– Domini canes!
Купец отпрянул в сторону.
– Псы Господни! – зашептали в толпе. – Еретика пришли хватать… Дайте им дорогу!
Не первый раз сталкиваясь с эффектом, производимым именем ордена на обычный люд, Филь придал своему лицу важное выражение и скользнул следом за отцом Николаем.
В этот момент сидевший в центре храма монах в капюшоне вскочил на ноги, а вслед за этим раздался долгий, полный ужаса вопль.
2
Когда спрашивают, какого вида тело принимает дьявол, требуется отвечать, что, в соответствии с его природой, одно дело говорить о начале его появления, а другое дело говорить о его конце. Ибо вначале это просто воздух, но в конце он принимает некоторые свойства земли. Всё это дьявол, с разрешения Бога, совершает по собственной воле, и хотя телесность подчиняет его местным законам движения, но не запрещает принимать любую форму…
Молот ведьм. Часть II, вопрос I, глава IV, 1-е англ. издание, 1928, библиотека Кёльнского университета, Германия
Захлебываясь, истошно вопила сеньора в двух рядах позади господина в плаще. Сидевшие на скамьях вскочили на ноги, пытаясь понять, что с ней случилось, а она только тыкала рукой в широкоплечего господина, который за две минуты потерял вдруг все свои волосы.
Монах в капюшоне выпростал из-под сутаны меч. Матрона, которую отец Николай обозвал ведьмой, ахнула, расставив руки. Увидев оружие, остальные дамы в церкви оглушительно завизжали.
Перекинув меч в левую руку, монах врезал матроне по челюсти, и, пока она валилась между рядами, вмиг облезший сеньор с девицей-соседкой вскочили на спинку скамьи, оттуда перепрыгнули ближе к дверям; затем глаза лысого встретились с пристальным взглядом Филя.
– Ты! – злобно ощерился лысый, решительно теряя человеческий облик.
Филь поёжился. Но он уже не боялся этой твари по-настоящему. Не после Алексы.
При виде демона, чей плащ превратился в крылья, в церкви начался сущий бедлам. Пока вооружённый мечом монах перемахивал через скамьи, толпа снесла Филя и отца Николая к дверям, где застряла. А недавняя румяная красавица прыгнула на спину нергалу и вынеслась с ним в окно, выбив витражное стекло. Лучи Арпонисов только слегка задели их тела.
Взревев диким вепрем, монах с мечом понёсся по плечам и головам к выходу. Когда Филь с отцом Николаем высвободились из самой гущи народа и выбежали следом, то увидели на площади битву между монахом, стражниками и нергалом.
«Девица», чьи волосы теперь напоминали извивающихся червяков, лежала на брусчатке, воя на одной ноте и баюкая правый бок. Нергал, левое крыло которого волочилось по земле, пытался схватить монаха с мечом, делая зловещие выпады. Капюшон с буйного монаха слетел, обнажив голову обычного старика с бородой без тонзуры. Он играючи отражал натиск стражников, наседавших на него, не замечавших плясавшего в двух шагах от них демона.
Филь оценил неестественное, неподвластное человеку мастерство, с которым старик орудовал мечом. Дедушка несколькими ударами покончил со стражей и отхватил нергалу кусок неповреждённого крыла. В ответ демон полоснул старика когтем по лицу. Тот отшатнулся, зажав рукой рану.
– Остановись, кто бы ты ни был, у нас есть оружие получше! – возопил отец Николай, бросаясь вперёд.
Филь вскинул жезл и вслепую нажал на оружейный орнамент, окатив демона струёй пламени. Судя по замедлившимся движениям нергала, это оказалась «снежинка».
Старик раздражённо махнул мечом в сторону отца Николая. Филь едва успел перехватить его руку, которая была словно выкованная из железа. С залитым кровью лицом старик люто глянул на него.
– Смерти ищешь, отрок? – злобно прошипел он, но вдруг опустил свой меч.
Воспользовавшись моментом, нергал вонзил когти в спину отца Николая. Доминиканец всхлипнул, глухо кашлянул, на его губах показалась кровавая пена, глаза закатились и он упал.
