Чтобы не кричать, я снова пошла в кабинет.

Ваня развалил башенку и теперь собирал ее из красных кубиков, а вот Денис стоял у окна, хмурый и какой-то печальный. У меня аж сердце сжалось, когда я посмотрела на него.

— Что случилось? — спросила я, подходя к нему ближе.

— Бизон умер, — сказал Денис и окончательно отвернулся к окну. — Его кто-то прирезал прямо в камере.

Я обняла его со спины и прижалась к нему. Что тут скажешь. Каким бы он ни был, а Игнат Бизонов был родным отцом Денису. Я знала, что он хотел знать о его судьбе. Не хотел это обсуждать, даже не хотел признаваться, что ездил к нему в тюрьму, но я все знала.

— Зато теперь он нас не тронет, — робко сказала я, вспоминая, как меня запугивал его подельник.

— Это да, — вздыхает Денис и странно перебирает воздух пальцами.

Он так делает всегда, когда ему снова хочется курить. Я ловлю его за руку и замираю. Зачем говорить всякие глупости, если и так все понятно. Я буду с ним в счастье и в горе, навсегда.

— Ва! — внезапно заявил Ваня и ударил кубиком о кубик.

Мы оба тут же обернулись немного взволнованно. Вид у нашего сына был такой, словно он собрался сделать важное заявление. Его он и сделал:

— Па-па, — изрек он и снова стукнул кубиком.

— Что? — переспросил Денис и улыбнулся, словно мгновение назад ему не было больно. — Скажи это еще раз, Вань!

Он бросился к сыну, сел рядом с ним на ковер и посмотрел на него внимательно.

— Па-по, — менее внятно сказал Ваня, и Денис сгреб его в крепкие объятия.

Мне оставалось только поцеловать их обоих и позвать завтракать.

Далее бонус с мыслями Дена

Такие как я мечтают выиграть в лотерею если не деньги, то хотя бы шанс на новую жизнь просто потому, что должно же в этой гребанной жизни повезти хотя бы раз. Вот и мне повезло, правда, я не сразу это понял. Эта наивная Малая и есть мой шанс, осталось только сделать ей ребенка.

Все, что было в голове у Дениса и то, что осталось за кадром.

Я лежу в гараже и никак не могу понять, почему моя жизнь катится к чертям, а я при этом думаю о какой-то малолетке. Нет, я конечно понимаю, что ей недавно исполнилось двадцать, но воспринимать иначе девочку с косичками, даже если я ее уже пару раз оттрахал, не получается. Малолетка, что с нее взять?

Правильно. Трахнуть, выдать за себя замуж по залету и получить билет в совершенно другой круг, туда где на меня перестанут смотреть как на мусор.

Кальмар так и вовсе гад, сначала согласился денег дать в долг под процент, все по-чесноку, а потом, тварь такая, давай условия загибать. Неужели он и правда думал, что я соглашусь открыть свой автосервис, чтобы потом помогать ему разбираться с тачками в угоне? Дерьмовей просто не бывает, а я ведь был уверен, что у меня совершенно другая репутация. Давно же сказал, что я в это не полезу.

Хотя чего я злюсь, сам знаю же, кто я есть. Двоечник, хулиган, вредитель, еще и наследник знаменитого мокрушника. Чего еще от меня ждать? Дал бы мне кто нынешние мозги хотя бы пять лет назад, а лучше десять, чтобы я фигней не страдал, а сразу делал, что нужно. Когда ты думаешь, что твои родители — конченая алкашня, а ты — король мира, гоняющий на байке уже в пятнадцать, то как-то срать, что в голове у тебя ничего толкового нет. Лидка, дура этакая, вечно причитает, что "вот если бы были условия, то я…". Да нихера бы я не сделал. Во-первых, все семь гениальных пядей мимо моего лба пролетело. Во-вторых, условия и так были. Жрачка была, одежда была, спасибо бабке, работать мне надо было разве что на понты, бухло и сигареты, кто ж знал, что в этом нет никакого смысла, а теперь хер бросишь.

