– А я Могилевскую школу прапорщиков, (встал) – Гриневич Борис Станиславович. Протянув друг другу руки, крепко пожали, завязался разговор.

Минут через пять открылась дверь, появился стройный поручик с витым аксельбантом на плече.

– Вы Поспелов?

– Я.

– Адъютант командира полка Ляпишев Игорь Николаевич, – дернул головой. – Пройдемте со мной. А ты, – кивнул одному из подсменных солдат, захвати чемодан поручика.

– Слушаюсь, ваше благородие!

Вышли втроем из караулки, пошагали по мосту в сторону ворот. Под его аркой стоял второй пост, вытянувшийся во фрунт. За стенами оказался просторный, серого булыжника плац, на котором маршировала рота солдат, по окружности две длинных, красного кирпича казармы, а в дальнем конце трехэтажный особняк со стрельчатыми окнами и растущими перед фасадом елями.

Зашли в высокий вестибюль (там тоже сидел дежурный), Ляпишев приказал солдату поставить чемодан и ждать, а сам, вместе с прибывшим, поднялся в приемную полкового командира. Тот сидел в своем кабинете за столом под портретом Государя Императора, просматривая какие-то документы. На вид лет пятидесяти, грузный, с окладистой бородой и орденом Святой Анны 1-й степени на шее.

Пройдя несколько шагов вперед, Михаил вытянулся и щелкнул каблуками, – ваше превосходительство! Подпоручик Поспелов прибыл для прохождения дальнейшей службы!

– Садитесь, подпоручик,– милостиво кивнул полковой командир, указав рукой на один из стульев (адъютант вышел, тихо прикрыв дверь). – Значит, выбрали службу у нас? Похвально-похвально, – пророкотал густым басом. – Полк учинен самим Пером Великим и отмечен в сражениях, так что состоять в нем большая честь. Примите полуроту в первом батальоне. Засим не задерживаю, Игорь Николаевич определит вас на постой, завтра на службу.

– Разрешите идти? – встал подпоручик.

– Идите.

– Слушаюсь! – вскинул к фуражке руку, четко повернулся и вышел из кабинета.

– Куда назначены? поинтересовался адъютант.

– В первый батальон, командовать полуротой.

– Ясно, а теперь пойдемте со мной, определю вам жилье в крепости.

По дороге он рассказал, что холостые офицеры, как правило, обретаются здесь в гостинице, но могут снимать жилье в городе.

– Рекомендую здесь, условия неплохие, да и ходить, туда-сюда не придется.

Гостиница оказалась за вторым арочным переходом позади штаба, в сером флигеле с черепичной крышей, дальше виднелись еще какие-то строения. Поднявшись на крыльцо, прошли в левую часть коридора, остановились у одной из дверей. Адъютант вынул из кармана ключ, провернув в скважине, – милости прошу.

Комната была небольшая, в одно окно. С узкой, заправленной солдатским одеялом койкой, шкафом в углу, столом, двумя стульями и рукомойником за перегородкой.

– Обстановка конечно спартанская, – раздернул занавески на окне Ляпишев. – Но жить можно.

Когда передав ключ от комнаты, он ушел, Михаил, открыв чемодан, определил вещи в шкаф, туалетные принадлежности на полку и проверил белье на койке-оно было свежее. Затем вышел в коридор, где встретил смуглого офицера, чем-то похожего на Пушкина.

– О! Да вы никак новый жилец, – округлил тот глаза. – Прапорщик Вербицкий. Познакомились ближе. Узнав, что Михаил прибыл из училища и назначен в первый батальон, весело рассмеялся, – так и я в нем, утром вернулся из отпуска. Как вам наша твердыня?

– Пока не ознакомился.

– Могу выступить гидом.

– С удовольствием, только запру комнату.

Когда оба вышли из гостиницы Вербицкий сопроводил Поспелова к центру крепости, где на зеленой лужайке высился собор. Построен он был в византийском стиле с боковыми нефами, большой абсидой* и величественным куполом, венчаемым георгиевским крестом.

– Оттуда наилучший обзор, – пояснил спутник, – иначе придется ходить до вечера.

Сняв фуражки, вошли в пустой гулкий зал, изукрашенный богатой росписью, где теплились свечи, а со стен смотрели лики угодников, перекрестились, по узкой лестнице поднялись на колокольню, откуда открывался чудесный вид. Широкий Буг, с поросшими лесом берегами, расцвеченными первыми красками осени, а в небе с неярким солнцем, журавлиный клин.

– Ну что же, приступим, – сказал Вербицкий. – Итак, наша крепость состоит из цитадели, где мы собственно находимся и трех защитных укреплений, протяженностью в шесть километров. Стены цитадели двухметровой толщины, в ней пятьсот казематов, рассчитанных на двенадцать тысяч человек. Центральное укрепление находится на острове, образованном Бугом и двумя рукавами его притока Мухавца, – показал пальцем.

– С этим островом (продолжил) подъёмными мостами связаны три искусственных острова, образованные Мухавцом и рвами. На них находятся укрепления: Северное – с четырьмя куртинами и вынесенными равелинами; Западное – с вынесенными люнетами и Южное, с аналогичными. Кроме того, как видите, фортеция обнесена десятиметровым земляным валом с встроенными казематами.

– Получается, кроме нашего полка здесь имеются и другие? – внимательно выслушал Поспелов.

– Да, еще четыре. В случае мобилизации они разворачиваются в пехотную дивизию.

В это времени со стороны штаба мелодично просигналил рожок.

У папеньки, у маменьки

Просил солдат говядинки.

Дай, дай, дай.

в унисон пропел Вербицкий и молодые офицеры рассмеялись.

– Ну что?– сказал он, – пора подкрепиться – Кормимся мы в офицерском Собрании*, но можно брать обеды домой. Кстати, когда будете присматривать денщика, рекомендую хохла. Они домовитые.

– Учту,– ответил Поспелов, и оба начали спускаться.

Со следующего утра началась служба. Батальонный командир, подполковник Николаев представил новичка офицерам, и тот принял полуроту. В ней было два взвода по сорок человек во главе с унтер-офицерами и отделенными.

Начались строевые занятия на плацу: отрабатывали строевой шаг, повороты на месте и в движении. Фельдфебель его подразделения Галич зычно отдавал команды, подпоручик шел рядом, не вмешиваясь.

Спустя два часа, после короткого перерыва, перешли к гимнастике. Выполняли упражнения на брусьях, подтягивались на перекладине и лазали по канату. У одних получалось лучше, у других не вполне.

– Всем смотреть, как надо! – расстегнул подпоручик портупею с шашкой, передал ее Галичу и шагнул к брусьям. Встав меж них, подпрыгнул, уцепив ладонями, сделав широкий мах, выполнил стойку на предплечьях и соскок. Перешел к перекладине, подтянувшись два десятка раз и в завершении расставив ноги, поднялся на руках вверх по канату.

– Уразумели сучьи дети? – пророкотал Галич, возвращая офицеру шашку.

– Оставить фельдфебель! Не сметь оскорблять.

– Виноват, ваше благородие,– побагровел тот щеками.

После обеда занятия продолжились в казарме, где изучали устав. Рядовые сидели группами на скамейках, перед ними взводные.

– Что есть часовой? Маркин, отвечай,– ткнул пальцем старший унтер-офицер Духно в ближнего.

– Часовой есть лицо неприкосновенное (вскакивает).

– Почему?

– До него нихто не может прикоснуться.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.