Джульет покраснела.
– Вообще-то, мы не общались. Но я позвоню ей. Мне будет приятно повидаться с ней.
– Позвони, конечно. Ну вот ты и приехала. Ой, твоя бабка радуется на небесах, что ты вернулась сюда. Как она всегда говорила о тебе! А вот твой бедный отец никогда доброго слова от нее не слышал. – Наступило неловкое молчание. Миссис Бидл решила, что проявила бестактность, и свернула на другую тему: – И что ты собираешься тут делать целыми днями?
Джульет вспоминала Грэнди. Как она раскидывала руки для объятий, когда Джульет бежала к ней в конце дня. Вспоминала ее низкий, твердый голос, читавший сказки. Ее большие руки, достававшие из влажной земли луковицы или клубни картофеля.
– Я… я пока не знаю. В мае я осталась без работы. Мне нужно найти что-нибудь через пару месяцев. А пока я займусь домом, устройством детей…
– Ну на это у тебя уйдет пара недель, – сурово сказала миссис Бидл. – Прости любопытную старуху, но, вообще-то, дел тут невпроворот. А что твой отец? Он не собирается приехать и помочь тебе?
– Собирается, но позже, – ответила Джульет. Беседуя с миссис Бидл, она невольно глядела по сторонам. В доме мало что изменилось. Она вернулась. – На следующей неделе у мамы операция на коленке, и они приедут, когда она поправится.
Внезапно сверху донесся пронзительный визг.
– Боже, что там? – пробормотала она, прислушиваясь к топоту ног.
– Фу! Мышь! Как противно!
– А я люблю мышек! – тихо заявила Айла за спиной старшей сестры. – Не обижай ее, Би! Или его! Отпусти! Может, у нее гнездо с малышами… Перестань!
– Мааамааа! – Потолок вибрировал от бегущих ног Санди. – Хотеть мааамааа!
– Ма. – Би стояла наверху лестницы, скрестив руки и сердито глядя вниз. – Мы видели мышь.
– Ну… – Джульет виновато улыбнулась, словно мышь появилась в доме исключительно по ее недосмотру.
– Я не намерена спать там, где бегают мыши, понятно?
Миссис Бидл сначала тихонько хмыкнула, потом расхохоталась так, что заходило ходуном ее массивное тело.
– Ой, ты смешная. Это Би?
– Что такое? – сердито спросила Би, повернув к ней лицо. На ее щеках горели красные пятна.
– Би, – резко оборвала ее Джульет. – Не груби. Извинись.
– Извините, – пробормотала Би, густо краснея.
– Ладно, ничего страшного, – ответила миссис Бидл и посмотрела на детей. – Послушайте старуху, детки, ладно? Деревенские мыши совсем не такие, как городские. Деревенские мыши не доставят вам неприятностей. Они прибегают сюда с зернового поля. В сентябре их особенно много. Да, деревенские мыши, не городские. Они приятные зверьки. – Дети, насупившись, ушли в гостиную, а она повернулась к Джульет, тащившей сумку через холл: – Когда приедет твой муж?
– Мы расстались. – Джульет поняла, что не может смотреть в глаза миссис Бидл. – Отчасти поэтому я поняла, что могу приехать сюда, когда Уолкеры продали дом.
– О Джульет, извини. – Миссис Бидл положила большую руку на локоть Джульет, и сухое тепло ее ладони, доброта в ее голосе казались почти невыносимыми. Старуха убрала руку и сказала, словно спохватившись: – Вообще-то, они не продали его.
– Нет-нет, они продали его пару месяцев назад.
– Нет. Они арендовали его.
Джульет пожала плечами – мол, какая разница, – но тут же нахмурилась, когда до ее сознания дошел смысл тех слов.
– Что?
– Они не были владельцами. Я точно знаю, потому что они говорили мне об этом. Их просто попросили покинуть дом.
– Что?
– О да. Она, миссис Уолкер, сказала мне об этом на Верхней улице. Она сказала, что кто-то словно наблюдал за ними. Появился как раз вовремя и сказал, чтобы они освободили дом. Потому что они уже не могли справляться с домом и садом… Она сказала, что для нее это огромное облегчение и что они с радостью вернутся на старое место. О, у них где-то неподалеку есть приятное бунгало. Они оставили свой адрес, я сохранила его для тебя.
Джульет опять удивилась:
– Что? Но ведь он был продан после смерти бабушки.