Я снова вмял сигарету в гору окурков, торчавшую из консервной банки, ничего не видя на ощупь, просто зная, что вот тут эта гребаная банка стоит. Она меня злит и жизнь такая тоже. Сколько раз говорил себе, что свалю, перестану жить в гараже, но снова и снова оказываюсь здесь, а эта дура…

Господи, как же я ненавижу семейку Луневых.

От распиравшей меня неприязни приходится в банку еще и сплюнуть. Гадкая прилизанная семейка. Правильные, интеллигентные твари! И малолетка эта луневская меня бесит, а когда еще и подкатить попыталась, так придушить ее захотелось. Барыня развлекается!

Только мордашка у нее хорошая, так что схватил ее, через байк перегнул и просто трахнул, чтобы больше не лезла. Еще и в нее спустил, чтобы потом побегала, а потом… да жалко ее как-то стало, смотрит на меня странно, ни то трахаться любит по-жесткому… хотя какое там, это же был ее первый опыт. Короче, отомстил Луневым так, что мне самому и стыдно стало, виду не подал, еще и перед парнями повыделывался, типа "все, будешь моей бабой по вторникам". Сейчас хочется огреть себя по голове, только она на этот бред совсем не так реагировала, как я от нее ждал — обрадовалась, дура!

Потом реально зазвал ее в гараж во вторник. Эти огромные глаза с мерзким блеском меня бесили так, что я вел себя, как полный придурок, еще и не мешал себе в этом, а она все равно радовалась! Я ей член в глотку запихиваю, а она счастлива, даже попросила остаться. Тогда совсем совестно стало.

Думал, она развлекается, острых ощущений ищет, романчиков начиталась и решила побывать в руках плохиша, типа у каждой хорошей девочки должен быть свой хулиган, который будет въебывать ей по самые гланды. Лидка какую-то бурду тогда вгоняла, а эта, блин, — искренняя.

Еще тогда понял, что надо с ней мутить, и что залет — единственный способ на ней жениться, а насколько мне это нужно, понял только теперь после разговора с этим сухопутным кальмаром, тварью болотной…

Только теперь важно не это. Как мне эту малую всерьез охмурить сейчас, вчера? И что можно сделать, чтобы она точно залетела, желательно тоже вчера!

2. Фото

Понимаю, что лежать так — совершенно бесполезно, да и курить тоже. Накуриться я успел, пообещал ей, что она меня не забудет, пыль в глаза пустил, а теперь что?

Я за время работы выходных не брал, не болел, короче, надо завтра соврать, что отравился, день они без меня там переживут, а мне надо чет придумать, если уж охмурять, то охмурять!

Встал, пошел назад в клуб.

— Если ты мириться с Лидкой, то зря, — сказал мне Толян, все еще стоявший на входе.

— Она уже пошла сосать самому Кальмару? — спросил я и понял, что мне действительно плевать.

У нас конечно вроде как были отношения, но мы оба знали, чего они стоят. Только секс? Это было меньше чем секс, потому что она трахалась с другими за бабки и даже не скрывала этого. Бабки были нужны на шмотки и понты, а шмотки — чтобы ее брали за бабки. Бред, но не мне ее судить. У нас тут каждая вторая живет так. Вторая половина без бабок пытается залететь и, если выходит, выбивает, по меньшей мере, алименты. Я своего рода вторая половина. Тьфу.

Посылаю Толика в спортзал, качать задницу, это у нас с ним дружба такая, и не слушая его ответов, возвращаюсь в клуб. Да хожу туда-сюда бесплатно, пользуясь дружбой со всем местным народом, но что поделать, сейчас мне это важно.

На танцполе ловлю за шиворот Ваську, местного фотографа.

— Эй! Да ты…

Васька меня увидел и сразу заткнулся.

— Пошли, надо перетереть, — сказал я ему, а сам тут же потерялся.

Че говорить? Че мне надо? Как это сказать? Хоть матерись и беги обратно.

— Так че? — спросил Васька, продолжая щелкать все подряд. Хотя он вроде как умеет поймать кадр, но иногда мне кажется, что он просто щелкает, пока не поймает что-то приличное.

— Это… ты тут давно? — неуверенно спросил я.

— Как всегда с открытия, а че?

— Синеволосую кралю видел?

— Да! — Васька аж фоткать все перестал. — Это ж дочка Парфенова?! Того самого!