— Нет. — Хрип. У меня даже сердце пару ударов пропустило.

— Обещай, что будешь мне должен. — Настойчиво повторила она.

— Обещаю…обещаю, что буду должен. — А потом вспышка.

По лестнице поднимались ученики. С дальней один за одним выходили и остальные. Прозвучал звонок. Я не решился первым подойти к двери. Дождался, пока самый смелый откроет её и забежит в кабинет. Внутри оказался привычный порядок. Боуэн сидел за столом, что-то писал в журнале. Бинта на руке не было.

— Отметь присутствующих, пожалуйста. — Нежно, приторно-сладко попросила «Кэсси». После подошла к доске и начала выводить название темы на доске.

Боуэн не ответил, но и раздражения не показал. Вообще, на нём лица не было, пока он до нашей с Мэй фамилии не дошёл. Как он удивился, заметив, что я присутствую, не описать просто, а то, как удивилась Мэй — вывело из себя. Ладно преподаватель, но родная сестра — это уже через чур. Кэсс была не особо рада моему появлению, даже фыркнула. Тоже мне, кошка-переросток. Весь урок потом до меня докапывалась. Показалось даже, что Мэй чуть приревновала. Стоило сестрёнке поднять руку, как спрашивали меня. Из-за этого сосредоточиться на чём-то кроме урока было просто невозможно. Достали меня до такой степени, что, выходя из класса, я даже думал на французском. Жуть какая-то.

— Эй, Диппер, подожди! — Выкрикнула Мэй, сбрасывая с парты в портфель учебник и тетради.

— Je ne parle pas l’anglais. — Ответив, тут же сбежал в раздевалку. Следующим была физ-ра.

Переодевался я крайне медленно. Специально. Чем меньше буду на уроке — тем больше вероятности избежать расспросов сестрёнки. Не знаю даже, почему я считал, что это в принципе возможно?

— По-английски он не говорит, ага, а как же! — Разъярённо глядя на меня, чуть ли не прорычала Мэй. — Ну и почему на этот раз прогуливаешь, м? Что с тобой вообще случилось? То на уроки опаздываешь, то совсем пропускаешь!

— Да ладно тебе, я просто не выспался.

— Я бы поняла, если бы в какой-то другой день, но пропускать историю! — Почему-то так и знал, что она скажет что-то подобное. — А ведь Боуэн о тебе спрашивал. — От того, что она сказала это «как-бы между прочим», легче ни капли не стало. Я просто впал в ступор.

В голове сразу же всплыл тот разговор. Так вот кто «приползёт», так вот кого…

— Что? Что именно он говорил? — У меня даже руки тряслись в тот момент. Я был в полном ужасе. Неужели тот разговор действительно значил, что Боуэн всему виной? И четыре года, четыре! Этим датировалась первая запись. Но хранить в папке все свои преступления… Какое-то больное хобби.

— Как заметил, что тебя нет, так даже… Ну, не знаю как это описать. — Она задумалась. — Хмурый он после был, в общем. Задумчивый. Потом после урока попросил задержаться. Спрашивал, почему тебя нет. Ну я ж и сказала, что раз не появился — значит плохо себя чувствуешь. Он хотел что-то ещё спросить, но меня девчонки ждали. Потому и ответила, что утром очень рано вышла, и не знаю, как ты и что там у тебя. А, ну и, сказала, что вечером нормально всё было, потом только убежала. И не зря! — Что она лепетала дальше я не слушал. На какую-то очередную потасовку успела посмотреть. Ничего интересного.

Урок прошёл довольно быстро. Когда полностью уходишь в себя — это нередкое явление. А подумать было о чём. И отрывки из тех статей всплывали, и слова Кэсс, и само поведение Боуэна. Всё складывалось в одну единственную и просто ужасную картину.

Боуэн появился чудным образом в городе прямо после пропажи нашего историка. Он смог завоевать расположение директора. Потом произошло первое происшествие, и он оказался ближе всего к входу. Заметил мою заинтересованность, показал те дела. Заверил меня, что «профессионал». Я и подумал, что он всё разрешить планирует. Ну да, а как же. Прямо таки рвётся. Просто потратил время впустую, полагаясь, что моё вмешательство не обязательно.

Но было и то, что никак не вписывалось в эту картину: рана на его руке, тот диалог, детали которого я так и не мог вспомнить. Но это было не так и важно. С Боуэном явно что-то не так — одержимость нормальным состоянием не назвать, — и у меня есть определённые мотивы думать, что он собирается устранить меня. Полностью. Была же деталь, которая меня полностью сбивала с толку — записка. Но ведь не всё же должно сводиться к одному историку? Либо же он подкинул её раньше, чем решил прикончить меня?

