«— Наверное да. Меня с праздниками ничего не связывает. По молодости я любил покутить, повеселиться с друзьями, сходить в гости к родне, заглянуть с женой или подругой в любимый уютный кабачок на окраине столицы. А когда молодость закончилась, эээхх… Практически все друзья умерли от старости, а новыми я как-то и не обзавелся. Обе жены тоже отправились на перерождение, а любовь стала казаться пресной и бессмысленной. Дети очень быстро повзрослели и стали самостоятельными. Кого-то забрали у меня их мужья, кого-то война, а кого просто рутина и жизнь. И вот уже практически нет родственников к которым можно заглянуть в гости. Ученики? Наглые аристократические выродки. С ними по большей массе общаться было неприятно, не то что за одним столом что-то праздновать. Приятнее в лаборатории в компании сушеных ящериц и лягушек горячей травяной настойки попить чем с этими недочеловеками. Единственный нормальный друг, да и того никуда не вытащишь. Постоянно по праздникам занят своими нуууооочень важными императорскими делами. Ну а с Каром на пару праздновать… почек не жалеть. Хоть сразу новое тело на подмену начинай подыскивать» — даже мне самому показалось что мой рассказ превращается в какое-то, наполовину ностальгическое и на другую половину жалобное, нытье. Мысленно шибанув по своей дурной голове и взяв себя в лапы, я постарался подвести итог своего странного “сопливого” монолога — «- Нет, я бы не сказал что не люблю праздники. Просто с компанией всегда были проблемы и…».
— Да не беспокойся ты так об этом. Вот, лучше колбаски поешь — видимо приняв мою попытку закончить мысль, за продолжение печальной истории, сказала Алевтина и поставив передо мной на пол тарелку с нарезкой, вернулась к готовке. Любые попытки что-то объяснить наверное выглядели бы еще более жалко, поэтому я подцепил когтем кусочек колбаски и принялся ее задумчиво жевать.
— Маааам. А можно мы дядю Бублика поиграть возьмем? — заглянув на кухню попросила Машка. За спиной девочки где-то маячил и ее новый братик Вова. Видимо эта злобная парочка душителей окончательно потеряла терпение и решила вторгнуться на запретную кухонную территорию в охоте за моим скальпом. Девочка было шагнула в мою сторону, но получила выговор от неожиданно вставшей на мою защиту Алевтины. Несильно отчитав своих детишек и не став потакать их капризам, она выставила обоих из кухни.
«— Благодарю» — с несвойственным мне смущением сказал я женщине, но та промолчала, сделав вид что сосредоточена на своей луковой поджарке. После чего наша странная беседа завяла минут на десять. Алевтина думала о чем-то своем, а я понятия не имел о чем вообще можно с ней говорить.
— Вот слушала тебя и ни как не могла понять — выключая суп и выставляя самый малый огонь под тушеной картошкой, задумчиво проговорила хозяйка дома. Кинув на стол полотенце и повернувшись ко мне, все же озвучила интересующий ее вопрос — Я не могла понять, что тебя держало в родном мире? Ни родных, ни любви, ни друзей. Навязанные государством правила, которые тебя ограничивают. Навязанная государством работа которую ты ненавидишь…
«— Я ненавижу наглыхдетишек аристо, но ни как не свою работу. Возиться с учениками из черни хоть и куда менее выгодно, но все равно, интересно. Да и довольно приятно чувствовать искренний восторг тех кто еще вчера был сыном или дочерью обычных крестьян. Самолюбие очень…».
— Да плевала я на твое самолюбие — неласково оборвала меня женщина — Речь шла вообще о другом. Ученики приходят и уходят, а настоящих привязанностей не появляется. Как был один словно перст, так один и остаешься. На твоем месте, я бы наверное уже давно изучила плетение межмирового перехода и отправилась в бесконечное путешествие, оседая в каждом мире лет на пятьдесят-сто. Но я, к счастью, не ты. Мне и моей короткой жизни хватит, что бы набраться впечатлений. Да и на бессмертие у меня претензий нет. Я бы предпочла умереть в старости, ну или в иной отведенный судьбой срок… А главное, уйти раньше собственных детей.
