— Я… Рей. Рей Палпатин. Ну, меня так зовут. Э-э-э, прошу прощения за свое поведение. Пойми, для меня это… странновато. Не находишь?

Едва Рей поймет, что ее фамилия не произвела на него абсолютно никакого впечатления, то почувствует себя… обычной. Самой обычной. Самой что ни на есть обычной живой девушкой, коим дозволено быть самим собой, быть настоящей. Без вот этого показушного пафоса и помпезности. Без наигранных личин и злых пересудов за спиной.

Правда, было чуть непонятно, в какой же дыре сидит громила, если ее фамилия вообще не нашла никакого отклика на чужом лице.

Впрочем, ни его оружие, ни письменность и звезды за бортом все равно были ей незнакомы, а знаков отличия, при всей его военной выправке, она так и не углядела.

— Кайло Рен, — донеслось до нее эхо, принося заметное воодушевление.

========== 9,10….15…20 ==========

В голове все время крутились какие-то совсем другие слова, схожие по количеству букв, но принципиально иного смысла. Он бы и предоставил всем гораздо более расширенную версию обидных донельзя оскорблений… но воздух сбоку поплыл.

Вся красноречивость куда-то моментально сдулась.

Рену даже не пришлось имитировать заинтересованность чем-то категорически иным, чем доклады об очередном фиаско. С некоторых пор ему больше нравилось болтать со своей галлюцинацией, чем разгребать последствия тупизны подчиненных.

Рен уже и не парился мыслями о моменте, когда именно они вдруг перешли с отстраненной нервозности на неприкрытое дружелюбие. Каким образом они вдруг нечаянно сблизились — тоже не парился. Стянутый внутри тугой клубок черноты вдруг оказался распущенным, разодранным на мелкие нити, как разлохмаченная бесполезная кисть художника. Девчонка неким образом взломала его тщательно выстроенные стены саркофага, в котором он давным давно похоронил свою человечность. Насильно вырвала своим голосом наружу все самое сокрытое, а внимательными колючими взглядами умудряясь доставать до самых печенок.

Девчонка умудрилась даже заставить его шутить.

Пусть грубо, пусть зачастую неуместно, но Рен внезапно понял, что ему даже нравится ее естественная реакция.

Она оказалась умна.

Признаться, он бы сильно расстроился, окажись мелкая стервочка глупым бревном. Умна, да.

А еще самоуверенна, язвительными, но меткими едкими репликами дергая за давно позабытые струны внутри. Почти заносчива и весьма цинична, но при этом обладала таким живым характером, что Рен попросту терялся. Была дерзкой, но умудрялась мягко сглаживать разговоры, едва они перешли от осторожного прощупывания почвы к неторопливым пустым беседам за отведенное им обоим время. Внезапно вышло, что они могут разговаривать. Вполне как обычные люди. Вполне по-людски обсуждали вкус еды и технические характеристики кораблей. Могли без проблем перебрасываться мнениями. С ее стороны всегда летели аргументы, которые она взахлеб, без толики сомнений, бросала ему, он же умудрялся где-то просто противоречить, опираясь на законы своего мира, где-то с готовностью соглашался. Обсуждали методы работы и места, красоту которых Рену было не понять, честно признавшись, что ему побоку красоты посещенных планет. На что Рей каждый раз умилительно фыркала, то ли соглашаясь, то ли признавая в нем последнего дурачка. Все выданное время они отдавали неким тихим, но довольно жарким спорам, зачастую на полуслове прерываемые непонятной волей.

Ему было с ней удобно. Уютно. Он чувствовал себя нормальным.

Он после и вовсе будет готов назвать ее совершенством. Без каких-либо сомнений.

Единственное, о чем безмолвно договорились — не обсуждали места, где они находились.

Рен долго обдумывал, почему они избегают именно этой темы, но кроме как опасения за свои миры, он так и не придумал.

А еще маленькая нахалка оказалась очень красива.

Как ни отнекивался сам от себя, все же признавал, что новых встреч он ждет с возрастающим ожиданием. Все было таким уместным, пока он не похолодеет от мысли, что все-таки увяз в каком-то болоте, где все нити замыкались на ней. На той, что внезапно забрала почти его мысли.

