Рассекая воздух он почти мгновенно рухнул в землю. Прокатившись кубарем по запыленной дороге, кувыркаясь на ней, как бескостная кукла, тело Марка остановилось прямо подле обломка арматуры, валяющейся на земле. Лениво оглядев его своим полуживым взглядом, он уже знал, что с ним делать, ведь в подобных историях никогда нет безвыходных ситуаций, всегда должен быть способ победить. Вот и сейчас мир ему явно давал понять, как это сделать. Однако Марк не торопился брать оружие победы в свои руки. Напротив, без единого движения он продолжал лежать на земле, ощущая, как волны искрящейся боли прокатываются от его конечностей к мозгу. То, что он выжил, было совершенным чудом, но это ни коим образом не удивляло Марка, ведь…

Наконец он протянул руку к арматуре и схватил её. С трудом сев на землю, чувствуя, что внутри него почти не осталось целых костей, Марк брезгливо осмотрел чудище, стоящее перед ним и медленно тянущее к нему свои щупальца. Усмехнувшись, мальчик поднял арматуру над головой и — вонзил её в землю. Из раны стала сочиться кровь, а весь город, нет, вся земля задрожала. С трудом, Марк вытащил оружие и кровь уже целым фонтаном стала бить вверх, полностью заливая собой мальчика. Тем временем Юмалов уже совсем не соображал, его мысли путались, и образы плыли перед глазами. Замахнувшись, он ещё раз ударил по земле. В этот раз планета закричала… низкий, утробный голос раздался по всему миру, будто крик глубоководного кита, а монстр перед ним скукожился и кричал в такт планете. Марк улыбнулся и вновь занёс над головой арматуру, и снова опустил её вниз, но в этот раз удар пришёлся не в землю, а в его собственный живот.

— Пошёл-ка ты нахуй со всей своей историей и своими правилами, — с трудом выговаривая слова, произнёс Юмалов, после чего упал вниз головой.

Тёплая, тёмная кровь стала медленно вытекать из обмякшего тела мальчика, смешиваясь с кровью планеты. Медленно он вытащил из себя арматуру и откинул её в сторону, после чего перевернулся на спину. Выпустив из лёгких воздух, Марк прикрыл глаза. Звуки метели и кричащего чудовища стали медленно уходить в даль, а на их место пришла тишина.

Спустя время на лоб мальчика упала первая капелька намечающегося дождя. Не торопливо открыв глаза, он увидел, как на ярком звёздном небе собираются тучи. Над головой его тихо шелестело ветками могучее дерево, а спину щекотала молодая трава. Город был где-то далеко, как и всё, что осталось там — в нём.

Дождь всё усиливался, обливая тело мальчика и проходя сквозь него. Он ещё дышал. Насквозь в крови, Юмалов дрожащими, ослабевшими руками накрыл себя тонкой курткой и снова прикрыл глаза. Холод прожигал его кожу и кости. Его посиневшие губы дрожали, не в силах сомкнуться.

На холме, в зелёной поляне, под проливным дождём и в полном одиночестве, истекая кровью, Марк пролежал три часа. Тело его медленно угасало и коченело, впитывая в себя крупные капли дождя до тех пор, пока он не умер…

Тем временем в городе светило яркое солнце. Полина стояла на балконе своей съёмной квартиры, наблюдая за прохожими. В голове её крутились мысли о ссоре с Марком и она думала о том, как бы извиниться, в то время как кофе в её руке медленно остывал. На другом конце Лжеца Костя Белый читал свои стихи подругам, в шуточной форме описывающие его пребывание в психбольнице. Те, однако, совсем его не понимали и парень подумал о том, что Марк, когда он наконец-таки соизволит придти в гости, обязательно оценит его труд. А Костя Сотин лежал в машине, закинув ноги на дверцу и, прищурив глаза от падающего на них яркого солнца, улыбался.

Марк Юмалов погиб, а мир этого и не заметил. Плакал в тот день только я.