Письмо с фронта Мама! Тебе эти строки пишу я, Тебе посылаю сыновний привет, Тебя вспоминаю, такую родную, Такую хорошую, слов даже нет! Читаешь письмо ты, а видишь мальчишку, Немного лентяя и вечно не в срок Бегущего утром с портфелем под мышкой, Свистя беззаботно, на первый урок. Грустила ты, если мне физик, бывало, Суровою двойкой дневник украшал, Гордилась, когда я под сводами зала Стихи свои с жаром ребятам читал. Мы были беспечными, глупыми были, Мы все, что имели, не очень ценили, А поняли, может, лишь тут, на войне: Приятели, книжки, московские споры — Все – сказка, все в дымке, как снежные горы… Пусть так, возвратимся – оценим вдвойне! Сейчас передышка. Сойдясь у опушки, Застыли орудья, как стадо слонов; И где-то по-мирному в гуще лесов, Как в детстве, мне слышится голос кукушки… За жизнь, за тебя, за родные края Иду я навстречу свинцовому ветру. И пусть между нами сейчас километры — Ты здесь, ты со мною, родная моя! В холодной ночи, под неласковым небом, Склонившись, мне тихую песню поешь И вместе со мною к далеким победам Солдатской дорогой незримо идешь. И чем бы в пути мне война ни грозила, Ты знай, я не сдамся, покуда дышу! Я знаю, что ты меня благословила, И утром, не дрогнув, я в бой ухожу! 1943 г. На исходный рубеж – Позволь-ка прикурить, земляк! Склонились… Огонек мелькает… – Да легче ты. Кури в кулак. Опять патруль ночной летает. С утра был дождик проливной, Но к ночи небо чистым стало, И в щелях, залитых водой, Луна, качаясь, задрожала… Шли по обочине гуськом, Еще вчера был путь хороший, А нынче мокрый чернозем Лип к сапогам пудовой ношей. Стряхни его – ступи ногой, И снова то же повторится. А утром с ходу прямо в бой… – Эй, спать, товарищ, не годится! Пехотный батальон шагал Туда, где лопались ракеты, Где высился Турецкий вал, Еще не тронутый рассветом. Все шли и думали. О чем? О том ли, что трудна дорога? О доме, близких иль о том, Что хорошо б поспать немного? Не спят уж третью ночь подряд, Счет потеряли километрам, А звезды ласково горят, И тянет мягким южным ветром… Конец дороге. Перекоп! Но сон упрямо клеит веки… Видать, привычка в человеке: Ночлег бойцу – любой окоп. Посмотришь – оторопь возьмет. Повсюду: лежа, сидя, стоя, В траншеях, в ровиках – народ Спит, спит всего за час до боя! Все будет: грохот, лязг и вой… Пока ж солдатам крепко спится. Глядят луна да часовой На сном разглаженные лица. 1944 Вернулся
Сгоревшие хаты, пустые сады, Несжатые полосы хлеба. Глазницы воронок зрачками воды Уставились в мутное небо. В разбитой часовенке ветер гудит, Пройдя амбразуры и ниши, И с хрустом губами листы шевелит В изжеванной временем крыше. Все рыжий огонь пролизал, истребил, И вид пепелища ужасен. Лишь дождь перевязкой воды исцелил Осколком пораненный ясень. К нему прислонился промокший солдат. Вокруг ни плетня, ни строенья… Не выскажешь словом, как тяжек возврат К останкам родного селенья! Нет сил, чтоб спокойно на это смотреть. Такое любого расстроит. Солдат же вернулся сюда не жалеть, — Пришел он, чтоб заново строить! 1946 Прислали к нам девушку в полк медсестрой Прислали к нам девушку в полк медсестрой. Она в телогрейке ходила. Отменно была некрасива собой, С бойцами махорку курила. Со смертью в те дни мы встречались не раз В походах, в боях, на привале, Но смеха девичьего, девичьих глаз Солдаты давно не встречали. Увы, красоте тут вовек не расцвесть! На том мы, вздыхая, сходились. Но выбора нету, а девушка есть, И все в нее дружно влюбились. Теперь вам, девчата, пожалуй, вовек Такое не сможет присниться, Чтоб разом влюбилось семьсот человек В одну полковую сестрицу! От старших чинов до любого бойца Все как-то подтянутей стали, Небритого больше не встретишь лица, Блестят ордена и медали. Дарили ей фото, поили чайком, Понравиться каждый старался. Шли слухи, что даже начштаба тайком В стихах перед ней изливался. Полковник и тот забывал про года, Болтая с сестрицею нашей. А ей, без сомнения, мнилось тогда, Что всех она девушек краше. Ее посещенье казалось бойцам Звездою, сверкнувшей в землянке. И шла медсестра по солдатским сердцам С уверенно-гордой осанкой. Но вот и Победа!.. Колес перестук… И всюду, как самых достойных, Встречали нас нежные взгляды подруг, Веселых, красивых и стройных. И радужный образ сестры полковой Стал сразу бледнеть, расплываться. Сурова, груба, некрасива собой… Ну где ей с иными тягаться! Ну где ей тягаться!.. А все-таки с ней Мы стыли в промозглой траншее, Мы с нею не раз хоронили друзей, Шагали под пулями с нею. Бойцы возвращались к подругам своим. Ужель их за то осудить? Влюбленность порой исчезает как дым, Но дружбу нельзя позабыть! Солдат ожидали невесты и жены. Встречая на каждом вокзале, Они со слезами бежали к вагонам И милых своих обнимали. Шумел у вагонов народ до утра — Улыбки, букеты, косынки… И в час расставанья смеялась сестра, Старательно пряча слезинки. А дома не раз еще вспомнит боец О девушке в ватнике сером, Что крепко держала семь сотен сердец В своем кулачке загорелом! 1947 |