«— А вот теперь ты отвлеклась от темы. Мне конечно интересно послушать про твои посмертные планы, но… Нет, не интересно. Ну а на счет путешествий. Это дело конечно хорошее и интересное, но в конечном итоге все равно надоедающее. Ответственно об этом заявляю, как человек облетевший и объездивший практически весь свой родной мир. В конечном итоге все равно возвращаешься домой».
— Где, опять же, тебя ни кто не ждет.
«— Да что ты заладила! Не ждет, никого нет, никому не нужен. Я и без твоих напоминаний все это знаю! Быть одному неприятно, но к этому вполне можно привыкнуть. Особенно если об этом постоянно не напоминают всякие любители словоблудия, по сути не способные предложить ничего умного. Могут только воздух сотрясать, да бесполезные советы давать» — честно признаю, вспылил. Вон, Алевтинка даже отвернулась, боясь встречаться со мной взглядом. Да еще эмоциями своими ее невольно ударил. В общем, неприятная ситуация. Но в свое оправдание могу сказать лишь то, что мало приятного в общении с человеком, раз за разом, без жалости бьющим по твоим больным точкам. Мало кто бы смог стерпеть подобное издевательство.
— Извини — на этот раз уже ей пришлось смущаться, а мне, строя из себя глухого, с интересом рассматривать рисунок на тарелке. Кстати, довольно интересная роспись. Даже нарезку сдвинул что бы разглядеть некоторые завитки. Увы, но собеседница оказалась крайне бестактной дамой. Она довольно быстро устала смущаться, а затем, отняв у меня зависшие в воздухе кусочки колбасы и вернув “красивую” тарелку обратно на стол, вновь взялась мучить меня разговорами. Эээх, лучше бы я отдал себя на растерзание детям. Они в своих безжалостных играх хотя бы не терзают мой разум.
— Извини еще раз Саргас, я не хотела бить тебя по больному — чувствую по эмоциям что в ее словах есть малая частичка лжи. Не явно, но все же хотела — И ты неправильно понял. Все мною сказанное не было советом. Я просто говорила как сама бы поступила на твоем месте. И вообще, это было не руководство к действию, а просто мысли в слух. У меня же есть еще несколько советов, но если ты не хочешь слушать, тооо…
«— Да валяй уже» — дал я разрешение, обреченно понурив голову — «- Рассказывай, а то тебя, того гляди, разорвет от желания высказаться».
— Хорошо, тогда… — взгляд на настенные часы. До полуночи оставалось всего полтора часа — Ох, еще нужно салат доделать и на стол успеть накрыть. Ладно, тогда выскажусь по быстрому — решила она, переставляя с плиты на стол кастрюлю с отварным картофелем и яйцами. Видимо Алевтина решила не тратить время и совместить чистку с беседой. Вот только я, этакий злодей, лишил ее “удовольствия” занять себя рутиной. Чередой простейших бытовых плетений, всего за пару мгновений, очистил и порезал все содержимое кастрюли. Оставшийся же мусор слепил в плотный ком и выбросил его в мусорку под раковиной (Почему у всех ведра с мусором стоят именно там? Понятия не имею).
— И чем я в последние годы занималась? — глядя в кастрюлю, с ироничной усмешкой спросила у себя женщина — Хотя, уже не важно. Теперь уже не важно. Все равно я теперь не могу изучать магию… благодаря тебе — отложив в сторону нож (чтобы избежать искушения бросить его в меня) и выдав длинную дробь ногтями по столу, она наконец вернулась к прошлой теме.
— Знаю я о тебе не много, но из того что мне известно, могу сделать два вывода. Первое — Учеников аристократов тебе навязывало имперское правительство. Второе — Даже в вашем магическом мире долгожителей как ты очень мало. Где-то один, на миллион.
«— Ошиблась в обоих случаях. Закон Империи навязывал мне лишь работу учителя, против которой я по большому счету ни чего не имел против. Ну а детишек аристо вешал на себя уже сам. Большая магическая конкуренция мешала нормально зарабатывать, а вкусно кушать хотелось всегда. За обучение же простолюдинов платила казна, но там такие крохи, что как раз только на эту еду и хватало. Ну а на счет долгожителей… Ты просто не учла разницу в общем количестве населения наших миров. Империя занимает примерно две трети суши на планете. Общее население, очень приблизительно, равно восьмидесяти миллионам. Сильных же магов, хотя бы раз самолично переносивших свой разум, около пятисот. Соотношение, если хочешь, можешь сама посчитать».
