– Да, но какой ценой! Формально я являюсь заместителем губернатора, имею полный доступ ко всей документации и руководству. Но на самом деле у меня нет не только власти, но и свободы! Я разрезаю красные ленты, подписываю публичные соглашения, принимаю участие в крупных мероприятиях. Мой график расписан на месяцы вперед. Я не могу уделить время ни семье, ни политике! Это не власть, а сплошное надувательство! – кричал чиновник, нервно жестикулируя своими пухлыми руками.

В этот момент Кардинал встал и оперся руками на стол. Его хмурый пронзающий взгляд быстро сменился дьявольской улыбкой.

– Когда мы заключали сделку, – ласковым голосом начал он, – мы условились встретиться в ресторане. На нейтральной территории. Сейчас же мы находимся в самом центре местного преступного мира и обсуждаем вашу дальнейшую судьбу. Но вы слишком тупы, чтобы выстроить из этих фактов логическую цепочку, поэтому я дам вам подсказку. Никто из тех, с кем вам доводилось когда-либо разговаривать, не знает Кардинала в лицо. И на то есть веская причина.

– Я вас не понимаю, – смущенно проговорил Алексей Иванович, протерев свой потный лоб платком. – Мне нужно поговорить лично с Кардиналом!

– Насколько я помню, – продолжил человек в черном, выйдя из-за стола и вплотную приблизившись к собеседнику, – В сделке было еще одно условие. Вы должны были стать нашим союзником. Но в последнее время все ваши письма полны жалоб, а не информации. Вы перестали быть полезны, Алексей. Теперь же, побывав в этом месте, вы стали еще и угрозой.

Отступившись на шаг, Алексей Иванович задумался над словами Кардинала. Сейчас его терзали те же чувства, как и всех прочих неосторожных людей, переступивших порог этого зала в прошлом. К нему пришло осознание.

– Клянусь, я ничего не видел! Ваши люди напялили на меня мешок, я не знаю ни дороги сюда, ни как выглядит сама резиденция! Боже, да я даже имени вашего не знаю! Умоляю, не убивайте, у меня же дети! – взмолился он, неосознанно рухнув на колени.

Кардинал достал из-под пальто небезызвестный пистолет и направил на очередную жертву. Пути назад уже не было.

– Как же ты жалок. Неужели не ясно: власть не может быть без обязательств, власть и есть обязательство! Пытался взять ситуацию под контроль, да?! Думал, получилось провернуть с городской администрацией, и со мной пройдет?! Да кто ты вообще такой, чтобы перечить моему слову? Ничтожество, столь же мелочное, что и все люди вокруг! Каждый день сжираешь больше, чем свинья на убой, в то время как дети на улицах голодают! Хотел притронуться к настоящей власти, не отдав ничего взамен? Я покажу тебе настоящую власть! – крикнул он, перезарядив оружие.

– Я… Я сделаю все, что вы только попросите. Отдам все деньги, сдам всех друзей, что угодно… Только скажите мне, что вам нужно, и я сразу этим займусь! – всхлипывал чиновник, дожидаясь своей участи.

– Поздно молить о пощаде, – ответил человек в черном, схватив Алексея Ивановича за лицо. – Видишь этот герб? Это государство, которое ты продал! Люди, которых ты предал! Семья, которую ты разрушил! Жизнь, которую ты погубил. И все эти жертвы будут напрасны.

Николай Александрович не раз видел страх в глазах людей. Но те эмоции были человеческими, а значит измеримыми и понятными. Страх же в глазах этого чиновника имел другую, очень древнюю природу. То был первородный ужас.

– Хватит! – вскочил психиатр, не выдержав накал страстей. – Закончи этот фарс!

Облегченно вздохнув, Кардинал слегка улыбнулся и убрал пистолет в кобуру. Тяжело дыша, Алексей Иванович отшатнулся от безумца и начал ползти в сторону выхода. Он не мог сдержать слезы, равно как и не мог взять под контроль свое тело. Не сумев продвинуться и на метр, скованный ужасом чиновник закрыл свое покрасневшее лицо пухлыми руками. Ему было больно. Ему было стыдно. Ему было страшно.