Филь в ярости пошёл на демона, выставив перед собой жезл и уже точно зная, на какую фигурку сейчас ляжет его палец. Нергал с той же скоростью попятился назад. Он сказал, прищёлкнув зубами:
– Ты зачем явился сюда, палач? Я не тронул тебя летом, хотя мог, теперь же ты вывел меня из себя. Я снова оживу и вернусь, это не последняя моя жизнь! И тогда умершие окажутся разбросаны по улицам, и от их трупов поднимется смрад, и они будут вызывать столь же участия, сколь издохшая под забором коза…
Филь в бешенстве послал в его грудь белую молнию и опустил жезл:
– Когда вернёшься, тогда и поговорим, урод!
Демон исчез в поднявшемся на мгновение вихре.
Филь обернулся и понял, почему старик не стал вмешиваться: придавив коленями извивающегося обзеса к земле, он лечил жезлом монаха. Закончив, он встал, прикончил полуживого демона, повертел в руках жезл и смерил Филя внимательным взглядом. Сообразив что-то, он пнул пустотелую дубинку доминиканца и, присев на корточки, разгадал, как её открыть, сунул в неё Арпонис и закрыл крышку. Затем поднял на Филя удивительно светлые для этой части Италии глаза:
– Ну что, возвращаемся?
Филь молча кивнул, только сейчас сообразив, кто перед ним, не в силах понять, откуда у Ирения раковина, как он собрался её зажигать, почему он такой старый и где он научился так славно махать мечом.
****
На следующий день друзья предстали пред очами личного секретаря императора, Клемента, после того как славно выспались в доме Филя.
Вне себя от радости от их возвращения, госпожа Фе и Габриэль с Эшей накормили путников и наложили лечебную повязку на рану бывшего Ментора. Затем выспросили у обоих всё до мельчайших подробностей, а Филь получил ответы на возникшие у него в Виченце вопросы.
Семь месяцев назад, скрывшись в окружавших Алексу лесах, Ирений недолго бродил там и наткнулся на юную велару. В ярости он хотел прикончить её, но вовремя обратил внимание на необычное дружелюбие демона. Сгорая от желания наказать сбежавшего нергала и находясь в отчаянии от того, что не имел понятия, где его искать, он решился на сумасшедший поступок: допросить самого опасного в Империи демона, не имеющего к тому же органа речи.
Он протянул руку, велара в ответ протянула щупальце. Ирений взялся за него, и она мысленно предложила ему сделку. Ирений согласился поселить любознательного демона в себе, за что велара клятвенно обещала привести его к нергалу, который её чем-то сильно обидел. Она также вылечила Ирения от старой хромоты и обучила его тело фехтовать не думая. Ещё она подсказала, что нергал вряд ли останется в Новом Свете после уничтожения Алексы, а значит, Ирению понадобится Открывающий Путь. Его они нашли в развалинах мужского дормитория в обугленном сундуке Филя.
Потратив месяц на длинную дорогу, ибо ни одна лошадь теперь близко не подпускала к себе Ирения, они добрались до окрестностей Хальмстема. Ирений затратил на инициализацию раковины полдня, после чего, плохо зная Старый Свет, стал открывать Врата, куда Один на душу положит, пока не услышал от велары «здесь!». Затем он полгода шёл по следу нергала, который попетлял по Италии, перебрался в Испанию и снова вернулся в Италию.
Велара уже хотела бросить надоевшего ей носителя, коего успела хорошо изучить, когда они наконец оказались в Виченце. Испытав необычный подъём сил, а именно так не имеющий языка демон показывал, что они на верном пути, или подтверждал невысказанную мысль, Ирений выделил для завершающей охоты базилику Феличе и Фортунато, после чего велара немедленно его покинула. Произошло это в середине дня на оживлённой улице, где Ирений рухнул без чувств.
Очнулся он утром в консерватории-приюте для бездомных, куда его отволокла городская стража. Его сапоги и китель исчезли вместе с Арпонисом. На гнилом сене рядом храпел монах. Судя по его дыханию, он был смертельно пьян.