– Ну да, – усмехнулась Ленка. – Он же обожает секс.

– Причём тут это? – обиделась Клава. – Дело совсем не в том, обожает он его или нет. Дело в совместимости людей. Ты же должна понимать.

– Да уж куда понятнее? – Ленка была настроена скептически. – Переспит с тобой – и ищи ветра в поле. Мужики – они же как охотники. Поймал добычу, и она ему уже неинтересна. Он снова идет на охоту искать себе новую жертву.

– Ну ты, Ленка, даёшь. Сравнила тоже.

– Вот посмотришь потом, вспомнишь ещё мои слова, – наставительно сказала Лена. – Уж я этих мужиков как облупленных знаю.

– Лен, то, что ты их меняешь, как перчатки, ещё не говорит о том, что ты их знаешь. И вообще, если ты скачешь от одного к другому, значит, не нашла ещё свою вторую половинку, потому что если бы нашла, тебя бы не тянуло на других, а ты бы на него, единственного, надышаться не могла.

– Клавка, да иди ты к чёрту со своей романтикой. Мы с тобой скоро уже пятый десяток разменяем. Не до романтики. Надо пользоваться пока своей красотой, а то потом поздно будет. Может, тяпнем с тобой, Клавка? Чего мы тут с тобой чаи распиваем?

Клава оживилась:

– А давай, Ленка, один раз живём.

Лена достала из холодильника бутылку дешёвого вина и разлила его по чашкам:

– Ну что, Клавка, за нас, за красавиц?

***

Посиделки закончились далеко за полночь. Клава шатающейся походкой добрела до своего дома. Боря и Вадим уже давно спали.

Дома было очень холодно. «Странно, – подумала Клава. – На улице тепло». Клава, не разуваясь, протопала на кухню. Села на табурет. Перед глазами всё плыло. Посидев на кухне, Клава прошлепала в спальню. Муж храпел, развалившись на целую кровать. Клава хотела к нему поприставать, но потом передумала. Не снимая одежду, она упала на кровать. Глянула на часы. Он показывали 1:15. «Ох, завтра рано вставать», – подумала Клава. И тут она услышала страшный стук в окно, исходящий со стороны кухни. Клава резко села на постели, поджав ноги, и натянула одеяло до подбородка. Что это может быть? Стук повторился. Клава вздрогнула. Муж спал как ни в чём ни бывало. Дверь спальни была открыта. Клава напряжённо вглядывалась в темноту прихожей. Все очертания были знакомыми, но сейчас приобрели какие-то зловещие оттенки. Вон обувная тумбочка, вон трельяж. Картина с оленями. Всё на своих местах, всё так, как и должно быть – успокаивала себя Клава. И тут вдруг она увидела тень маленького ребенка, судя по росту, лет трёх, пробежавшую со стороны входной двери в сторону кухни. Почему-то Клава решила, что это мальчик, хотя толком разглядеть его она не успела. Сердце бешено заколотилось в груди. Клаве на миг даже показалось, что она оглохла – так резко ударила кровь в голову, перекрыв своим шумом все остальные звуки. Клава ещё сильнее завернулась в одеяло. Со стороны кухни послышался детский голос. Клава понимала, что он идёт от кухни, но в то же время звуки были такими, как будто голос звучал откуда-то издалека, приглушённый чем-то.

– Раз, два, три, четыре, пять, я иду тебя искать, – монотонно, без всякого выражения тянул детский голос. От этого голоса по всему телу Клавы побежали мурашки. Ей стало жутко. Она услышала, как окно на кухне открылось, услышала, как ребенок спрыгнул на асфальт и потом – топот удалявшихся детских шагов. Но как? Как она могла это слышать? Они живут на пятом этаже. Дрожа всем телом, завернутая в одеяло, Клава на цыпочках зашла на кухню. Там было пусто. Окно было открыто нараспашку. Занавеска летала, полоскаемая ветром. Клава подошла к окну и выглянула на улицу. Там было пусто.

Клава закрыла окно и вернулась в спальню.

Господи, чем её напоила Ленка? Что за вино она ей подсунула? Может, каких-нибудь наркотиков ей подсыпала? Нет, всё, пить она больше не будет. Сейчас опасно было пить алкоголь. В магазинах продавали такое, что и покупать-то было страшно. Никто не следил за тем, что втюхивают людям. Клава знала, что были случаи, когда люди умирали, отравившись некачественным алкоголем. Бог знает, что туда добавляют.

