Она стремительно шла мимо малочисленных прохожих, резко останавливалась, пропуская вперёд какую-то машину, и подозрительно смотрела по сторонам. На улице всё ещё было как-то по-летнему тепло, но кофта почему-то не согревала. Волнение разлилось по всему телу, отзываясь неприятным ощущением где-то в области живота и заставляя конечности непроизвольно дрожать. Из-за сумерек всё вокруг казалось синим, ненастоящим, пустым.

Чтобы сократить путь, Мира была вынуждена пойти через большой двор, принадлежавший четырём пятиэтажкам, построенным в виде огромного квадрата, с расположенной внутри него детской площадкой. Квадрата, который напоминал коробку без входа и выхода. Синяя детская площадка, синие деревья и синие стены домов молча смотрели на непрошеную гостью. Нет. На непрошеных гостей.

Мира быстро прыгнула вперёд, покрыв расстояние в пять метров и тем самым побив мировой рекорд по прыжкам в длину с места. Мимо той области пространства, где только что было тело девушки, пролетел дротик со снотворным и вонзился в стену ближайшего дома. Очередной снаряд прилетел откуда-то слева, но девушка уже успела вильнуть в сторону и пуститься наутёк. Элемент неожиданности был потерян. Началась погоня. Мира не видела, кто её преследует, но и не нуждалась в этом – всё было очевидно. Несколько недель назад, после посещения ярмарки, девушка тоже шла к автобусной остановке, пересекая тёмный двор какого-то дома. Буквально чудом она увернулась от дротика и, как и сейчас, побежала прочь.

Ещё одна оперённая стрела пронеслась рядом с ухом девушки. Она снова прыгнула, побив на этот раз рекорд по прыжкам в высоту, резко, прямо в воздухе, развернула свой корпус в сторону противника и отправила слабый огненный залп. Не успевшие разогреться руки отозвались болью, но свежие ожоги не волновали Миру. Приземлившись, она продолжила бежать, даже не убеждаясь в том, что удар достиг цели.

Невероятным пируэтам девушка научилась у своей младшей сестры. Под куполом цирка та выполняла невероятные вещи: плыла, летала, танцевала – и всё это в воздухе, где полёт продолжался всего несколько секунд, а уши закладывало от восторженных воплей публики или невозможной тишины. Сама Мира ничего не умела и даже не пыталась научиться, но даже наблюдение за движениями Кейт в воздухе позволило ей повторить один из элементов самостоятельно, без помощи тросов или поддержки партнёра. Возможно, за это стоило сказать спасибо способностям странного, но сейчас явно не было времени.

Нужно было преодолеть ещё одну прямую дистанцию, проходящую вдоль длинного дома в 10 подъездов. После этого можно было, петляя, попытаться уйти от преследователей, выбежать на площадь Камиллы и затеряться среди людей, которых там даже по вечерам бывало много. Дротики полетели с утроенной силой, стараясь достичь своей прыткой цели. Ещё один головокружительный прыжок позволил Мире оторваться от преследователей, но отнял у неё большую часть сил. Скрывшись за поворотом, девушка стала петлять по небольшим дворам домов, но неожиданно споткнулась так сильно, что ноготь на большом пальце ноги вонзился в плоть.

"Кажется, нужно немного передохнуть", – поморщившись, как от комариного укуса, подумала Мира и, воспользовавшись тем, что оторвалась от преследователей, забежала в ближайший проулок между домами 8 и 9 по улице Эйзенштейна.

4

Минуты тянулись сильнее, чем самый твёрдый на свете ирис. Духота в автобусе мешала ходу мыслей, и они раз за разом приходили в тупик или возвращались к исходной точке. Кейт стояла, держась за зелёный лакированный поручень, и бездумно смотрела в пустоту. Она совсем не думала о том, что окружает её и о людях, с подозрением поглядывающих на побледневшую маленькую девочку атлетического телосложения, пустыми, жуткими глазами смотревшую на пакет какого-то мужчины. Кейт снова потянулась к телефону и набрала знакомый номер, тревожно прислушиваясь к гудкам.

