– Но ведь они могли выжить. Есть же определенные способы…
– Ага, голыми, по уши в снегу. Но это не самое страшное. На Морозильнике живут странные, практически не изученные звери, внешне напоминающие крыс, только размерами чуть уступают джипам. Ученые их называют «полярными крионами». Не слышал о таких тварях?
– Нет.
– Милые зверушки. Я их видел и более того, отбивался от стаи таких.
– Вы были на Морозильнике?
– Довелось. Не долго правда, чуть больше недели. Очередной мятеж подавляли. Ну так вот, их кровеносная система основывается на аммиачно-углекислой жидкости, а оптимальная температура где-то минус восемьдесят – девяносто. Когда наступает полярное лето и становится минус сорок, они укрываются в глубоких трещинах и впадают в спячку, окутавшись теплонепроницаемым коконом. А вот зимой, во время полярной ночи, они так и шастают в поисках жратвы. Тепла они шугаются, как я змей, и к колонии близко не подходят, поджидают беглецов. Поэтому, если кто решит сбежать, охранники не препятствуют. Зверушек-то кормить надо, – Кобель рассмеялся. – Живые крионов не интересуют – слишком теплые, но как только температура тела начнет падать в миг нарисуются. Зато смерть хорошая, спокойная – уснул и не проснулся. Поедают крионы не плоть, белки или жиры их организму не нужны, а кости – источник минеральных веществ. Так что возле стен тюрьмы полным-полно смерзшихся кусков мяса и волос.
– Жесть…
– Ага. Дъярву предложили выбор: либо оставаться на Морозильнике в качестве охранника, либо отправиться служить в легион. Первый вариант больше смахивал на самоубийство. Заключенные бы все сделали, чтоб вскрыть вены предателю. Так Дъярв оказался принципом в «Крестоносцах». Нашим легионом командовал тогда Сар-Овао Укка. Он из расы туцоров. Маленький, шустрый, с двумя крылообразными отростками на лопатках. Ты видел их когда-нибудь? Нет? Жаль. Чудная раса. Детьми и подростками туцоры умеют летать! У них большие серо-белые крылья. Но потом, лет эдак с пятнадцати-шестнадцати перья начинают выпадать и к двадцати годам остаются лысые сероватые закорючки. Такие противные… тьфу! Со временем они атрофируются, становясь еще противней. Видел когда-нибудь ощипанную курицу? Один в один. Дъярв прослужил принципом два года, хорошо показал себя и как солдат, и как стратег. За это Укка произвел его в опционы принципов. Лет через шесть он стал декурионом, а еще через год – центурионом первой центурии. К нему-то мы с Мстиславом и попали.
Кобель замолчал и грустным взглядом окинул подыхающих крестоносцев. Вздохнув, он покачал головой и принялся чесать облезлое ухо.
– А дальше? – спросил Илья. – Дальше что было? Как Дъярв стал легатом, а вы центурионами. Интересно же!
– Серьезно? – удивился пес и клацнул зубами. – Ты забавный парень. Тебя что правда прошлое интересует сильней настоящего?
– Ну да, я же археолог. Поэтому мне интересна история, как самого легиона, так и отдельных крестоносцев в частности.
– Лет восемь наверно прошло, и случилась знаменитая «революция планет». Тогда несколько десятков планет решили выйти из состава Империи, а заодно и взорвать весь Фарввавар со всеми его обитателями. Много легионов тогда переметнулось на сторону врагов.
– Но не «Крестоносцы»?
– Конечно нет. Укка повел нас в бой. Ты уже наверно знаешь, что некоторые легионы сотрудничают друг с другом, помогают. Другие же являются принципиальными врагами.
– Знаю. У нас это «Багровые реки».
– Именно! Багроши, как мы их называем. Укка тогда допустил серьезную ошибку. Первую за всю службу и последнюю. «Реки» попали в засаду. Их просто расстреливали как слепых щенков. Легат Рюштю запросил помощь. Мы были совсем рядом, но Укка проигнорировал. Тогда Дъярв вместе со своей центурией кинулся помогать багрошам, хотя легат был против и обещал осудить его за дезертирство и еще чего-то. Мы помогли, «реки» отбились и смогли выбраться из ловушки, хоть и большая половина легиона полегла. А потом был суд. Дъярва обвиняли в неисполнении приказа, превышение должностных обязанностей, но вся центурия и Рюштю с багрошами выступили в его защиту. Дъярва оправдали. Более того, его назначили новым легатом «Крестоносцев», а Укку заставили написать рапорт об отставке. Что он и сделал, пустив себе пулю в висок. Дъярв тогда сильно переживал из-за этого. Но ничего, пережил. А с «реками» мы так и остались соперниками. И я считаю, что это правильно. Потом и мы с Мстиславом начали потихоньку шагать по карьерной лестнице. Вот уже до центурионов дослужились.
