Во всём остальном Содружестве фраза «конфликт двух корпораций» означал бы длительные судебные тяжбы, армии юристов и бесконечные легионы свидетелей, но только не во Фронтире. Здесь разразилась самая настоящая война.

Всё произошло настолько быстро, что я попросту не успел среагировать. К тому моменту, когда Своенравный вышел из гиперпространства, планета Аркадия, где располагалась штаб-квартира одноимённой корпорации, оказалась в блокаде.

Ранее, в системе Вендиго я столкнулся с пиратами, у которых на вооружении находилось сорок маленьких одноместных корабликов. Мне показалось это значительной силой, которой никто в секторе не мог похвастаться. Не описать удивление, когда моему взору предстал блокадный флот.

Семь транспортов, переделанных в артиллерийские баржи, и ещё три, выполнявшие функцию кораблей-носителей. Да, артиллерийские баржи — это всего-навсего эрзац-вариант нормального корабля, да ещё и с устаревшим вооружением, но их было семь! А их, ко всему прочему, прикрывали и три корабля-носителя. Без шуток — это был настоящий флот!

Похожие эмоции испытывали и остальные офицеры, собравшиеся на мостике и разглядывавшие со мной тактическую карту системы. Противник пока бездействовал — мы всё ещё являлись нейтральной стороной и в «Леблейд Инкорпорейтед», скорее всего, предпочли бы с нами договориться.

— Принимаю входящий вызов, — сообщил ИИ. — Источник — флот Леблейдов.

Я отмахнулся:

— Подождут. Мы можем соединиться с планетой?

— Нет, связь блокируется флотом противника. Последнее сообщение с планеты

поступило три дня назад и содержит просьбы выпустить три транспорта с беженцами.

— Хм, — удивился Лютцев, — обычно выпускают без проблем.

В ходе планетарных боёв гражданские мешали не только атакующим, но и обороняющимся, поэтому чаще всего планете позволяли произвести если не полную, то хотя бы ограниченную эвакуацию. Это была достаточно распространённая практика, которую человечество почерпнуло у инопланетян — те вообще старались брать планеты измором, а не штурмом.

— Сейчас выясним, что тут происходит, — пожимая плечами, ответил я. — Соединяй меня с этим, кхм, флотом.

Представшая по видеосвязи картина заставила меня удивиться ещё сильнее прежнего. Я много чего ожидал, но только не того, что с экрана на меня будет смотреть крепкий, краснолицый мужичок в такой же форме, как у меня, да ещё и, судя по эполетам, в звании адмирала.

— Адмирал Сей Вей, — сухо представился он, — происходящее в системе — внутреннее дело корпорации Леблейд Инкорпорейтед. Любое вмешательство будет расценено, как акт агрессии.

— Капитан Генри Чейдвик. Почему вы не выпустили корабли с мирным населением?

— Это внутреннее дело корпорации, — холодно ответил «адмирал». — Вас оно не касается.

— Вы нарушаете гаагскую конвенцию о ведении боевых действий, пункт восемь, редакции от две тысячи сто семьдесят восьмого года!

Никакой реакции это не вызвало, разве что короткую усмешку.

— Происходящее — внутреннее дело корпорации, — вновь повторили мне.

— Или вы выпустите транспорт, или я силой прорву вашу блокаду! — посыпались угрозы с моей стороны.

В ответ Сей Вей просто оборвал связь.

— А он уверен в себе, — заметил Фаррел.

— Не без причины, — ответил я.

— Противник перегруппировывается, — сообщил ИИ.

Мои глаза пробежались по тактической карте, оценивая обстановку.

— Сейчас они размазаны тонким слоем по орбите. Сколько им потребуется на то, чтобы собраться в один кулак?

— Примерно три часа, капитан, — ответил искусственный интеллект.

— Мы прибудем чуть-чуть раньше, — почёсывая голову, прикинул я. — Разнесём один корабль с предельной дистанции, может это сделает их сговорчивее.

— Разрешите идти? — вытянувшись по струнке, спросил Фаррел.

— Да, подготовьте рельсотрон, лейтенант. Лютцев, займитесь командой, чтобы через два часа все были по боевым постам. Фоэлтон — хозчасть, уберите из коридоров всё лишнее.

