В пути наших героев настигло известие. Некий Андрео, представитель до поры не названной итальянской компании, предложил Кристине написать картину на тему взятия крестоносцами Константинополя в 1204 году. Кристина ответила в том духе, что следовало бы больше понять о целях, задачах и средствах. И спросила, а не получится ли так, что заказчик, оставшись неудовлетворенным результатом, отвергнет работу. Андрео сослался на организаторов недавней флорентийской выставки и заверил, что его компания лишь первый заказчик в уже формирующейся очереди охотников за написанными и не написанными картинами Кристины. «В Италии ваше творчество уже высоко оценили» заверял Андрео.

Кристине хотелось верить в сказанное и больших гарантий она не запросила. Оговорили только сроки – месяц, холст, масло и условились о композиции – Константинополь должен быть отображен с высоты птичьего полёта, вместе с тем детали осады должны быть прописаны явственно.

– Удивительно – пожимала плечами Кристина – это именно то к чему меня влекло последнее время, но не могла себе объяснить, что это. После Херсонеса я захотела увидеть метрополию, великий горд на Босфоре. Сейчас я это поняла. А тут Андрео.

Скоро Пётр и Кристина оказавшись на берегу Босфора, с его оживленным судоходством и не подражаемым духом великого наследия, принялись изучать роскошную натуру, выбирая позиции для письма. Кристина рисовала этюды. Она просила Петра позировать, изображая крестоносца. На вечерней заре работа завершалась и наши герои, усевшись поудобнее в шезлонги, с наслаждением любовались видами великого города.

– Море любит похищать вещи, людей и корабли – говорил Пётр, закинув крепкие руки за голову – я видел карту затонувших кораблей в Черном море. Это роман.

– Айвазовского превзойти сложно, – отзывалась Кристина – корабли и бури морские это его стихия. Меня влекут мужские образы, стены и башни.

– Нежное солнце, ласковое море, козий сыр, теплый хлеб, виноградное вино, сочные плоды и прекрасная юная нимфа, это и есть земной рай. – рассуждал Пётр, улыбаясь уставшими от экрана глазами счастливого подростка.

– Боги ревнивы к людям, утверждают эллины, – шептала Кристина, касаясь грудью мощного торса возлюбленного – кстати, моря не только похищают, но и соединяют.

Лазурное Мраморное море белой пеной ласкало вырастающие на встречу солнцу основания крепостных стен Константинополя. Загадочная древняя столица была пленительна.

О камни причала ударил борт рыбацкой лодки и из неё поднялся рослый смуглый молодой мужчина с фигурой атлета.

– Вот натура, о которой можно только мечтать – заметила Кристина.

Пётр задал рыбаку несколько вопросов и скоро все трое оказались за столиком кафе, тут же на берегу, с небольшими чашечками чая, как это принято в Турции. Рыбак представился Кемалем и не смотря на молодость оказался необыкновенно умным и глубоким человеком. Его попросили изложить отношение к жизни, надеясь услышать мудрость востока. Теплые, глубокие глаза Кемаля выражали больше его неспешные речи.

– Забрать от тебя разом могут всё – ладонь Кемаля проплыла перед его лицом – а даётся тебе, обычно, по немного. И надо иметь смиренье и терпенье, и не утрачивая жизнелюбия, с благодарностью принимать даваемое. А за труды воздастся.

– А почему гибнут цивилизации? – спросила Кристина, оценивая морской фон на гипотетическом портрете собеседника.

– О, это просто – улыбнулся Кемаль – цивилизации губит корысть, эгоизм и лукавство вождей и упадок сил обираемого и обманываемого большинства. А далее, рано или поздно, следуют разлад и схлопывание. Хотя, иногда вмешивается природа. Люди ведут себя по отношению к ней, как безумцы, и не могут оценить её по достоинству.

– Потрясающе – заключила Кристина, держа в руках картон и угольный карандаш.

Её глаза и рука работали со сверхъестественным совершенством, и посетители кафе заворожено следили за этим таинством.

– А что Кемаль скажешь об отношении полов? – спросила Кристина.