Клава почувствовала, что в комнате стало немного теплеть. Она забралась под одеяло и прижалась к Борису. Он во сне застонал. Клава долго лежала без сна, не могла успокоиться после пережитого страха. Происшествие с мальчиком разбередило её память и подняло на поверхность воспоминание, давно уже похороненное в самых потаённых её глубинах. Когда Клавдия была маленькой, папа заставлял её играть с ним в прятки, когда мамы не было дома. Он считал, а она должна была успеть спрятаться. И если он её находил, то она должна была «облизать конфетку», как он это называл. Маленькой Клаве не нравилась эта игра, но пожаловаться маме она боялась, потому что папа говорил, что если она расскажет об этой игре маме, то он её убьет. Клава тогда была ребенком и не понимала, насколько ненормальной была эта игра, а когда, повзрослев, она наконец это осознала, папа уже давно умер. Воспоминания об этих эпизодах были настолько травмирующими, что память решила, что лучше завалить их ворохом других воспоминаний. И вот сейчас, неожиданно вспомнив о том, о чём она уже давно не вспоминала, Клава почувствовала, как её душат слёзы. Она зарылась в подушку и разрыдалась. Слёзы выходили из её долго и мучительно.

Мама Клавдии так никогда и не узнала о том, что происходило дома в её отсутствие, в какие игры играл её муж с её маленькой дочерью. Он не был для Клавдии родным отцом. С её отцом мать развелась, когда Клаве не исполнилось ещё и года. Не сошлись характерами. Мать недолго горевала, и по-быстрому выскочила замуж за другого.

Клавдия испытывала жуткое чувство вины и стыда за то, что с ней происходило, но рассказать об этом никому не могла. Как такое расскажешь? Такие вещи хотелось поскорее забыть, а не мусолить их с кем-то во время вечерних посиделок за чаем.

У каждого в шкафу есть свои скелеты. У любого их наберётся с десяток, но бывает и больше, намного больше. И вот эти-то скелеты, заваленные всяким ненужным хламом, перемешанные с нашими самыми добрыми намерениями и делами, неумолимо тянут нас в ад. Вы встаёте в очередь в кассу, покупаете билет в один конец и подхватываете свой чемоданчик. Что там у вас, в этом чемоданчике? Убитый хомячок? Пара нерождённых младенцев? Обманутый муж? Чья-то сломанная жизнь? Украденная у лучшей подруги заколка? Не волнуйтесь. Упакуйте всё основательно, чтобы ничего не потерять по дороге. Там, куда вы отправляетесь, ваш чемоданчик на вес золота. Чем он тяжелее, тем сильнее вас там ждут. Не переживайте. Вам окажут приём, которого вы на самом деле заслуживаете. Вам наконец-то окажут приём, которого вы достойны. Уж там-то никто не обидит вас незаслуженно, там разглядят все ваши скрытые таланты и достоинства через лупу. Да нет, зачем же через лупу? Возьмут самый мощный телескоп – ваши скелеты заслуживают того, чтобы их рассмотрели как можно пристальнее. Вам зачтут ВСЁ. Ничего не пропустят. Будьте спокойны. Главное, когда будете забирать свой чемоданчик из багажного отделения, не перепутайте его с чьим-нибудь другим. Неизвестно, что за скелеты прячутся там. Вам чужих не надо, свои бы довезти в целости и сохранности. И вот вас уже ждёт автобус с безумными фарами, горящими жёлто-зелёным светом, которые так напоминают… что?

(глаза дьявола?)

Уважаемые пассажиры, автобус отправляется! Остановок не будет. Это прямой рейс. Не забудьте взять с собой все свои скелеты. ВСЕ свои скелеты. Они вам пригодятся, обязательно пригодятся. И не забудьте пристегнуть ремни. Потому что по дороге вам безумно захочется выйти. Вы будете готовы отдать всё что угодно, лишь бы выйти из этого чёртова автобуса и вернуться домой, но выйти из этого автобуса нельзя. Если вы сели в него, то уж точно доедете до конца. Водитель об этом позаботится. Этот автобус особенный. У него есть вход, но из него нет выхода. Что? Вы заметили мигающую табличку с надписью «ВЫХОД»? Не волнуйтесь. Вам просто показалось. Табличка здесь только одна, и на ней написано: АД. Ха-ха-ха. И не забудьте: билет только в один конец.