности, являющиеся субъектами этого отношения собственности, поменялись. На место рантье пришла горстка крупных финансистов и ещё меньшая группка безличных финансовых учреждений, банков, страховых компаний и инвестиционных трестов. Частный владелец акций не отменён и не экспроприирован, но постепенно замещается. Но в целом это облегчает работу социалистической революции в экономическом плане, чтобы сделать всю эту собственность действительно общественной.
По мере того как капитализм прогрессирует, всё возрастающая доля активов фирмы начинает состоять из «интеллектуальной собственности»: патентов, авторских прав, торговых знаков. Возрастание важности интеллектуальной собственности – следствие изменений в технологии. Информационные технологии, понимаемые в широком смысле как технологии, облегчающие копирование и передачу информации, последние 40 лет были наиболее динамичной областью технического развития. Телекоммуникации, фотокопирование, факсы, программное обеспечение, Интернет, цифровые игры, цифровое кино в огромной степени уменьшили стоимость копирования и распространения информации. По мере удешевления распространения информации всё возрастающая доля населения начинает заниматься вещами, связанными с производством информации: написанием программ, созданием видеоматериалов, издательским делом. Все эти виды деятельности имеют одну общую черту – труд, необходимый для первоначального производства информации, может быть значительным – миллионы человеко-часов для фильма-блокбастера, но труд, требующийся для размножения, исчезающе мал.
В то же время мы наблюдаем зарождающиеся коммунистические формы анти-собственности, вызванные к жизни той же самой революцией в технологии – движение за программное обеспечение с открытыми кодами и движение за копилефт[12]. Большая часть Интернета работает сейчас на открытом программном обеспечении (ПО), таком как операционная система Linux и веб-сервер Apache. Эти программы, написанные не ради прибыли, а из простого чувства удовлетворения созданием полезного продукта, являются прообразом будущего, в котором продуктивный социальный труд станет целью сам по себе. Это предвестники, показывающие, что частная собственность стала тормозом развития технологии.