– Мужчина стремится обладать женщиной. Женщина стремится обладать мужчиной. Внешний мир, при этом, как нам кажется, должен служить благоприятным фоном. А на деле выходят коллизии.

– Например? – произнёс Пётр и его бровь приподнялась.

– Моя невеста сбежала в Германию.

Кристина и Пётр переглянулись, качнув головами.

– Но люди упорно стремятся гармонизировать свой мир и каждый борется за своё счастье. При этом люди окружают себя домами, садами, вещами и растут цивилизации – заключил Кемаль, с жизнерадостной улыбкой допивая чай.

Кристина сверхчувственной интуицией ощутила во внешности Кемаля многослойность, за тысячелетия вобравшую природу эллинов, галлов и турок. В данном случае это смешение оказалось на удивление удачным. Ни грамма лишнего веса. Формы, словно отлитые из бронзы. Рыжие волосы гала, голубые глаза дорийца, чувственные губы турка. Пропорции ног, рук и туловища, выверенные с величайшим вкусом. А голова, её Кристина рисовала с огромным интересом. В улыбке Кемаля читалась простая истина – если дружба, то на век, если вражда, то тут пропасть, а собеседнику предлагался выбор. Пётр и Кристина выбрали первое. Рыбак принял их выбор и оценил новых друзей должным образом. Увидев картон со своим портретом Кемаль стал боготворить Кристину. Такая преданность присуща восточным людям, но далеко не всем. Потрясенный Кемаль долго молчал, держа в руках картон, наслаждаясь изяществом линий, прочерченных с особой, характерной для Кристины, мягкостью и гениальной способностью отобразить реальность так будто она обласкана весенним солнцем и усыпана цветочным нектаром.

Тем временем Кристина внимательно изучала миниатюру Жана Миело, запечатлевшую осаду Константинополя Мехметом II Завоевателем в 1453 году. Изо всего отображенного компьютером именно это произведение привлекло её внимание.

– Да, композицию построим, как Жан, а содержание вынуждает обратиться к судам венецианцев и ко внешности рыцарей Франции и Англии начала XIII века. А это не менее недели зарисовок и этюдов – подытожила художница, обведя взглядом собеседников.

В итоге с Кемалем условились о встрече через неделю. Предполагалось морская прогулка в рыбацкой лодке, для отображения натуры и поиска лучших ракурсов. На практике вышло иначе. Питаться Кристина и Петр стали, главным образом, блюдами из свежей морской рыбы, ночевали в эллинге на пристани среди сетей, а передвигались либо пешком по старому городу, либо на рыбацкой лодке в пять метров длиной и полтора шириной, с мотором. При этом Кемаль всюду сообщал глубину фарватера, направление течения, солёность воды и виды рыб, время, и условия их активного клёва. И весь Босфор, от Мраморного до Черного моря нашими героями был изучен в мельчайших деталях, включая имена и манеры лова местных рыбаков, внешность которых ежедневно пополняла альбом художницы.

По прошествии недели, пропитавшиеся солью, покрытые загаром и рыбьей чешуёй, Кристина и Петр, покачиваясь, выбрались из лодки на берег и решительно заявили о необходимости поработать на суше. Кемаль утверждал, что еще не показал и сотой части самого интересного, но вынужден был удовольствоваться увереньями о скорой встрече.

Поселились наши герои в старинном каменном доме у античного акведука, в сердце старого города, а дни проводили либо под сводами святой Софии, созерцая её мозаики и фрески, либо у крепостных стен и башен и древних базилик, любуясь их характерной кладкой и скрытыми для непосвященных символами нанизанного на античность христианства. Эта обстановка способствовала погружению в атмосферу благородной древности настолько, что чувство реальности было утрачено абсолютно. Кристина облеклась в тогу, сандалии и украсила грудь купленной на необъятном центральном базаре диадемой, репликой античного оригинала. Петр завернул себя в льняную ткань, скрепив её на груди бронзовой фибулой, так как уверился в том, что в раннем средневековье европейцы не были знакомы с пуговицами.