На уроке английского я сидел, сдерживаясь, чтобы не начать биться головой о парту. В голове шумело: «Я не знаю! Не знаю!» — и уже хотелось плакать. Я был таким вымотанным, что физически, что эмоционально. Мне нужен был отдых, как можно быстрее.

Мой организм счёл, что «намного быстрее» — это «прямо здесь и сейчас». Нельзя сказать, что я именно заснул, скорее потерял сознание, так как в чувства меня привели уже в медпункте.

— Диппер, сколько пальцев я показываю? — Спросило размытое изображение Мэйбл.

— Три? — Я пытался сфокусировать взгляд на руке, но это получалось довольно худо. Потому я назвал случайное число.

— Он в норме. — Встав в гордую позу, заверила сестрёнка.

— Тогда отправляйся на урок, а он сейчас подойдёт. — Алисия довольно быстро выпроводила сопротивляющуюся Мэй.

— Но осталось пять минут до звонка!

— И захвати наши вещи! — Перед тем как закрылась дверь, успел выкрикнуть.

— Ну что, не надоело тут валяться?

— Меня больше интересует, как я здесь оказался? — Я попытался приподняться на локти, но тут же пожалел о содеянном, упав на подушку. Тело одолевала жуткая слабость.

— Ох, Лэйтон был таким лапочкой-

— Лэйтон? — Преподавателя английского определённо точно звали не «Лэйтон».

— Да! Ну, то есть, Мистер Боуэн, разумеется.

— Что? — Осознание долго доходило до меня. — Что он вообще-

— Мэйбл сказала, что случайно встретила его, когда бежала сюда.

«Ну да, случайно. И как я до сих пор ещё жив?»

–…ты всех так напугал. Еле Лэйтона выпроводила, — «Так хотел удостовериться, что я откинусь?» — а Мэйбл не получилось. Даже подумала, нашатырный спирт выветрился. А пульс как замедлился! Я уже думала скорую вызывать.

— Спасибо за… всё. Но мне правда пора. — Я кое-как приподнялся на дрожащих руках.

— Ну и куда ты в таком состоянии пойдёшь? На вот, выпей. — Она подала мне стакан с…сладким чаем. Я натянуто улыбнулся, обдумывая план побега. Нужно было дотянуть до прихода Мэй.

Стоит ли говорить, что чай на вкус был предельно мерзким? Думаю, нет. Я даже кофе без сахара пью, что уж говорить о чае.

Когда стало казаться, что ещё глоток, и меня точно стошнит, наконец прозвучал звонок и прибежала сестрёнка. Собрав в кулак все накопленные силы, я, со скоростью пули, под возмущённые выкрики Алисии, вылетел из кабинета. Правда, когда мы добежали до холла у меня потемнело в глазах и я чуть снова не упал без сознания, но то были уже мелочи. Мелочи, о которых Мэй знать было необязательно.

Я был несказанно рад, что наконец начинались выходные. Шёл с сестрёнкой домой, шутил, успокаивал её. Совсем не подозревал, что выходные для меня чертовски сильно затянутся.

========== Глава 11. Проснись. ==========

Воскресенье. 9.

Алое закатное небо. Словно расплавленный золотой диск, солнце стекает за горизонт. Вокруг какая-то искусственная тишина. Ноги колют колосья пшеницы. Почему вообще решил, что это сработает? Но, с другой стороны — другого выхода нет. Если разобраться, то я сам во всём виноват. Моя несдержанность погубила меня. И теперь все, кто мне дорог в опасности. Я должен всё исправить. Я должен всем помочь. Я.

Зачитывает свои условия, как впервые. Слышал уже, знаю. Всё равно ничего важного от Него добиться невозможно. Никаких ответов не даст, только если расплывчато. Чтобы обвести вокруг пальца. Потому я свои условия диктую чётко. Я долго подбирал слова. Самому приходилось лазейки искать. А попытка всего одна, приходилось стараться. Он недоволен, разумеется. Как иначе? С меня мало что можно потребовать, но он согласился. Значит всё же имел какие-то планы. Какие? Я не задавался столь очевидным вопросом. Всё равно узнал бы. Мне нужно было спасти их. Я готов был пойти на что угодно, лишь бы обезопасить их. Дать время. Его было катастрофически мало и до безумия много. Оно застыло. Ровно до момента, пока такая ситуация не стала бы Ему невыгодна.