- Мерзнешь.

  - Мерзну. - согласно кивнула я, млея от звуков его голоса.

  Хаф собрал препараты, тщательно завинчивая плотные крышки, убрал бокс обратно на полку, сбросил на пол мокрые тряпки и испорченное одеяло, взяв другое из неаккуратной кособокой стопки, сваленной у стены. Пока Ннан"чин"де лечился, я постоянно мерзла: слишком часто использовала свой дар, а отдохнуть нормально не получалось. Усталость накапливалась, надрыв усиливался. Одеяла я натаскала из других кают, пытаясь хоть как-то согреться. Безрезультатно.

  Ннан"чин"де сел у стены, опираясь на нее спиной. Как и тогда, под маршевым двигателем... И так же держал меня на руках, грея теплом своего тела.

  - Без тебя было холодно... - пробормотала я, прикрыв глаза. - Корабль казался... пустым. Холодным. Мертвым.

   - Отдыхай.

  Отдых. Непозволительная роскошь...

  - Стаи постоянно к деревне ходят. Еще с сумерек.

  - Сейчас день.

  - А ты? - не открывая глаз, спросила я. - Так и будешь сидеть?

  Тихий хмык.

  - У меня есть чем занять время. Спи.

  Спать?

  Да, сейчас можно спать. Можно спокойно отдыхать. Возле него... тепло и уютно.

  Безопасно.

  * * *

  Белая занавеска трепетала на легком ветерке, врывающимся в дом и приносящим в прокуренную комнату свежесть дождя, ароматы листвы, скошенной травы и цветущей у забора маттиолы. За окном мерно шелестел дождь, барабаня каплями по наклонной крыше и огромным листьям белокопытника, разросшегося в тени деревьев, он не унимался уже второй день, щедро изливаемый на размокшую землю затянувшими небо тучами. Тяжелыми, свинцовыми, превратившими день в густые сумерки. Глухо громыхнул еще далекий гром: приближалась гроза.

  - К ночи польет. - буркнул кряжистый мужчина, глянув в окно.

  - Польет. - согласился Потап, ставя на стол старый потертый чайник, источающий ароматы настоявшегося чая из малиновых и смородиновых прутьев, мяты и липы. - Плохо. Ежели нападут, будет тяжко.

  - Ежели тварюки приползут, так на так тяжко будет. - ворчливо заметил Михей.

  Мужчины, сидящие за массивным деревянным столом согласно загудели.

  - С Заречьем связь есть? - тихо спросил седовласый пожилой мужчина, потирая сломанный в юности нос.

  - Телефон в сельраде... - Егор запнулся.

  Дверь приоткрылась, пропуская невысокого худощавого подростка, несущего поднос с только-только остывшими пирогами. Следом за ним зашел высокий широкоплечий хмурый парень.

  - Дядь Михей, пироги поспели. - тихо сказал Ярик.

  - Сюды ставь.

  Мужчина поставил на накрытый цветастой скатертью стол круглую плетеную подставку, убрал с края два метательных ножа. Паренек поставил поднос, отступил на шаг, непроизвольно вытер руки о потасканные джинсы, не сводя взгляда с лежащего посреди стола длинного и массивного клинка. Широкое иззубренное лезвие гипнотизировало, притягивая взор, хищное, смертоносное, поблескивающее острыми режущими кромками зубцов. Оружие, предназначенное для убийства. Жестокое оружие, наносящее страшные раны. Инопланетное. Созданное не человеком не для человека.

  - Иш ты, загляделся. - беззлобно заворчал Михей на племянника.

  Тот вздрогнул и отвел взгляд.

  - Дядь Михей, так Арик прав? - нахмурился подросток, зыркнув на брата.

  Мужчины переглянулись, Данил поморщился.

  - Прав твой друг. - Потап тяжко вздохнул. - Связь есть?

  Старший из братьев покачал головой.

  - Мобильный здесь не ловит. Телефон в сельраде молчит: гудка нет. Провода проверили: до столба все целое, дальше не смотрели. Пантелеймон запретил выходить из села.

  - Правильно запретил. Неча сейчас по лесу ходить. - громыхнул басом седовласый Прохор.

  - Эти твари могут быть где угодно. Лес, деревня... Какая разница? Наши дома - не защита. - Данил передернул плечами и едва слышно прошептал: - Никогда бы не поверил, что Чужие действительно существуют. Как и...

  Он запнулся, хмуро глядя на инопланетный клинок, угрожающе поблескивающий в свете тусклой лампочки.

  Про то, что в поселке ночами происходит что-то странное, он, конечно, знал. Сложно не знать, когда об этом шушукаются на каждом углу, пропадают животные, на подворьях находят разодранных собак, а следы боев за последние дни стали появляться все чаще: у кого-то разваленный хлев, где-то - проломленный тын или обрушенный сеновал, поломанный кустарник или потоптанные грядки у дома. Предполагал он разное, но во всякую фантастическую чушь вроде "здоровенных черных монстров", о которых взахлеб рассказывал внук Тимофея, не верил. Не верил, но сомнения никуда не уходили. Следы от когтей, разодранные животные, странные пятна, словно какая-то кислота прожгла почву...

  Правда оказалась шокирующей. Можно убеждать самого себя, доказывать, что инопланетных монстров не существуют, что это лишь фантазии киношников и выдумки восторженного мальчишки, но... Но черные туши, которые, матерясь, мужики стаскивали с пастбища в старую силосную, разбили все убеждения, доводы и аргументы закоренелого материалиста.