Он вышел на улицу после шестого урока и вдохнул освежающий осенний воздух, поднимая воротник куртки повыше. На крыльце школы с ним поравнялся долговязый Штольский в строгом пальто и большом полосатом шарфе, дважды обёрнутом вокруг шеи.

– А тут не так уж и холодно, почти как на математике, – заметил он.

Лев хмыкнул в ответ.

– Пивка не хочешь? – спросил Штольский, поковырявшись в рюкзаке.

– Ты поаккуратней тут, – обернулся Лев на входную дверь со стеклом.

– Да я ж не тупой, я думал, по дороге купим, – ответил Штольский и достал пакет с чипсами, – во, прихватил в буфете, будешь?

– Не, не хочу… тренер говорит, что от них мышца слабеет и живот растёт. От пива, кстати, тоже.

– А-а, ну ладно, мне больше достанется.

Они шли, шурша пожухлыми листьями, по тротуару. Лев задумчиво расталкивал кроссовками листву у бордюра. Вдруг он остановился, постучал по карманам и достал телефон, включая звук, проверил входящие, нужных ему сообщений не было. Он вздохнул и сунул его в карман.

– Что, пропала? – спросил, хрустя чипсами, Штольский.

– В школе нигде нет, всё опять обегал, у всех спросил.

– И не напишет. Зачем ты ей? Она всё равно из старших, не знаю… из одиннадцатого…

– Да нет её там тоже, я спрашивал. Я нескольких парней там знаю, со мной на самбо ходят. Одна только новенькая в десятом, но это не она.

– О, а я говорил: училка новая. Ты мне не поверил. У меня чуйка на училок! Точно! Минерва просто ещё не в курсе.

Лев посмотрел на друга удручённо и уткнул голову пониже в воротник.

– Я не понимаю, чего тебе нужно, – продолжал, похрустывая, Штольский, – по тебе ж Ксюха давно сохнет. У меня чуйка на эти дела. Вот её подружка, Анька Тимофеева, – нет, ты ей безразличен, уж скорее я ей нравлюсь. А вот Ксюха…

– Да ладно, – ответил Лев равнодушно.

– Что ладно? Всё в наличии: начиная от кудрей по плечам и заканчивая вот здесь, – он приставил пакет с чипсами к груди, выставляя её вперёд.

– Тебе лишь бы здесь и волосами чтоб трясла, не переставая, – ответил раздраженно Лев и добавил с усмешкой: – Только она пиво твоё не любит.

Штольский не растерялся, приостановившись, напустил мечтательный вид, и, чавкая, произнёс:

– Не факт, во-первых, что не любит, я бы ей преподал пару уроков по вкусовым нюансам разных сортов пивасика. Ну а, во-вторых, я бы на твоём месте время не тратил, а кормил бы её конфетами самыми такими огромными и шоколадными, чтобы она рот пошире открывала и вся вымазывалась шоколадом, а я бы его слизывал, – он стоял с самодовольным видом, театрально отставив пальцы на поднятой руке и устремив взгляд к небу.

– Не продолжай!

– А что? Очень романтично! Девушки любят всё романтичное, я тоже, – он вздохнул, продолжив движение, – только она не смотрит на меня. У меня прыщи, – расстроился Штольский.

– Это в тебе уже пиво не помещается, и чипсы тоже, – резюмировал Лев.

– Я тебе говорю – займись Ксюшей! Успех гарантирован, она при тебе всегда из кофточек выпрыгивает.

– Не хочу, отвали!

– Тебе всё равно с этой Олей ничего не светит!

– Посмотрим, – заметил угрюмо Лев и погрузился в воротник ещё глубже.

– Слушай, вот тебе последний шанс!.. Если она училка, то у Дохлого должны быть её данные, потому что Виталич зорко следит за сайтом, а наполняет школьный сайт… – Штольский выставил палец в сторону Лёвы, как бы передавая ему эстафету.

Лев остановился, просиял лицом, выставил вперёд руку на манер Штольского и закончил:

– Точно! Дохлый! – Лев впервые озарился надеждой за последние два дня и засунул руку в пакет с чипсами.

– Хых, а живот не отвиснет? – пошутил Штольский.

Лёва засмеялся, а потом что-то вспомнил и полез в карман за телефоном. Посмотрел в него и радостно сообщил:

– Информатика как раз завтра, в пятницу! А как мы к нему в комп залезем?

