И не тонкому, деликатному Алану, который мечтает стать врачом. Хотя… Парень бы на многое пошёл, чтобы избавиться от Беранжеры. Про остальных она сейчас сказать не могла, но было очевидно: те, кому достались нормальные женщины, сейчас вряд ли захотели бы что-то менять, а для тех, кто по недосмотру провидения получил в хозяйки очередную светскую курицу, участь космических рейнджеров может оказаться предпочтительнее. Парни-то получили воспитание, хоть и суровое, но зато среди людей науки, а значит логичное по сути. Отсутствие разумного начала их должно по меньшей мере пугать и у точно раздражать.

Тем временем Стив Маронго выложил всё, что намеревался поведать, и замолчал, с тоской уставившись на Гели. Она вспомнила, что он умолял помочь, и сказала:

— Я всё поняла, мне неясно одно: какая от меня требуется помощь?

Учёный вдруг оживился:

— Вы должны нам помочь воссоздать стабилизирующий фактор. Всё остальное у нас есть, вернее, мы знаем, как делать.

Ну надо же! Всё вверх ногами, работа станции под большим вопросом, а этот старый дурак просит сделать для него стабилизатор генотипа. Где-то он прав, ведь при вмешательстве, да ещё таком объёмном, в генетику клетки, мутации идут обвально и портят всё, чего удалось добиться. Так что методика, которую Калле сумел создать на основе её собственных работ, необходима Стиву и его команде. Но требовать её сейчас? Как-то не ко времени. Пусть сначала всё устаканится и проект получит одобрение закона.

Что-то вроде этого она произнесла вслух, после чего Маронго чуть не заплакал. Прямо как ребёнок, у которого из рук вырвали любимую но грязную игрушку.

Он понимал, что идёт против закона, но для него, как и для Карла Йенссона, наука всегда была важнее каких-то там придуманных людьми ограничений. Он понимал, что их опыты опасны, поэтому они и проводились в полной изоляции от общества, но при этом стоит обратить внимание на то, например, как сильно они двинули вперёд медицину! Всё это он изложил Гелене, глядя на неё с надеждой: а вдруг передумает?

Гели через силу улыбнулась. Ей были понятны чувства Стива, но как же они оказались несвоевременны! Поэтому она постаралась объяснить: работы не прекращаются, а приостанавливаются. Они будут продолжены, когда Конгресс Содружества их одобрит, а Сенат примет новый закон о клонировании, который заменит предыдущий.

Маронго снова схватил её за руку:

— Вы понимаете, что пройдут годы, прежде чем это случится?! Я не доживу! А дети? Дети? С ними же нужно постоянно работать! Вводить сыворотки в определённой последовательности, следить за здоровьем и развитием…

Гели вздохнула. Думая об Ариэле и других парнях, она совсем выпустила из виду малышей. А им действительно нужна забота, причём квалифицированная. И стабилизирующий фактор понадобится, иначе к половой зрелости эти очаровательные создания как раз превратятся в запрещённых законом злобных монстров.

Она безнадёжно махнула рукой:

— Дам я вам материалы Калле, не плачьте. Есть у меня этот волшебный рецепт, прописан до мельчайших подробностей. Думаю, этого будет достаточно. Но не уговаривайте вернуться в науку. Когда-то оно мне нравилось, даже были какие-то достижения, вы сами сказали, а сейчас понимаю: не моё.

Маронго засиял от радости и хотел что-то сказать, но Гели его остановила:

— Дайте мне ваш адрес, чтобы я могла скинуть материалы, и всё. Разговор на сегодня окончен. Мне надо подумать.

Стив молча сунул ей кусочек пластика: свою визитку. Гели тут же поднялась и вышла. Промолчавший всю их встречу Ариэль поплёлся за ней. На лице у него было отражение мучительных раздумий, но это не мешало ему заботиться об удобстве и безопасности женщины.

В коридоре к ней бросились живущие здесь люди, чтобы прояснить свою дальнейшую судьбу, но юноша с твёрдостью убирал их с пути, поясняя, что пока ясности нет. Как только появится, их известят и помогут, если что. Если же дело касалось чего-то менее глобального, чем судьба станции и работающих тут людей, то предлагал подавать запрос обычным порядком, благо знал, что таковой имеется.

