Пока Сивов бегал и искал Иванова, в городе исчезли еще несколько человек. Пропавших между собой ничего не объединяло: первым делом оперативники по заданию следователей опросили родственников и друзей пропавших и выяснили, что исчезнувшие не были знакомы между собой. Всего пропали восемь человек. Один был работником Управления железной дороги, второй – топ-менеджером одной крупной компании, третий – водителем маршрутного такси, четвертый – работником мэрии, пятый – искусствоведом местного музея, шестой – слесарем КИПиА, седьмой – заведующим аптекой, восьмой – продавцом-консультантом. Все они пропали за одни сутки. Будто пришел грибник и собрал не вовремя вылезшие из земли грибы.

В районе, находящемся под юрисдикцией Филатова, пропали трое: менеджер, искусствовед и провизор.

Менеджер, мужчина тридцати лет от роду по фамилии Митрофанов, жил один. Его хватились, когда он второй день подряд не вышел на работу.

Искусствоведа, пожилого мужчину, зимой и летом ходившего в берете, звали Ильей Репиным, совсем как известного художника. Вероятно, поэтому он носил вышедший из моды головной убор: хотел быть похожим на живописца. С самого первого дня брака он находился под пятой у жены, и, когда муж не вернулся с работы, она сразу забила тревогу. Ее супруг возвращался домой всегда в одно и то же время: музей находился недалеко, и Репин ходил на работу пешком. Если ему случалось задержаться на работе, он звонил и предупреждал об этом жену.

Узнав, что муж еще на работе, та брала с собой домашнюю любимицу, чрезвычайно упитанную болонку с короткими кривыми лапками и отвратительным характером и шла встречать мужа. По ее словам, она делала это затем, чтобы женщины, имеющие виды на ее мужа (воображение частенько рисовало страшные картины похищения принадлежавшего ей на законных основаниях человека), не перехватили его в пути и не утащили в удобную, комфортную норку для того, чтобы присвоить и начать эксплуатацию якобы бесхозного мужчины.

В тот день, не дождавшись мужа, жена-сатрап пошла в музей, где выяснила, что тот ушел с работы вовремя. Она тут же ударила в набат, едва не расколов его на куски.

Провизор, единственная женщина среди пропавших, не вышла на работу после выходного. Забили тревогу, когда она не появилась на важной встрече, проходившей в аптечном управлении.

Филатов обменялся данными со следователями, ведущими дела об исчезновениях, и выяснил, что неизвестно, когда именно пропали люди. А информация о том, что все они исчезли в один день, возникла потому, что обращения в полицию произошли как раз в один день, двадцать восьмого сентября, будто подавших заявления осенило, что их родственники (коллеги, друзья) именно исчезли, а не уехали без предупреждения отдыхать в Крым.

Роман отправил оперативников выяснять детали и опрашивать родных и близких, а сам поехал к Саше Илюхину, следователю из соседнего района и к тому же своему одногруппнику по Школе милиции.

Илюхин сидел в кресле, бросив обутые в тяжелые башмаки ноги на столешницу и пуская густые клубы пара, высосанные из электронной сигареты. Взгляд Илюхина, словно коршун, парил в белом тумане, окутывающем его с ног до головы в момент выдоха ароматного выхлопа. Увидев Филатова, он убрал сигарету во внутренний карман пиджака, приподнял над столом ноги, и, как башенный кран, повернулся в кресле вокруг своей оси, пронеся конечности, словно стрелу, над многочисленными пустыми коробками из-под бумаги, и плавно опустил их на пол.

– Здравствуй, Саныч!

Роман протянул Илюхину руку. Тот привстал, поздоровался и снова опустился в кресло.

– Садись, – пригласил Илюхин и махнул рукой в сторону стула, прятавшегося за открытой дверцей шкафа.

Роман пододвинул стул к Илюхину и сел.

– Давненько не виделись, Саныч.

Илюхин бросил быстрый взгляд на Романа.

– С выпускного. Выкладывай, зачем пожаловал. Ведь ты приехал не для того, чтобы предаться воспоминаниям. Или я ошибаюсь?

– Нет, конечно! Ты же следователь и неправду за версту чуешь. Есть несколько вопросов. По делу, которое ведешь.