Одним из недостатков Своенравного был маленький трюм, типичный для военных кораблей. В случае с остальным Содружеством это вряд ли бы стало большой проблемой — расстояния позволяли.

Во Фронтире я столкнулся с тем, что расстояния здесь были куда больше, и различные происшествия, вроде неожиданно нагрянувшей проблемы с кормёжкой кучи пиратов — вполне могли привести к локальному кризису.

Приходилось выкручиваться, забивая не только трюм, но и прочие свободные пространства, что было нарушением целой кучи правил. Кроме того, как и в древнем стишке про кузницу и гвозди, невинно стоящий ящик вполне мог, через череду случайностей, значительно повлиять, например, на ход боя.

Вот и приходилось бедолаге Фоэлтону, подобно древнегреческому Сизифу, периодически спешно перетаскивать многочисленные ящики туда-сюда.

***

К моменту сближения с эскадрой противника, та практически полностью перегруппировалась. Лишь неповоротливые корабли-носители запаздывали, отстав от остальных. Они и стали целью.

ИИ загодя просчитал, что наш рельсотрон был дальнобойнее всего установленного на кораблях противника. Стрельба с предельной дистанции не самыми разрушительными болванками было удовольствием так себе — очень долгим и утомительным. Тем не менее ответить «адмиралу» Сей Вею на это было попросту нечем.

— Фаррел, открывайте огонь, как только сможете, — сообщил я по связи, тоскливо глядя на тактическую карту.

Затекшая от долгого сидения шея откровенно ныла — мой пост к этому времени уже уверенно шёл к десятому часу, но деваться было некуда: капитан должен быть на мостике во время боя, даже такого, как этот. Спасал лишь Кештин, периодически подносивший мне кофе.

До ближайшего к нам корабля-носителя оставалось всего ничего. Рядом, но чуть-чуть дальше, был ещё один такой же, и возможно, было бы правильнее начать именно с него. Но это означало придвинуться ближе к остальной эскадре, а рисковать мне не хотелось.

— Вышли на дистанцию стрельбы, капитан! — с огромным воодушевлением в голосе сообщил Джек.

Первый выстрел оказался так себе: Фаррел явно поторопился и снаряд лишь черканул корпус транспорта на излёте. Второй был куда удачнее и пришёлся в район двигателей. Ещё пара болванок туда же, и ИИ сообщил:

— Фиксирую эвакуацию с корабля противника.

Множество маленьких точек устремилось прочь от гибнущего корабля в сторону своих союзников. Те пока медлили, явно колеблясь. Выждав немного, я пожал плечами и скомандовал:

— Фаррел, ещё два выстрела по этому корыту, чтобы они его не смогли потом восстановить и приступайте к следующему.

Сказав это, моё внимание переключилось к остальной группировке противника. Я пытался предугадать их действия: наиболее логично было бы атаковать, в конце-концов их было больше, а единственный рельсотрон вряд ли смог бы остановить девять кораблей в адекватные сроки. С другой стороны, и давать открытый бой мне тоже не хотелось. В случае наступления я бы воспользовался другим преимуществом корабля — скоростью и держался бы поодаль, по возможности покусывая издали.

На этом моменте Сей Вей меня удивил: не давая мне приступить ко второму кораблю-носителю, он всё же вышел на связь. С неудовольствием «адмирал» сказал:

— Мы согласны на время снять блокаду и выпустить с планеты корабли с беженцами. С условием, если вы проконтролируете её ход.

Формулировка меня смутила, но отказываться от такого предложения было бы странно.

— Фаррел, отбой, — сказал я по внутренней связи, а по внешней ответил. — Хорошо, немедленно займусь эвакуацией населения.

Через несколько минут ИИ подтвердил:

— Корабли противника изменяют своё положение. Фиксирую активный обмен сообщениями между ними.

«Похоже не всем не понравилось такое решение «адмирала» — подумал я.

Флот «Леблейд Инкорпорейтед» не просто отступал, он явно собирался занять позицию с противоположной от нас стороны планеты. Это показалось мне странным, но, быстро прикинув, я так и не обнаружил в этом угрозы, посчитав, что Сей Вей таким образом стремится защитить себя от дальнейших атак. Придя к такому выводу, мой разум закрыл вычисления по этому поводу и перешёл к решению более насущного вопроса — эвакуации.