Гели же шла через толпу как ледокол через льды. Сжатые в нитку губы, невидящий взгляд… Она уже была не здесь. В воображении она стояла перед Конгрессом Содружества и говорила речь, а её не слушали. Она знала многих из тех, кто будет в конце концов решать их судьбу, и мало кого действительно уважала. Политики! Люди с двойной совестью. С одной стороны измазал дерьмом, вывернул наизнанку — и она как новая! Им всегда легче отказать, чем согласиться, а значит, придётся выдержать самый настоящий бой, и не имеет значения, что там не будут стрелять.

Она рискует многим, в том числе жизнью и свободой, но обратного пути нет. Да даже если бы и был, воспользоваться им — себя не уважать. Отдать парней, чтобы их прожевал и выплюнул молох государственной машины? Ни за что!

Правду говорят, что общая беда сближает. Сейчас она шла к тем, с кем сроднилась за последние несколько дней: к Василисе и родной сестре. Прежде, чем они выйдут на контакт с правительственными структурами, надо хорошенько к этому подготовиться. У них много дел.

Переслать методики Калле Стиву Маронго — минутное дело. Пусть старый учёный тешится, делает свои опыты, готовит стабилизирующую сыворотку, нянчится с малышами. Она о них позаботится тем, что сделает полноправными гражданами Содружества. А тогда… У них появится шанс на то, чтобы обрести семью, вырасти среди людей и не чувствовать себя ущербными, в то время как они, наоборот, лучшие.

Но это после. Сейчас надо посовещаться с Василисой и, наверное, с Линдой. Уж она-то должна себе представлять, что следует делать и в какой последовательности.

Пока Гелена вела беседы, захватившие станцию клоны и люди Василисы налаживали текущий быт. Неизвестно было, на сколько придётся тут задержаться, так что Глотова отдала команду располагаться с максимальным комфортом и на всякий случай задержала пристыкованные корабли. Вдруг понадобятся?

Так как станция была рассчитана на пятититысячный контингент, а по факту здесь не набиралось и сотни людей, то мест для расселения хватало. На всякий случай Василиса решила разместить себя, Гели, Ариану, Линду и Гленду на верхнем, первом уровне, в каютах командного состава. Туда же поместились и ребята-клоны.

По ходу дела парни нашли помещение, в котором до сих пор жил Айра МакКормак, и на всякий случай заблокировали его. Очень разумное решение, ведь оттуда можно было попасть как на нижние ярус, так и в ту самую тайную комнату, откуда Феликс выцарапал Айру с превеликим трудом. Тот, к счастью, сам отрезал себе путь к отступлению, боясь, что его захватят как раз через тот самый ход. Сейчас старый шпион, больной и безоружный, лежал в медикапе и не мог самостоятельно оттуда выбраться. Но вдруг кто-то ещё решится совершить глупость и полезет в недра главного компьютера?

В общем, когда Гели покинула жилой сектор, она увидела, что все заняты делом. Она прикинула и приняла решение. Отправила Ариэля помогать остальным, у него хорошо получалось всех координировать. Заодно попросила позвать к ней Ариану, Василису и Линду. С ними она хотела обсудить полученные сведения и свои соображения. Гленду звать не стала: незачем ей лезть в эту трясину.

Пока Эль разыскивал женщин, она сделала то, что обещала Стиву: нашла, дешифровала и переслала ему материалы, касавшиеся стабилизатора генов. Пусть работает. Момент, когда последний файл ушёл к адресату, совпал с появлением Василисы. За ней подтянулись остальные. Пришла и Гленда, явно обиженная тем, что её не позвали.

Гели поманила её к себе и тихо сказала:

— Дорогая, мы, кажется, вступили в открытую войну с государством. Оно тебе надо? Поверь, есть возможность остаться в стороне и я её тебе предлагаю.

Гленда набычилась и замотала головой.

— Я с вами. Не государство нас вытащило их этой задницы, а вы.

— А если то будет связано с разглашением государственной тайны и прочим в том же роде?