— Наконец-то…
Сверхгорячий воздух из его губ тоже затихнет, едва он совсем легонько коснется ее губ своими.
Но Рей поймет, что ноги ее окончательно подвели, подкосившись от подобного невесомого взаимодействия двух миров. Только вмиг стало плевать на то, что ее по сути уже держат на весу руки, которые снились ей столько времени.
Он был везде. Обволакивал ее руками, телом, ставшим жутко оголодавшим взглядом, сверкнувший опасными обещаниями. Проникал через кожу внутрь, прямо в душу, оплетая некими нитями своей сущности.
Заменяя собой весь мир.
~~~~~~~~~~~~~~~~~
Обработкой полученной информации занималась целая толпа аналитиков. Только вот толку пока что еще не было никакого. Вселенная была слишком огромна, чтобы с наскоку взять и найти песчинку в целом грандиозном океане.
Он сразу заметил выжидательность в ее глазах, едва пелена пропустила ее через себя. Маленькая нахалка сразу подскочила к нему, но Рен лишь незаметно стиснет зубы, не шелохнувшись в кресле, но думая, что будь мир хоть чуть-чуть благосклоннее, то Рей могла бы даже наступить ему на сапоги.
От вопроса эйфория при виде впорхнувшей на его территорию малышки чуть поутихла.
А от ее неприкрытого сомнения в его силах и возможностях накрыла неописуемая злость, хотя краем души Рен как раз таки понимал, что она где-то права. И от этого его настиг еще и восторг, что его нахалка все еще та гадина, а не расклеившаяся мямля.
Та, что согласилась принадлежать ему, но уверенно держала свое мнение и ни разу не стеснялась высказать его.
Идеальное сочетание. Уникальнейшее.
Он не мог не признать, что Рей говорит правильные слова. Никто ничего не знал и действительно они могли оказаться настолько разными, что им могло ничего не светить. Только вот его надежду ничто не могло сломать и Рен почти сам хихикнул, представив маленькую стерву размером с ноготь. Он бы держал ее в кукольном домике в кармане, собственноручно собрав ей жилище.
А потом Рей с добродушной улыбкой потянулась к стакану на его стороне. И он даже сам дернулся ладонью к ее пальцам в надежде, что в этот раз ему удастся коснуться.
Мир застыл, звеня в ушах грохотом сдвинувшегося стакана.
Разум отключился сразу. Тело действовало само, без какого либо подобия контроля. На какую-то долю секунды сердце остановится, едва ладонь пролетит сквозь нее… Но потом…
Потом она окажется в его руках. Дрожащая, разделяющая его ликование и воздух. Как раз такая, какой он себе представлял.
Самая лучшая. Идеальная. Та самая.
Рен лишь рвано выдохнет, с бесконечно счастливой улыбкой замечая, как исчезает из ее глаз одиночество, висевшее чернильным пятном и на его душе тоже, заменившись таким откликом изумления в его груди, что разум моментально мутнеет до полного хаоса. Мыслей в голове не было никаких, кроме невыразимой благодарности чуду, позволившее ему наконец исполнить одну мечту из целой вереницы грез. Только из собственнических побуждений еще сильнее вожмется в тонкое тело, распятое между ним и стеной, захлебнувшись восторгом. Будет чувствовать только ее жар, едва сдерживаясь, чтобы не наброситься губами и умоляя непонятно кого, чтоб вот эти маленькие кулачки сжимали ткань на его плечах бесконечно.
Благословенный двойной веер ресничек чертовски приятно мазнет по щеке и носу, разрешая ему продолжить начатое.
~~~~~~~~~~~~~~
Второй поцелуй был ее инициативой. Она сама потянется губами к замершему дыханию и красиво искривленной трещине приоткрытого рта. Этот поцелуй будет все еще очень нежным, почти детским, но таким сносящим остатки разума. Через долгую секунду благословенные касания двух миров чуть ужесточатся, совсем чуточку, но Рей сразу потерялась в ощущениях, не зная, к каким прикосновениям отдавать больше признания. То ли к губам, ласково прижавшимся к ней, то ли к руке, что держала ее затылок, но съехавшая на щеку и большим пальцем рисующая приветливые знаки поклонения. Или все же стоит больше обратить разорванное внимание на то, что ее вжимает в стену такое долгожданное тело, по очертаниям которого она готова пройтись ладонями прямо сейчас.