И едва Рен окончательно сформулировал себе откровенную симпатию к ней, то ощутит некую вылезшую злость на неправильность всей ситуации.

И в этот момент все же решится попытаться отвлечься от этой сильной заинтересованности.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

От его внезапной, явно нечаянной грубоватой шуточки у Рей чуть не выпадают глаза и глупо открывается рот. Второй раз причем.

По крайней мере, он не разбрасывался никому не нужными комплиментами и трехэтажными пустыми речами.

Некоторое время спустя Рей понимает… что ей нравится слушать Рена. Тот не дергался, не выглядел нервным. Он словно зажатый камнями со всех сторон цветок, с трудом, с боем, но раздвигал стены своих ограничений и раскрывался. С каждой встречей становился все менее мрачным, более расслабленным, все чаще заменяя равнодушную маску заметно помягчевшими чертами. Его лицо словно училось двигать мышцами. Все, что вылетало из его рта, не казалось пафосным фарсом. Не покрывался нежданной испариной, не отворачивался, что-то рассказывая. Разговаривая с ней, тот всегда был чуточку рассеянным, очень сильно отличаясь от того властного сукиного сына, что без раздумий отправлял на смерть своих людей и сам неистово лез во все передряги.

Совсем не тот страшный и жуткий монстр, которого она собиралась зарубить в первую встречу.

Когда она понимает, что Рен просто делится с ней мыслями, то ловит себя на нетерпеливом ожидании новых встреч. Как и осознает, что во время их разговоров весь мир становится ненужным и неважным. Словно дышала всем телом, а не просто легкими. Даже поймала себя на том, что ей становится привычным тот неожиданный восторг при каждом его появлении. Она тоже старалась быть с ним предельно честной, часто понимая, что ходит по самой грани с хамством и грубостью, в какой-то момент четко осознав, что все это равнодушие и показушное безразличие всего лишь маска. Личина, за которой оказывается прячется вполне живой человек. Со своими тараканами.

Потом еще и вышло, что она, оказывается, полностью поддерживает его взгляды на мир в целом, что неимоверно обрадовало ее.

Они могли говорить о чем угодно, сидя каждый со своей стороны. Рей давно поняла и дала понять, что они оба не самые последние люди в своих мирах. Рен и не скрывал ничего, почему-то отвечал на все вопросы. Вплоть до липкости сока незнакомых ей ягод до убойности орбитальных охранных станции и мощностей очередного дредноута. Словно тоже осознавал, что они настолько далеки друг от друга, что можно и не заморачиваться.

Настолько не заморачивался, что при первой же просьбе показать свое диковинное оружие — он молча подвинул к пелене столик и четкими отработанными движениями разобрал рукоять на кучу деталей, терпеливо разъясняя назначение каждой детали очень подробно. Пока в какой-то момент Рей поняла, что как минимум парочку законов оптики это оружие уж точно нарушает. По крайней мере, законы физики ее мира.

Единственное, о чем они негласно не обсуждали, так это местоположение их миров. Со своей стороны, она, конечно, по секрету говоря, хотела бы увидеться лично и все такое, но почти всерьёз остерегалась агрессии со стороны Рена. Ну, а что? Мало ли какие бредни сидят в его голове. Залезть-то к нему в разум ни разу ведь не вышло.

Незваного завоевателя только ей и не хватало.

Когда же он во время очередной встречи до кучи и еще так стеснительно улыбнулся, пряча глаза и опуская лицо, что Рей сразу задумается об уместности подобного поведения у таких людей, как этот человек. Столь милая улыбка не очень вязалась с общим видом громилы напротив нее, правда, потом все же решит, что это ей просто показалось. Слишком уж быстро Рен отвернулся, что ей могло и показаться.

После Рей и вовсе поймала себя на том, что даже прически делает из расчета понравиться. Конечно, у нее был богатый, относительно богатый выбор одежды, но на корабле, кроме как мундира, много не напялишь, поэтому изгалялась с волосами.