Автобус остановился, и в него устало заполз высокий молодой человек, который выглядел весьма свежим и не достигшим ещё и двадцати лет, но мешки под глазами, опущенные плечи и сосредоточенность вместе с постоянной беспричинной печалью во взгляде делали его гораздо более старым в глазах наблюдательных людей. Совершенно чёрные волосы юноши были немного спутаны, рубашка помята, в общем, очередной офисный работник, у которого совсем не задался день. Как бы удивились люди, узнав…

Кейт продолжала смотреть на тёмно-синий плакат с ярким, разноцветным рисунком, на котором была изображена худая девушка в объятиях юного молодого человека. Они летели под куполом цирка, выполняя какой-то очередной головокружительный переворот и улыбаясь. На их лбах блестел пот, в глазах была видна усталость, но в противовес ей несгораемым пламенем сияли упорство, старание, стремление. Казалось, они взлетят невероятно высоко, прорвут плотную материю купола, как старую бумагу, и улетят из этого мира, от этой суеты и жизни, где они должны губить своё здоровье и мучить тело, чтобы развлекать людей.

Девушка и парень имели светлые волосы, бледную кожу и были очень красивыми, но не такими, о профиле и мягких незабываемых чертах которых можно было слагать стихи, не клишировано красивыми, а красивыми по-настоящему, красивыми невзрачно, неброско. Эта красота была мягкой, природной; она была красотой души, рвущейся наружу и находящей выход там, где защита была самой тонкой и проницаемой – в глазах.

В голову Кейт пришла мимолётная мысль. Руки сразу же потянулись к телефону, набрали до боли знакомый номер. Гудки. Кейт всё так же смотрела в одну точку. Мира не берёт трубку. Гудки. Что такое "celebrate"? Гудки. Она же знает, что это значит. Гудки.

Неожиданно раздался стук в дверь. Девушка резко дёрнулась и чуть не выронила телефон, сердце взвилось на дыбы и надавило на лёгкие, на мгновение заставив их забыть, как нагнетать воздух.

– Кейт, – в комнату зашёл высокий худой юноша со светлыми волосами и большими голубыми глазами, но непропорционально широким носом с крупными ноздрями. Он держался неуверенно, сгорбившись, беспокойно сжимал пальцы и не сводил глаз с Кейт.

– Мира ещё не вернулась, – начал он и замялся. Как приободрить человека, если приходится начинать диалог с подобных слов? – Прошу тебя, – его голос стал более мягким и заботливым, – ложись спать и не переживай.

– Я не могу. Я не усну, – упрямо сказала Кейт, как бы удивляясь его словам. – И даже пытаться не буду! Я подожду Миру.

– Понимаю, – спокойно сказал юноша и сел рядом с девушкой, – Поэтому я и пришёл, Так и знал, что ничего не получится, – он делал паузы почти между каждым предложением, словно пробовал слова на вкус. Немногие догадывались, что размеренная и медленная речь юноши связана с постоянным и сильным заиканием в детстве – когда хозяйка цирка нашла осиротевшего мальчика, никто толком и не мог понять, что он вообще говорит. – У нас завтра тяжёлый день. Нужно отрепетировать поддержку, прогнать весь номер несколько раз. По режиму, у нас уже в десять часов отбой, то есть сейчас…Знаешь, Мира говорила мне смотреть за тобой, – он снова замялся. – Я п-переживаю. Побереги себя…

– Я всё равно не смогу уснуть, Крис! Неужели ты не понимаешь? А если они найдут её снова?! Она ведь так переживала, что убила тех людей! А вдруг она не сможет им сопротивляться? – быстро проговорила Кейт, на глазах её выступили слёзы, которые она упорно пыталась сдержать. – А если, если…

– Кейт, – Крис неуверенно положил руку на плечо девушки, – Не переживай! Все твои п-переживания основаны лишь на том, что ты воображаешь. Мира, скорее всего, просто купила нужные вещи и уже возвращается домой на автобусе (к-к тому же, уже поздно и автобусы ходят редко). А телефон? Эта неряха постоянно забывает зарядить его! Скорее всего, ты нашла проблему там, где её нет.