– Какое дело?

– О пропаже Кларца.

– А ты откуда знаешь, что я его веду?

– Сорока на хвосте принесла. Саша Кудрявцев сказал, из Кировского отдела. Он занимается пропажей Мирошниченко и Лоббера.

– Понятно. В какой связи спрашиваешь? Тоже, поди, ведешь дело о пропаже? В общей сложности, пропали восемь человек.

– Не восемь, а девять. Ты прав: веду дело о пропаже. Только у тебя один человек, а у меня четверо. Один четырнадцатого исчез, остальные – двадцать восьмого. Точнее, двадцать восьмого обнаружили, что они пропали. Поэтому буду благодарен, если поделишься информацией и своими предположениями по делу Кларца. Вдруг ты нашел зацепку? У меня пока глухо, расследование стоит на месте.

Если пропали девять человек кряду, возможно, орудует банда: похищает людей и продает в рабство в одну из стран ближнего зарубежья, например, в Казахстан. Увозят в горы и заставляют заниматься культивированием растений, из которых извлекают наркотики. Или строить дворцы для местных баев. Или на органы разбирают, как детский конструктор.

Илюхин в задумчивости почесал макушку и полез в стол. Достал папку, положил ее на колени, открыл и стал зачитывать.

– Пропавший, Кларц Валентин Валентинович, коммерческий ревизор Управления железной дороги. Не судим. Разведен. До того, как исчез, жил один. Положительно характеризуется по месту работы. После развода остался в хороших отношениях с бывшей супругой. Есть взрослый сын, живет за границей. Пропал ориентировочно с шести вечера двадцать шестого до восьми утра двадцать восьмого. Сотовый телефон отключен с восьми утра двадцать восьмого.

По месту жительства тоже характеризуется положительно: были опрошены соседи. Не пил, женщин не водил, темных личностей в окружении не было. Последний раз его видели, когда он открывал калитку. Имел хобби: каждое лето ездил на Алтай на соревнования по парапланеризму. Любил путешествовать, впрочем, чаще всего ездил на Алтай. Я вызвал его товарищей по клубу парапланеристов, тех, кто из нашего города. По словам летчиков, пропавший ни с кем близко не сходился. Был неразговорчивым, однако социопатом его назвать нельзя. Просто нелюдимый человек. Кстати, беседовал с его женой, она так его и назвала: нелюдимый. Как человек из пословицы: туда друзей, сюда подруг, я сам себе хороший друг. В общем, был замкнутым. Один из летчиков сказал, что однажды Кларц напился. Это случилось вечером в последний день соревнований. Традиция! Все напиваются и меняются кепками. Перед тем, как вырубиться, сказал: я все равно найду дорогу в небо! И посмотрел так, что летчик едва не описался, хоть и был навеселе. Страшно посмотрел; летчик сказал, что так может смотреть только смерть.

Я прослушал записи его разговоров по телефону. Ничего интересного. Сотрудники, бывшая жена, иногда сын. Редко – товарищи по клубу. Все. Никаких намеков на роковую тайну, на мужа-мстителя, чью жену он соблазнил, на злопыхателя, ненавидящего его с детства, на обозленного коммерсанта, чей груз он не допустил к перевозке, на то, что подложил коллеге свинью при исполнении служебных обязанностей. Обыкновенный мужчина, единственным увлечением которого был парапланеризм. Слушай, а может, он нашел дорогу в небо, как сказал тогда своему товарищу по хобби? Тогда вряд ли мы его разыщем. Разве что когда научимся летать.

– Саша, он отключил телефон?

– Не знаю, он или кто-то другой. Когда ему позвонили утром двадцать восьмого, в трубке прозвучало: абонент недоступен. То есть телефон был отключен.

– Двадцать седьмого он был включен?

– Да, ему звонила бывшая жена. Удивилась, что пропавший не ответил, но значения не придала. Решила, что тот занят и перезвонит, как освободится. Но Кларц не перезвонил.

– Вы запеленговали его мобильник?

– В том-то и штука, что мы не смогли его запеленговать.

– Как так?

– Да вот так.

– Мобильник всегда можно отследить! Всегда!