– Теперь ты владелица дома, правда?
– Да. Так мне сказали. – По спине Джульет медленно побежали мурашки. – У меня есть документы на дом. Просто… интересно, кому принадлежал дом. Кто отдал его… мне.
– Не мое это дело, милая моя.
В гостиной раздался крик:
– Ма! Что это за штуки на камине?
– Какие штуки?
Би появилась в дверях:
– Куклы! Такие же, как в кукольном домике.
– Я видела их, – сказала миссис Бидл. – Еще удивилась, кто их туда поставил.
Джульет зашла в гостиную. Там, на большой каминной полке, стояли две куклы. Они были связаны куском бечевки. Обычной кухонной бечевки. Еще они были завернуты в небольшой листок бумаги.
– Куклы из кукольного домика, – прошептала она, и ей вдруг сделалось страшно, хотя она и не понимала причину. – Это Лидди. Это Нед.
– Кто?
– Он сделал их для нее. Когда-то я играла в них. Не видела их много лет…
Изысканная прическа куклы Лидди, аккуратные кольца волос, выцвела и стала цвета платана. Одежда, которой Джульет любовалась в детстве, сохранилась лучше: элегантная блузка из тонкого хлопка и зеленая бархатная юбка, крошечная брошь-камея, подвижные руки и ноги, лицо с крошечными каплями глаз из голубого стекла. Кукле-Неду с остроконечной темной бородкой и кистью в одной руке (щетина выпала из нее давным-давно) повезло меньше: его черный костюм проела моль и он был совсем ветхим.
Джульет знала эти фигурки почти так же хорошо, как собственных детей, но не видела их уже много лет. Сколько же? Тридцать – тридцать пять?
Миссис Бидл извинилась:
– Пойду-ка я заканчивать уборку.
Джульет рассеянно кивнула и дрожащими пальцами развернула листок.
Я опять вернула Неда и Лидди в их дом.
Шум за спиной заставил Джульет вздрогнуть; она уронила фигурки на пол.
– Что это? – спросила Би у нее за спиной. Она подняла фигурки и стала их рассматривать.
– Они из кукольного домика, – ответила Джульет и перевернула записку.
Дорогая моя Джульет.
Я отдаю тебе этот роскошный дом. Оглянись по сторонам.
Знай, что, поселившись здесь, ты продолжишь линию женщин, восходящую к моей собственной прабабке Элен, чей отец построил этот дом. Его звали преподобный Дэвид Миртл.
Он построил новый дом викария на месте старого. Здесь росла его дочь Элен. У нее было трое детей: Руперт, Лидия (моя мать) и Мэри. Я рассказывала тебе, что у Лидди было ужасное детство, когда Элен умерла от оспы. Нед Хорнер выкупил этот дом для своей Лидди, и они жили тут всей семьей. Я родилась через шесть месяцев после смерти отца. Мы с Лидди жили тут одни – но мы были не одни! Джульет, в нижнем конце сада жили эльфы. Они играли по ночам, когда думали, что я спала.
За эти последние месяцы я исписала маленькую тетрадочку, прогоняя зимнюю скуку. Ты можешь пользоваться ею как справочником. Она откроет тебе кое-какие секреты этого дома, о которых ты не знала.
Ты была чудесной девочкой, и я любила тебя. Знаешь что? Найди свой собственный путь в жизни, дорогая моя. Он там есть, если ты приглядишься внимательно.
Любящая тебя бабушка,
Стелла Хорнер.
А ниже было написано торопливым почерком:
Я не сошла с ума, Джульет, дорогая моя, хотя и была зачата в безумную ночь, и они хотели довести меня до безумия. Я хочу сказать тебе то, что думаю. Я думаю, что они солгали мне. Я уверена, что картина не сгорела. Я думаю, что ее украл мальчишка. Я думаю, что она где-то в доме.
– Что она имеет в виду? – Би читала записку, заглядывая через плечо матери. – Какая картина? Какой мальчишка?
Джульет отошла, словно оберегая секрет.
– Не знаю.
На камине лежала старая школьная тетрадь в линейку, исписанная убористым бабушкиным почерком. С нарастающим в душе беспокойством Джульет перелистала ее. «Март… Все весенние луковицы высажены, Джульет?.. Июль… Лавандовым маслом можно лечить солнечные ожоги… подпорки для георгинов. Сорви яблоки. Посади морозостойкие однолетние растения. Почисти Птичье Гнездо».