Второй поцелуй так и не стал гораздо чем-то большим, как рассчитывал хоть кто-то из них.
О том, что вжимали в стену на ее территории, Рей поймет не сразу, неудачно сползая спиной и падая на коленки. Благо успела каким-то чудом выставить руки, чтобы дурацки не шарахнуться лицом об пол. Стало до болезненной пустоты обидно.
Но со всей дури стукнет кулаком по этому же полу…
…не зная, что на другом конце мира Рен, вдруг потерявший из объятий жар вожделенного тела и окутанный огнем щенячьего восторга, сам плюхнется на задницу и тоже стукнет по полу, выразив так несогласие с чудом, сопровождавшим его уже который месяц. Только вот это чудо, как всегда, само решало, когда стоит разорвать очередной сеанс и амарант-генерал растерянно-умильным взглядом окатит часть своих покоев, где еще секунды назад он держал в своих руках концентрацию своего счастья, чутко содрогнувшегося от пяток до самых бровей от первого поцелуя. Рен еще долго сидел на полу, то проваливаясь в негу от воспоминаний, то почти потирая ладошки от ожидаемых открытых возможностей, то начиная последовательно продумывать поэтапный план достижения ее мира, до которого ему еще предстояло добраться.
Не то чтобы этот чужой мир ему как-то вперся. На самом деле с этого чужого мира ему нужно было только одно.
Вернее, одна.
И у него были на нее очень классные, но совсем неприличные планы.
~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~
Его мучила неопределенность уже которые сутки. Ощущение чего-то грандиозно-неизбежного никак не отпускало, но это ожидание только томилось камнем в груди и внезапно опускающимися в бессилии руках. Рен лишь запертым в клетке зверем метался по системам, вызывая у подчиненных ужас. Руки ведь отчетливо помнили ее дрожь, а губы таки чесались, утягивая сердце в бездонное волнение.
После и вовсе глядя в бездушные глаза Императора, задавшего всего один вопрос, Рен насильно заковывал сердце и воспоминания в настоящий саркофаг.
Тот спросил, каковы успехи расшифровки информации. Кто-то из его подчиненных вовсю стучал, а Кайло и проглядел.
Глядя тому прямо в глаза, он силился понять, что именно задумал правитель, искренне сожалея, что вообще додумался когда-то рассказать о своей нахалке.
Глядя тому в глаза, Рен отчетливо понимал — ничего хорошего. Лишь знал, что Рей поймет, когда он с подачи своего монарха придет к ней как завоеватель.
Поймет. Но не простит.
Он не боялся своего Императора. Ни капельки.
Рен боялся, что его нахалка отречется от него. И это будет концом всех его надежд.
Потому и закрывал свою память обо всем, что касалось ее мира в непробиваемый кокон.
Сказать, что правитель был недоволен — не сказать ничего. В кои-то веки Рен увидел, как бесится Император, не сумевший пролезть к нему в мысли. От выкриков, что он будет наказан, понижен, брошен по миру побираться — сразу стало ясно, насколько разгневан монарх. Напряжение звенело в воздухе от многочисленных угроз, но сам Кайло мог лишь молчать, от догадок обливаясь потом и держа под контролем мутную тину страха на самом дне души.
И Рен все больше холодел, понимая, насколько того задело его непослушание. Он уничтожал целые планеты, тушил звезды, получая за это почти равнодушные выговоры или ехидные смешки. Получал умелые тычки лицом в собственные ошибки.
Но еще никогда не видел монарха настолько несдержанным.
Тогда Рен и задумался.
Молча слушал требование монарха бросить все возможные умы на поиски того мира, до кучи справедливо обвиненный в пренебрежении своими непосредственными обязательствами. Слушал, кивал, зачем-то изучая лицо Императора, словно увидел того впервые в жизни.
И радовался, что успел закрыть себя от посягательств монарха прежде, чем он успел додумать то, что придумал. Стоял и старательно держал невозмутимое лицо, больше не разглядывая своего господина. Больше не было смысла смотреть на этот кусок мяса.
