От влетевших в уши насильно выдавленных извинений Рей еще больше застынет, не веря своему слуху. Вот этот змей, чудовище, искуситель во плоти, монстр, которому только подставь горло — отхватит кусок, не задумываясь — извинялся? Мелкое злорадство заставило ее поднять голову и надменно уставиться на мужчину за мерцающей пеленой и Рей лишь дернет бровью, демонстративно усаживаясь в кресло так, чтобы оказаться напротив.

— Мне плевать.

Будет демонстративно пофигистично смотреть на того, кто еще минуту назад изображал из себя гордого и независимого, а теперь с наиглупейшим видом побитого щенка будет стоять по ту сторону преграды, стараясь не растерять ошметки властности.

И дернет бровью еще раз, когда нос Рена пружинисто отскочит от преграды, когда тот одним шагом попытается пройти сквозь.

Ее мир тоже никоим образом не желал появления чужеродного существа на своей территории, а сама Рей так и не решилась повторить.

Он почти детским жестом потрет многострадальный нос, и от этого напряженность слетит распушенной пылью, словно кто-то переключил настроение со злобного ехидства на смешливую дружелюбную мягкость. Рей даже не пыталась сдержать хихиканье, от которого в воздухе зависло нечто новое, для нее непонятное.

Смешки сразу прекратятся, едва она увидела Это.

То, что казалось ей абсолютно невозможным.

Уголки мужского рта вдруг поползли вверх, таща за собой мелкие морщинки на щеках, с удивительно легкостью осевших в самых краешках глаз. Черты его лица, что до этого момента казались состоявшими из резких рубленых линий, внезапно расслабились, перестали быть ломаными, смягчившись до невероятной кротости и отзывчивости.

А Рей и застыла, так и не сумев оторваться от этой улыбки, так сильно изменившей все ее представления о нем.

Ради такой улыбки она бы даже добровольно кожу с себя сняла.

Рен сразу опустил лицо и чуть прикрыл веки, словно сам же и купался в своем добродушии. Рей все таращилась на него, ожидая, когда же эта маска незлобивости сбежит, оставив после себя обычную бездушную товарку, но это дружелюбие все никак не разваливалось, плотно осев на враз потеплевшем чертами лице. Тишина между двумя мирами перестала давить ей на плечи.

— Ни ты, ни я не выбираем время, когда эти неведомые силы соединяют нас. Но… прости… я…

— Все в порядке.

И вот именно тогда Рей поймет, что она… вляпалась. По самые уши, влезла в самую уютную яму и уже не хотела вылезать.

Она бы и продолжила упиваться этой улыбкой, если бы глаза Рена не сверкнули на нее с той стороны жуткой тьмой.

Он давно испарился, но Рей все упорно будет думать над непостоянностью мужчины, неизвестно какими силами оказавшегося связанным с нею.

========== 25,26…42 ==========

Сладкая нега охватила его за несколько минут до встречи с ней. Некие отголоски злорадства и непонятного смущения прочно заселились в мозгу, отвлекая от проблем.

Рен в принципе даже знал, что это не принадлежит ему.

В этот раз дерзкая девчонка была явно не одна.

Это было ясно с первых же секунд, едва он увидел ее раскинутые в стороны руки и запрокинутую голову. От вида торчащих сосков идеальной выставленной вверх груди с мельчайшими капельками пота его легкие изнутри охватит огненный шар, заливший краснотой весь окружающий мир. Дыхание моментально стянет стылой злостью, как только Рен разглядит, как красиво было выгнуто изящное тело в порыве похоти. Он слышал каждый вздох, каждый тихий стон, что отдавались в уши нестерпимым грохотом.

Единственной мыслью в тот момент стало то, что это он должен скользить губами по плавным линиям изгибов ребер, а не вон та серая тень, нахально занявшая его место.

Это он должен был уютно устроиться между пригласительно раздвинутых бедер, а не какой-то чужак! Его руки должны были раболепно касаться каждого сантиметра божественного тела! Он и только он имел право ловить ртом каждый выдох. Только он мог целовать и вылизывать ее заведомо мягкие губы!

Некие новые, непонятные и ненужные доселе чувства вскипели внутри, сжало в тиски горло своим обещанием разрушить до основания привычный мир, размочалило трясущиеся пальцы в вялый кусок глины.