– Не мы, а ты! Я генерирую гениальные идеи, а ты можешь пользоваться, – глубокомысленно изрёк Штольский.

– Что-то твоего гения на алгебру не хватает, – хмыкнул Лев.

– Я птица более высокого полёта! – поднял палец к небу Штольский.

Они переглянулись и засмеялись.

– Тогда будешь его отвлекать гениальными идеями, выучи сегодня что полагается к информатике, – дал задание Лев.

Штольский застонал, но почти сразу заглушил стон хрустом.

– Ладно, но с тебя пиво.

– И не надейся, я всё равно не знаю как его добывать. И вообще, с меня самостоятельная по алгебре, но ты её уже списал… вчера.

– Ла-адно, прочитаю твою информатику.

Весь вечер Лев не мог заставить себя не смотреть в телефон. Закончилось тем, что он положил его рядом, когда делал уроки, и стал включать свет на экране сразу, как только он выключался. В конце концов это разозлило его. И когда он увидел, что отец взял халат и идёт в душ, он подложил телефон в ванную комнату, чтобы не видеть его и не нажимать без конца на кнопку. Но через несколько минут Лёва прилип к закрытой двери, пытаясь расслышать сквозь шум воды звуки уведомлений или звонков. Он тихо застонал и пошёл на кухню.

– Мам, – сказал он, – вот ты же была девушкой?

– Что значит была? – весело отозвалась мама. Ему стало чуть полегче от её задорного голоса.

– Ну хорошо, вот что значит, если девушка обещала написать или позвонить, а сама не делает этого?

Она ласково посмотрела на сына, скрючившегося за столом.

– Она просто может быть не уверена, что поступит правильно, если выполнит обещание, – и мама погладила его по голове.

Лёва обернулся к ней и с надеждой спросил:

– Ты думаешь?

– Да, – сказала она мягко, а потом спросила: – Ты что, влюбился? – и, не дождавшись ответа, вздохнула и сказала с тревогой: – Сыночек, тебе же в этом году экзамены сдавать в школе, и у тебя соревнования…

– Ой, мам, хватит… – он выкрутился из-под её руки и ушёл к себе в комнату.

Хотел посмотреть в телефон, но вспомнил, что он закрыт в ванной с отцом, громко плюнул и стал читать учебник по информатике. Опять плюнул и сказал:

– Вот, бред!

Он лёг на кровать, взял гитару и, глядя в потолок, стал перебирать струны. Тут раздался звонок из его мобильного. Он взлетел с кровати и кинулся к ванной. За дверью раздавалось пение отца на армянском и переливы из телефона, которые тут же прекратились. Лев застонал и сел на пол у двери ждать когда она откроется.

Когда из ванной вышел отец в халате, Лев прополз в дверь у его ног и схватил смартфон. Экран покрылся паром и было не видно от кого звонок. От протирания ладонью включились ненужные приложения и Лев боролся с ними, согнувшись на полу, ещё какое-то время, со стороны напоминая буйно-помешанного. Родители вдвоём молча наблюдали за его манипуляциями с телефоном. Когда же выяснилось, что звонок был от Штопора, а потом от него же осталось голосовое сообщение, Лев выдохнул и снова сел на пол, запустив руку себе в шевелюру.

Сообщение голосом Штольского извещало: «Я знаю, ты сидишь и ждёшь звонка, но тогда странно, что ты не ответил на мой. Хм, может, тебе уже это не нужно, но я всё придумал. И это гениально! Зацени! Берём завтра у Дохлого на уроке самый дохлый комп, а это номер девятнадцатый, я проверял, ребята из «В» класса подтвердили, что он глючит. Ты его ломаешь, пока я обеспечиваю себе алиби, угощая Ксюху конфетами, потому что я не хочу в этом участвовать. Ну, друг, без обид, это же твой гимор, да? И всё в шляпе! Гениально, правда?»

Лев стал набирать ответное сообщение, но пальцы тыкали не туда и текст получался ещё более идиотским, чем послание Штольского. Тогда он набрал его номер. После долгих гудков, весёлый голос пропел в трубке:

– А я знал, что ты будешь меня благодарить, но можно без этих реверансов. Просто принеси конфет повкусней, чтобы мне было чем кормить Ксюшу и, возможно, ещё кого-то. А…

– Ты что, дебил? – прервал его Лёва. – Что это даст кроме поноса ей и тюремного заключения мне? Да, и что там у тебя в шляпе?