– Вылитый дядюшка, – так и говорила в сердцах. Это же надо, таким было уродиться.

Самое забавное, что даже внешне Пашка напоминал дядю, такой же синеглазый обаяшка. Так и жили, только годам к двадцати пяти парень взялся за ум. Ему повезло встретить девушку, которая будет старше его на пару лет, с очень жестким характером, она заставит его закончить техникум, работать он устроится в автосервис и ему там понравится. Станет отличным автомехаником, к которому клиенты будут выстраиваться в очередь. Родители смогут выдохнуть с облегчением, вечное беспокойство за сына сменится если не уверенностью, то все-таки каким-то оптимистичным взглядом в будущее.

К сложностям с сыном прибавились проблемы у мужа на работе. Завод, на котором тот трудился инженером во времена СССР, оказался совершенно ненужным после 1991 года. Потихоньку загибался, пока окончательно не обанкротился к концу 90-х. А в новой жизни этот неглупый мужчина как-то растерялся, таланта «купи-продай» у него не было. Помыкавшись без работы, устроился охранником в новомодный торговый комплекс. Зарплата была небольшая, но на продукты хватало. Жена, ушедшая с работы на базе, чтобы сохранить секрет появления Павлика в их семье, упустила возможность поучаствовать в ее приватизации. Но они никогда не жалели о принятом решении. Сын и дочь – были самым главным в жизни. Светлана взяла в аренду небольшой отдел в бывшем универмаге, начала возить одежду и обувь, основным добытчиком в семье стала она.

С младшей дочкой, Анечкой, они не знали вообще никаких проблем. Это была копия самой Светланы, ответственная девочка, учившаяся на четверки-пятерки, помогающая брату и присматривающая за ним, пока у того не появилась постоянная девушка, сумевшая направить этого балбеса на путь истинный и снять заботу с родительских плеч. Аня отлично сдала ЕГЭ, сама поступила на юридический факультет в местный университет. Золотой ребенок, к которому даже придраться было не за что.

Шли годы, муж Светланы стал поднимать вопрос, сколько лет еще племянница будет жить в их квартире, сдавая в аренду которую, они могут получать дополнительный доход. И как ни сопротивлялась Светлана, внутренне она была согласна с тем, что он говорит. Своим детям они дали намного меньше в материальном плане, чем Ольге, им приходилось довольствоваться китайскими вещами, изредка турецкими. Тот импорт, в который наряжали Оленьку, как куколку, был недоступен, слишком дорого стоили вещички такого класса. Выбрав удобный момент, решилась на разговор с племянницей.

– Оля, ты меня прости, но нам с мужем нужны деньги. Мне неудобно это говорить, но мы решили сдавать эту квартиру. Поэтому давай так, ты живешь последний месяц, а потом перебираешься или к бабушке, или к отцу. Наверное, к бабушке даже лучше. Она в квартире одна осталась, ей будет не так грустно. Да и нам спокойнее, все-таки возраст у нее уже немолодой.

– Конечно, я перееду. Постараюсь освободить квартиру даже пораньше, – спокойным тоном ответила Оленька. Она сумела обуздать злость, на какую-то секунду ей даже захотелось шантажировать тетку. Но какой-то внутренний голос удержал, слишком большой козырь, чтобы его израсходовать по такому ничтожному поводу. К тому же в голове у нее уже возник новый план.

*****

Оленька была очень падка на внешние признаки успешной жизни, модные вещи – самое важное. Логомания как-то обошла ее стороной, ввиду сложности приобретения и крайней дороговизны вещей в единственном мультибрендовом магазине города, привозившем все это «великолепие» из стоков Милана. Интернет-торговля тогда только набирала обороты. Ольга довольствовалась покупкой вещей в «Заре», но зато каждую неделю. Wish-лист без конца пополнялся крайне необходимыми босоножками под очередное платье или кардиганом под новую юбку. Но отдельной строкой стояло приобретение автомобиля и норковой шубы. Ужиматься ради покупки этого ей не хотелось. Пришлось бы выплачивать кредит и рассрочку, поэтому переезд к бабке пришелся очень кстати.

