–– Да-а!.. – только и смог, опять покачав головой, протянуть Леонардо. – Осуществить заговор, убив меня руками флорентинцев, – эта идея достойна самого дона Чезаре Борджа… Тонко и неуязвимо для правящей верхушки Флоренции!

–– Так никто из них не хочет, чтобы ты, узнав об удачном побеге герцога Валентино, вновь поступил к нему на службу! Для них это означает только одно – и ты знаешь, что… Они – и я в этом нисколько не сомневаюсь – сами стараются подобрать ключик к тебе, чтобы то, что ты делал для герцога Валентино, начал делать для них!.. Сейчас, с удачным освобождением дона Чезаре Борджа из заключения, эти надежды для них рухнули, и они считают, что тебя лучше убить, чем отпустить из Флоренции, когда ты закончишь расписывать стену в новой зале дворца палаццо Веккьо!

–– Спасибо, Пьетро, что не отвернулся от меня и поддержал в трудную минуту! – потянулся к нему Леонардо и горячо пожал ему руки. – Я не забуду этого никогда!

–– Ты поскорей заканчивай «Битву при Ангиари» и уезжай из Флоренции, – с душевным сочувствием продолжал Пьетро Перуджино. – Тебе нельзя здесь оставаться! Ты сам всё видишь, и сегодняшний день наглядно показал, что с каждым днём количество твоих врагов будет только увеличиваться…

–– Да я готов хоть сейчас покинуть Флоренцию, но из-за этого чёртова суда с разделом отцовского наследства!.. – в сердцах воскликнул Леонардо. – Я не хочу оставлять то, что по праву принадлежит мне, тем, кто оскверняет память моей матери и, следовательно, отца, потому что она была частью его жизни!

–– Я понимаю тебя!.. – кивнул Перуджино. – У меня есть один знакомый ростовщик, здесь, во Флоренции… Он еврей, его зовут Бенджамин – ловкий деляга и нередко берётся отстаивать в суде чьи-либо права в разделе имущества… И берёт за это немного… Если хочешь, то я поговорю с ним, и он частично выкупит у тебя права на защиту твоей доли наследства в суде?

У Леонардо загорелись глаза, он оживился и вновь принялся трясти руки Перуджино.

–– Как я счастлив, что Бог послал мне тебя, Пьетро!.. – затаив дыхание, скороговоркой забормотал он. – Ты представить не можешь, как я нуждаюсь в таком дельце и как долго его ищу!.. Я готов передать ему хоть половину той доли наследства, лишь бы она не досталась осквернителям памяти моих покойных отца и матери!

–– Тогда завтра вечером после колокольного «Аve Maria» на кампанилле Джотто я с ним прихожу к тебе!

–– А мне вы позволите прийти с учителем к вам, мессере Леонардо? – нерешительно подал голос Рафаэль Санти, на его губах блуждала застенчивая улыбка, а в глазах царила обречённость отвергнутого. – В Риме вы обещали показать мне картину Святых Марии и Аннунциаты, которую вы писали для монахов-сервитов…

–– К сожалению, её у меня уже нет! – развёл руками Леонардо. – Она закончена и давно служит сервитам в церкви Санта Мария дель Аннунциата!.. Но это совсем не означает, что моё предложение не в силе… Завтра вечером я вас жду вместе с ростовщиком у себя в мастерской в доме сеньора Пьеро Мартелли! – он встал из-за стола и, пожав им на прощание руки, направился к двери; у неё он остановился и обернулся, его глаза искрились игривой таинственностью, губы улыбались. – И уверяю тебя, нежный Рафаэль: у меня имеется показать тебе кое-что, что гораздо лучше, чем Мария и Аннунциата для сервитов!..

–– Ну вот! – совсем обречённо, по-детски, вздохнул Рафаэль. – После такого вашего таинственного высказывания, мессере Леонардо, время для меня сейчас остановится, и я буду считать, что завтрашний день никогда не наступит!..

Леонардо и Перуджино, глядя на его невинность, рассмеялись. Попрощавшись ещё раз, они расстались…

Г Л А В А 4.

Вечером следующего дня после колокольного звона, известившего об окончании церковной службы в церквях, монастырях и соборах, Пьетро Перуджино, как и обещал, пришёл в дом сеньора Пьеро Мартелли в компании ростовщика-еврея Бенджамина и своего любимого ученика Рафаэля Санти. Леонардо встречал их во дворе дома, стоя у ворот. Заходящее за горизонт солнце освещало город ярко-оранжевыми лучами, делая его белые дома янтарными, а красно-черепичные крыши рубиновыми, превращая Флоренцию в сказочный город; город мастеров, находившихся под властью жестокосердных сеньоров. На улицах среди прохожих появились фонарщики, и янтарно-рубиновая Флоренция с помощью них стала медленно преобразовываться из сказочного города мастеров в сказочный город любви, освещаясь множеством масляных фонарных огней. Влюблённые останавливались под кронами каштанов и миндальных деревьев и, вдохновлённые тёплым красным светом фонарей, располагавшим к любви, целовались, подолгу не отрывая друг от друга губ и не разжимая своих объятий. И Леонардо с удовольствием любовался ими, со сладкой грустью думая о Лизе. Среди прохожих, идущих от площади Сан-Джованни, он увидел Пьетро Перуджино, Рафаэля и ростовщика Бенджамина и помахал им рукой. Они ускорили шаг. Ростовщик Бенджамин оказался весьма приятным внешне человеком средних лет: темноволосый, с небольшой окладистой бородой и чёрными глазами; одетый неброско: в серо-зелёный в полоску камзол, такие же штаны, чёрный берет и синий плащ. Подав руку для приветствия Леонардо после Перуджино и Рафаэля, он просто, без жеманности и витиеватого манерничанья, присущего людям его ремесла, улыбнулся, не желая проходить во двор дома сеньора Мартелли.

–– Я думаю, мессере Леонардо, предварительное решение по вашему вопросу мы можем с вами вынести сейчас, – его голос с мягкой хрипотцой звучал как будто равнодушно. – Стоит ли мне заниматься вашим делом, о котором мне рассказал мессере Пьетро Перуджино, или нет!.. Вы согласны пожертвовать десятую часть вашей доли, унаследованной от отца?.. Если «да», то я берусь защищать ваши права в суде, если «нет», то и проходить в ваш дом мне не имеет смысла…

–– Конечно, да! – без раздумий улыбнулся ему в ответ Леонардо.

–– Что ж!.. Тогда нам стоит обсудить кое-какие детали! – кивнул ростовщик и решительно вошёл во двор дома.

Разговор с ним и заключение договора не заняло больше нескольких минут, благо, что Леонардо, будучи сыном нотариуса, хорошо знал все процессуально юридические тонкости этого дела. Заключив сделку и закрепив её дружеским бокалом вина, Бенджамин пообещал, что будет извещать Леонардо о всех подробностях судебной тяжбы, и на том, попрощавшись, удалился. Мастер повёл гостей в мастерскую: здесь, познакомив их со своими учениками, он открыл перед Рафаэлем то, что обещал ему показать: мону Лизу! Скинув с портрета чёрное покрывало, Леонардо отошёл в сторону, чтобы не заслонять его спиной, и с любопытством посмотрел на реакцию гостей: Перуджино и Рафаэль, замерев от восхищения, стояли, открыв рты.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.