– Мда, круто. Об этом я не знал. Вообще о «Крестоносцах» мало что известно.
– А ты как думал? Элитный легион, блин. Не хрена о нем много знать.
– О, Кобель, сказки рассказываешь? – усмехнулся Мстислав и уселся рядом.
– Молодежь просвещаю – это разные вещи. О легате рассказывал.
– Понятно, просветитель.
– Слушай, Слав, я вот думаю…
– Что уже удивительно.
– Ну да, а может этих тварей спиртным залить?
Мстислав удивленно глянул на друга.
– Центурион, вы чего? – изумился Илья. – Извините, что вмешиваюсь. Они же сдохнут и начнут разлагаться внутри вас.
– И привет заражению крови, – добавил Яковлев. – Не, Кобель, все-таки ты не думаешь. Чего брешешь?
– Они меня достали! Я скоро выть начну! – гаркнул пес.
– Все, легионеры, подъем! – раздался хриплый голос легата. – Двигаемся дальше.
– А куда идти-то? – крикнул, Илья не поверил своим глазам, Хасан. Он считал, что турок уже отправился погостить к предкам. А он жив оказывается, только все лицо и руки усеяны кровоточащими язвами. – Куда? Мы шайтан знает, сколько дней уже лазаем по этим проклятым джунглям. А толку? Нет здесь твоих ляфионов, а если и есть, то попрятались и ждут, когда мы все сдохнем. Легионеры, Дъярв с ними заодно! Он на стороне повстанцев! Он хочет завести нас как можно дальше в джунгли, а потом просто перебьет! На хрен его! Давайте вернемся к космодрому, как-нибудь передадим сигнал о помощи. Нас спасут, пришлют еще легион. Надо возвращаться!
Послышались возмущенные голоса легионеров. Измученные, уставшие солдаты с надеждой смотрели на турка, надеясь, что новый лидер сможет их спасти.
– На хрен! – рявкнул Нихат. – Идем обратно. Кто со мной?
Крестоносцы переглянулись. Перспектива плестись обратно мало кому улыбалась, но старую дорогу они хотя бы знали. А вот, что ждет впереди не знал никто.
– Интересно, – пробормотал Мстислав, прихлопнув на виске комара. Пятно крови начало медленно расползаться по татуировке в виде креста. – Лавры Сусанина Дъярв еще не собирал.
Он быстро засунул опухшие ноги в берцы, зашнуровал обувь и, кряхтя, поднялся. В руках у него уже загудел шестиствольный миниган. Следом вскочил и Кобель, передернув затвор автомата.
– О! Смотрите, верные псы проснулись, – злобно усмехнулся Хасан. – А помните, как этот с крестом на морде перерезал глотки нашим сослуживцам? Помните? И ведь их можно было спасти. Уэббер, ты чего молчишь? Или ты уже заодно с этими убийцами, а? Легионеры, надо валить отсюда, пока нам как овцам не пустили кровь. Нас много, они ничего сделать не могут. Илья, навигатор ты наш обдолбанный, ты на чьей стороне? Чего молчишь?
Илья закрыл глаза и покачал головой. Археолог понимал, что турку осталось жить всего лишь несколько секунд. Такое Дъярв точно не простит.
– Легат, можно… – Кристоф Партуш передернул затвор автомата и глянул на равнодушного эль-тарца. – Мой же все-таки подчиненный. Давно уже руки чешутся пустить этому балаболу пулю в морду.
– Нет, я сам, – спокойно сказал Дъярв. На его указательном пальце сверкнул темный коготь. – Триарий Нихат, ты обвиняешься в подстрекании к мятежу, а также в угрозе жизни старшего по званию. Мера наказания за такое смерть.
– Гори в аду, мудак! Понял? Тебе меня не испугать. Легионеры, давайте их замесим?
Ошметки крестоносцев уже потухшими, равнодушными глазами посмотрели на турка и не двинулись с места. Всем и все стало понятно. Хоть смерть сидела у каждого на плече, и терпеть мучения было невыносимо, умирать никто не торопился.