Рен не стал гадать, разбирая торнадо в себе на составляющие части. Он и так понимал, что ревность его беспочвенна, а злость и жуткая ярость — абсолютно бессмысленны.

Он всего лишь хотел быть на месте той ненавистной серой тени.

Зато с первых же секунд угадал огромный вал наплывающего колкого наслаждения, без труда заняв место во всем теле и разуме. Кожа зазудела, требуя избавиться от чертовой одежды, а член так напрягся, что было почти больно. Ладони откровенно зачесались, словно он бы мог схватить серую тень за шкирку, и хорошенько врезав, выкинуть прочь. Желание занять свое место потащило вперед, рывком выдернув из кресла, и Рен, лишь перейдя сквозь мерцающую преграду, с трудом осознал, что именно он умудрился сделать.

Как и понял, что смотрят ему прямо в глаза, затягивая в бездонную пропасть безумия.

Теперь он сполна ощутил весь вихрь чувств девчонки, когда и она вот так стояла между его ног, беззастенчиво разглядывая напоказ выставленное тело. Многолетняя маска давно слезла с лица и он даже не пытался скрывать своей ярости и жажды обладания распластанным тонким тельцем. Впитывал каждое призывное движение раздвинутых бедер с налитым кровью женским средоточием, чувствуя всеми оголенными нервами ее требующий и беззащитный взгляд. Каждая влажная складочка, несмотря на двигающуюся тень, была видна ему так отчетливо, словно он на самом деле находился на месте некоего чужака, что посмел ласкать ее ртом.

Мысли окончательно разбегутся в момент, когда она вдруг вывернется из-под серой тени, и медленно, очень медленно, глядя прямо ему в глаза, сползет с кровати… и изящно ляжет прямо на пол, бесстыдно раздвинув ноги и закусив костяшку пальца. Некий зов заставит его нарочно неторопливо раздеться. Два шага и он окажется на коленях перед ней, с зажатым в кулаке до боли налитым членом. Заменит собою тень, что недвусмысленно затянула на свои бедра ее таз. Ему до жути отчетливо будет видна ее развратная растяжка плоти вокруг серого пятна. Багровые складки двигались в такт движениям тени, грязно и очень туго смыкаясь и размыкаясь от каждого проникновения.

Едва он подстроится под неторопливый ритм тени, заменив собой, девчонка под ним закричит так сладко, что Рен взмолится в попытке не спустить прямо сейчас. Член в кулаке бесхитростно неистово пульсировал, пока он двигался, не отрываясь глядя ей в расширенные на всю радужку зрачки. Экстаз забирался в каждый нерв, расплываясь по телу, словно он действительно был там. Был с ней, был внутри нее, аккуратно втискивался в нее в реальности. Почти наяву чуял терпкие запахи ее тела, распаляя и без того нещадно разорванное сознание. Гнев от невозможности ворваться в вожделенное тело заливал разум, тут же обрываясь новыми волнами блаженства от скользящей по стволу сочной глубины. Сейчас не кулак сжимался вокруг члена, а ее тельце туго обволакивало его плоть, очень плотно заковывая в себя и бесподобно сладко выпуская на бесконечные секунды.

— Ты будешь принадлежать мне. Когда-нибудь… я найду тебя… — прошепчет он из последних сил, почти падая на пол, но успев упереться свободной рукой прямо у ее лица. — Где ты? Скажи мне, где ты? Скажи мне, где ты и я приду за тобой!

От каждого слова стонущая дьяволица под ним будет выгибаться все сильнее. Рен почти наяву ощутит, как впиваются ему в плечи острые ноготки, как и поймает на языке почти настоящий вкус хрупких губ.

Его девочка исчезнет сразу же, едва разум окончательно сломается под чудовищной тяжестью экстаза, оставив его одного изливаться на пол на своей территории и судорожно собирать себя в кучу.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Начинался вечер до банальности просто. Приглашенный гость уже маялся под дверями ее покоев, а Рей искала в себе силы впустить того. Ей до того надоели бесконечные сладострастные сны, что она искала хоть какой-нибудь способ избавиться от ежеутренней разбитой лени и нежелания просыпаться вообще. В этих снах она без проблем угадывала, кому принадлежат грубые мощные руки и кто неустанно ласкает ее. Сразу узнавала, чье тело скользит в ней и до жути сильно стискивает закинутые на плечи ноги.