— Ага, нечестно! — хихикнул первый, а затем ехидно подметил: — Ты на Луну посмотри. Она тоже была недовольна своим положением, а сейчас что?
— Да уж, незавидная участь, — хмуро подтвердил второй.
Я сначала не поняла, о ком речь, но, когда до меня дошло, челюсть сразу же отвисла. Ну, если бы была, а так только глубокий шок посетил.
— А почему Луна? — вкрадчиво уточнила у голосов, глядя на Тару.
— Так это ее имя! Создатель ей мир подарили, она же не смогла удержать нефилимов в узде. Разрушили они все. Эх, ее мир теперь необитаем, а Луна отбывает наказание.
— Хм, шутка ли, — хохотнул второй. — Охранять тех, кого всей душой ненавидишь. Существовать в мире, населенном созданиями, где даже самые слабые обладают телесной оболочкой, и не иметь ее.
— Про ограничение пространством забыл, — вмешался третий. — Вот это самое жестокое!
— Так ее не раз предупреждал Создатель, чтоб порядок навела, а не потакала своим любимчикам. Пусть научится нянчить хоть эту дюжину.
— А почему вы постоянно говорите Создатель, если их по преданиям было четверо? — задала я вопрос, когда слух резануло и не раз.
— Так у нас Создатель один, — недоуменно ответил второй.
— А остальные? Он же не один был, — не доходило до моего понимания. Пусть растолкуют, я же на всех их вопросы отвечала.
— Нет, малышка, Создатель один, а остальные — учениками были. И к слову, бездарными, — фыркнул третий. — Так ничего путевого и не сотворили.
— Офигеть! — вырвалось у меня.
— Не ругайся в Духовном храме, — прошипел второй, и сам же рассмеялся, посчитав свою шутку остроумной.
— Стоп! — наконец-то осенило меня. — Раз вы все помните, знаете и понимаете — зачем вы меня спрашивали о всякой ерунде?
— Хотели узнать тебя, — без тени иронии ответил первый. — Сами мы принуждать не можем, а так даже весело было. Ну и потом, как бы мы узнали, что у тебя на уме?
— А так, все сразу ясно, нет скрытых мотивов.
— Мы теперь понимаем твои эмоции и читаем тебя, как раскрытую книгу.
— И опять же, давно не чувствовали столько, как сегодня. Если ты не заметила, все твои воспоминания мы переживали с тобой. Мы лишены эмоций…
Они говорили друг за другом, довершая мысль высказавшегося перед этим. Последним, грустно прошипел второй, вздохнул и затих. Они все затихли, а мне стало жалко их до слез. Как они тут в темноте, без эмоций и целую вечность.
— Кто вас так наказал? — тихо спросила я, не понимая, как можно быть таким жестоким, чтоб обрекать душу на подобное существование. По-другому и не скажешь, только существование.
— Малышка, — начал первый. — Мы должны быть беспристрастны к своим обитателям, иначе, нас ждет неминуемый конец. Нам ни к чему эмоции и чувства — они только усложняют все и мешают думать, но и порой, их очень не хватает.
После этих слов мы снова затихли, любуясь вечностью, а я обдумывала все вышесказанное. Создатель один — это еще как-то, но воспринималось; незримые голоса решили порыться в моем сознании — это им я уже простила; разговор с душами наших миров — вообще мной не воспринималось, может, потом, когда немного приду в себя; Луна, она же Тара — душа еще одного мира, которого не стало из-за ее беспечности; — по-моему, что-то еще упустила, но и этого выше крыши.
Стоп! Собственно говоря, зачем я сюда пришла? Вот… Так чего я время теряю?
— Простите меня, пожалуйста, но я к вам с вопросом, — робко начала и замялась. Как спросить-то? С чего начать?
— Да-да, малышка, спрашивай, — добродушно проговорил первый и фыркнул: — не стесняйся.
— Не знаю с чего начать, — честно выдала я и снова замолчала.
Вот, никогда не отличалась особой робостью, но как поняла, с кем говорю, так меня небывалое благоговение начало посещать и дар речи временами пропадать стал.
— Ну, ты же что-то конкретное спросить хотела, — мягко прошипел второй.