– Если и есть в мире правосудие, то сегодня оно обошло тебя стороной. Ты свободен. Пока что, – холодно проговорил Кардинал и махнул рукой в сторону охраны. Через несколько мгновений зал был освобожден от посетителя.

Психиатр еще долго смотрел то на золотой герб, то на своего новообретенного пациента. Случай изначально казался не из легких, но теперь сложность ситуации стала очевидна.

– И что только заставило меня ввязаться в это безумие, – прошептал он и задумчиво покачал головой.

– Вообще, я планировал заняться еще кое-какими делами, но думаю, что на сегодня с меня работы достаточно. Вы отлично сыграли свою роль, Николай, поздравляю. Я рад, что не ошибся в вас. Было бы несколько неловко пачкать паркет в такой и без того сложный день, – жизнерадостно ответил Кардинал, – Мне кажется, вы заслужили чашечку горячего кофе.

– Что это было, черт возьми?! Вы только что чуть не убили человека, а ведете себя так, словно ничего не произошло. Я не намерен участвовать в этих играх, чтобы вы там не говорили. Случившемуся вообще есть логическое объяснение, или вы просто решили покрасоваться своим авторитетом? – настойчиво спросил психиатр, указав на государственный герб.

– Когда мы только прибыли сюда, я предупредил вас, что это только начало. Вы должны быть готовы к потрясениям, ведь они будут происходить с завидной регулярностью. У вас был шанс выйти из игры, психиатр. Теперь вы слишком много знаете. И вскоре вам придется узнать еще больше. Ну так что, не составите мне компанию?

Нахмурив лоб, Николай Александрович попытался проанализировать происходящее. Затем он сделал несколько удовлетворительных кивков и вновь проследовал за человеком в черном. На этот раз их путь лежал в комнату отдыха, которая была абсолютно противоположна залу приемов по своей сути. В несущую стену комнаты был вмонтирован искусно украшенный камин, напротив которого располагались роскошные диваны для гостей. Учтивые слуги мгновенно исполняли любой каприз посетителей этого прекрасного места. Иными словами, здесь все было просто пропитано удобством. Неудивительно, что пыл психиатра быстро смягчился, когда он вошел в эту комнату.

– Прошу вас, располагайтесь! Здесь на нас не будут давить ни стены, ни государственная символика. Только я, вы, и тонна вопросов, сотворившая между нами пропасть, – Кардинал подозвал к себе прислугу, после чего на столике перед диваном в миг возникли две чашки горячего кофе. – А пока вы заняты напитком, я попробую развеять ваши сомнения. Как вы наверняка уяснили из нашей с Алексеем Ивановичем занимательной беседы, он является ярким представителем государственного аппарата. Он, как и многие другие люди до него, хотел заключить со мной выгодное соглашение. Вам, как человеку опытному, наверняка известно, что люди редко разделяют свои мысли со своими словами. В их голове зарождается иллюзия, что каждый из них умеет выражать свои мысли максимально доходчиво и грамотно. И, когда их настигает разочарование в собственной уверенности, они начинают обвинять меня. Я заключаю с ними письменные договоры не для того, чтобы доказать свою правоту, вовсе нет. Дураку понятно, что сделка со мной не имеет никакой юридической силы. Однако с годами практики выяснилось, что слово, закрепленное документом, освежает память даже лучше, чем физическое насилие над личностью. В современном мире не так страшно настоящее поле боя, как сражение с собственным разумом. Подписавшись под своими словами, человек частично лишает себя психологической свободы. В совокупности с трюками, которые я использую, такой подход позволяет мне добиться от давшего свое слово чего угодно, вплоть до настоящего безумства.

– Выходит, слухи не врали. Вы действительно дьявол, – хмуро ответил Николай Александрович, едва отпив из своей чашки.

– Вы мне льстите. Я лишь стараюсь быть полезным, только и всего. Жаль, что люди не ценят моей помощи до того момента, как попадают в мою театральную комнату.

– Вы про зал приемов? Должен признать, что это был самый паршивый спектакль в моей жизни. Одного не могу понять. Я-то вам зачем?

– Ваша основная задача – не дать мне нажать на курок. К слову, сегодня вы прекрасно с этим справились. С этого момента, Алексей Иванович точно наш, – сказал человек в черном, отложив свой кофе в сторону.