Оставалось только уговорить ту обменять трехкомнатную квартиру в улучшенке на однушку с доплатой, которую можно пустить на покупку заветной шубы и машины. Отец и тетка практически не появлялись у матери, справедливо полагая, что уж внучка, которую та вырастила с пеленок, доглядит за пожилой женщиной. К тому же у каждого в тот момент происходили значимые события в семье, росли дети, требующие внимания. Все это было Оленьке на руку.

Сперва Нина Петровна заартачилась, ей совершенно не хотелось перебираться из родного насиженного угла в какой-то другой дом, возможно, что даже и в другой район города. Тогда Ольга решила рассорить бабку с соседями, такими же слегка безумными старушками. Умело стравливая, подливая масла в огонь, питала конфликт каждый день. Писала кляузы в инстанции от имени бабки, а на бабку от имени соседок. Ко всем по очереди приходили с проверками участковый, газовая служба и ее черт знает кто. По этой части Оленька не знала себе равных, написанием жалоб она занималась в восемнадцати лет, еще живя в теткиной квартире. То деревья ей мешали, городские озеленители приезжали и спиливали, то детская площадка под окнами слишком близко расположена, и карусели переносили в другое место, от греха подальше. Ей никогда было не лень этим заниматься, дергая за ниточки разные службы, она испытывала удовольствие кукловода.

Чтобы ускорить процесс доведения бабки до нужной кондиции она отравила ее старенькую кошку. Ни жалости, ни угрызений совести она не чувствовала, прекрасно помнила свой детский опыт. Что для нее была жизнь какой-то Мурки, когда на кону шуба и авто? Успокаивая рыдающую над трупом домашней любимицы бабку, Ольга приговаривала:

– Это какой же сволочью нужно быть, чтобы бедное животное отравить. Точно соседка напротив, Зинка, недавно грозилась.

Естественно, что бабка понеслась выяснять отношения с ничего не подозревающей Зинкой.

– Ты зачем мою Мурку отравила?

– Да пошла ты, сдохла твоя кошка, слава Богу, некому будет подъезд метить. Надоела уже и ты, и твоя животина, – ответила обозленная бесконечными визитами проверяющих пожилая женщина.

– А ты не надоела? И внук твой? Алкаш он, всему подъезду спать не дает, компании через день водит.

– А тебе какое дело? За своими внуками смотри. Нечего в чужие дела нос совать.

Оленька, видя скандал, только потирала руки, знала, что еще немного, и она дожмет бабку. Пока же зарядила риэлтора на поиск варианта. И такой скоро нашелся, благо Ольга все точно рассчитала, сколько ей было нужно на покупку желаемого, а больше она даже не хотела просить, главное – быстрее продать.

– Баба, ну вот сама подумай, а если тебя Зинка отравит, как мы жить все будем? Или внука подговорит, он пьяный вообще не соображает, кинется на тебя и прихлопнет, здоровый ведь бугай.

– И ведь прихлопнет. Видать придется мне на старости лет переезжать.

Повезла она показывать бабке новое жилье в новостройке, вокруг ни деревца, сплошное поле и стройплощадка для будущих человейников, но уговорить ту было нетрудно. К тому же Оленька уже несколько дней подмешивала в чай Нины Петровны фенозепам. Счастливый покупатель бабкиной квартиры несся в регистрационную палату быстрее ветра, еще бы, практически полноценная трехкомнатная квартира с относительно небольшой доплатой – подарок Судьбы, с перевозкой нехитрого бабкиного скарба тоже помог, лишь бы та быстрее освободила жилплощадь.

Естественно, что все деньги забрала себе Оленька, в автосалоне ее уже ждал новенький Ниссан Juke, а в «Снежной королеве» отложена шубка. Жить в однокомнатной квартире с бабкой она не планировала. Позвонила отцу, пожаловалась, что Нина Петровна невыносима, не дает ей спать, а ей же еще потом целый день работать. Отец освободил одну комнату в своей квартире для старшей дочки. О продаже бабкиной квартиры она не обмолвилась ни словом.

Через пару месяцев тетка узнала, что Ольга перебралась к отцу, поэтому поехала навестить мать. Каково же было ее удивление, когда дверь материнской квартиры открыл абсолютно незнакомый мужик в майке-алкоголичке и семейных трусах.