— Да, — согласилась я и сбивчиво начала объяснять: — У нас… точнее там, на поверхности, творится какая-то неразбериха. Без конца артефакты странные всплывают. Что-то назревает, и мы предположили, что это гости из другого мира, решили вмешаться в ход событий. Только вот факта их проникновения никто не зафиксировал, а нам теперь никак не узнать этого.
В конце своего рассказа, я облегченно вздохнула. Сложилось такое ощущение, что я дышать, заново научилась.
— Было нечто, нарушившее наш покой. Признаться, когда именно это случилось — мы уже не помним. Можем только показать инородную силу, которая и сейчас где-то в наших мирах. Правда, для этого тебе надо вернуться. Здесь ты ничего не увидишь. Там, в Зале, поверхность покажет, мы обещаем. Что-то еще?
В сознании крутилось еще множество вопросов, но пользоваться доброжелательностью душ мне не хотелось. Они и так на многое открыли глаза, да и будет еще возможность, будет…
— Можно, хотя бы изредка, к вам в гости заходить? — робко нарушив тишину, спросила я. Это был мой единственный вопрос, на который хотелось задать. Если запретят — настаивать не буду, но, если разрешат — это, воистину, лучший подарок.
— Малышка, конечно же, приходи, — с нескрываемым весельем ответил второй, а потом его и первый с третьим поддержали. — Будем рады свежим эмоциям и общению.
Не скрою, мне было приятно это слышать, а с ними интересно и легко. Еще и уйти не успела, а уже захотелось вернуться.
— До встречи… — шепнула тихо и потянулась к собственному телу.
Понимание того, что именно надо делать, пришло, само собой. Будто я знала все действия наперед и бывала в этом месте не первый раз.
Странно.
Ощущение телесной оболочки немного сковало душу, будто втиснуло в какие-то определенные рамки. Там было все просто и легко, спокойно и умиротворенно. Если честно, в конце не хотелось покидать их, но пришлось.
Забыла… Надо что-то сделать. Что? Обещали…
Распахнув глаза, я прищурилась от света, ударившего по зрению. Неприятные ощущения быстро прошли, и я начала вглядываться в картинки, которые показывала мне сфера. Цвета были искажены, а контуры изображения размыты. Будто сквозь призму смотришь, но я ловила каждый фрагмент, пытаясь запечатлеть его в памяти.
Пустыня. Песчаные барханы вокруг. Темный зев портала.
'Не наша сила!' — мысленно отметила я.
Высокая фигура, закутанная в черный плащ, шагнула из темноты. Капюшон, низко надвинутый на лицо, полностью скрывал все, и поэтому черты его разглядеть не удалось. Судя по ширине плеч — мужчина. Да и картинка была размытая и смазанная до безобразия.
'Давние события! Затерлись со временем' — пришло четкое понимание.
Картинка сменилась. Маленькое поселение. Аборигены в странных одеждах. Шаман в хижине и фигура все в том же плаще молча, проследовала к шаману, и снова все поплыло.
Новый отрывок — город, старая одежда на людях. То, что это именно люди сомнений не возникло. А одеты они были в стиле прошлого тысячелетия, годов так тридцатых. Знакомая мне уже фигура, стремительно шагает в строгом костюме по парковой аллее. Ракурс со спины, но теперь я вижу волосы и четкий силуэт. Молодой мужчина, быстрой походкой, чеканит шаг, а ветер треплет шевелюру угольно-черного цвета. Волосы блестят на солнце, отливая синевой, но я не успеваю рассмотреть его, как следует, картинка снова расплывается.
Чуть не взвыла от досады, потому что в последний момент, он обернулся. Будто почувствовал мой взгляд и то, что на него кто-то пристально смотрит.
Все замерло, и сфера замерцала.
Черт! Ну, еще одну картинку, пожалуйста. Умоляю…
Несколько мгновений и новый эпизод — лунная ночь. Берег озера. Звездное небо, отражающееся в темной воде. Тишина и лишь стрекот цикад нарушает ее. Все залито каким-то неестественным голубовато-серым светом. Порыв ветра, шелест листьев и ветви ивы гнуться к озеру — невероятный пейзаж, но мой взгляд прикован к фигуре, скучающей на берегу. На мужчине снова костюм, но теперь уже современный. Белоснежная рубашка, застегнутая на все пуговицы, кроме двух верхних, темный пиджак и аккуратная стрижка. Это он!
