— Я это понимаю. Поэтому все, о чем я прошу, это лишь взглянуть на твои планы. Возможно, я дам совет. Мы можем спорить об этом. Но, в конце концов, «Сахарная танцовщица» твоя. И тебе принимать решения.

Всю сознательную жизнь Кэт родители пытались защитить ее, заставляя быть той, кем она не являлась. И это так отличалось от того, что делал Слоан. Он хотел защитить ее, пока она следует за своей мечтой. Он наполнял ее чувствами и ощущением самой себя.

— Много лет я жила окутанная серой пеленой, которую нарушали только яркие цвета моей пекарни. «Сахарная танцовщица» дарила мне моменты, которые поддерживали меня. Но я думала, что это все, что я могу получить. Потому что я была повержена. Сломана. Я родилась обыкновенной, а после нападения стала намного хуже.

— Нет, ты всегда была кем-то большим. Всегда.

— Слоан, твои слова освещают мой мир, заставляют мою кровь петь, а сердце чувствовать так много, что я боюсь, что мне не хватит сил принять все это. — Кэт прижалась к мужчине, наполняясь его храбростью. — Я говорила тебе, что не представляю, что могу влюбиться в тебя. Но я ошиблась.

Ответное молчание заставило звуки шума волн и джакузи казаться слишком громкими. Слишком зловещими. Кэт пронзило разочарование, но она приняла такой ответ. У них было то, что было, и даже это было больше, чем она когда-либо имела. Кэт всегда будет помнить это время со Слоаном.

— Когда мы с Сарой росли, — внезапно произнес мужчина, — Оливия занималась сексом с каждым, кто смотрел в ее сторону. Больше никого в ее мире не существовало. Мы исчезали из ее мира. Важен был только очередной хахаль.

Кэт ненавидела женщину, с которой никогда не встречалась.

— Она была ужасно эгоистична.

— Это все, что я знаю о любви. Это все, что я видел в детстве. Когда Дрейк нашел меня, я был по уши в неприятностях.

— Это было до того, как Сара... До того, как?..

— Да. Он позволял мне тренироваться в его зале, обучал смешанным единоборствам и помогал с работой, чтобы оплачивать уроки. И я настолько сосредоточился на этом, что меня не было рядом, когда я был нужен Саре.

Кэт повернулась в его объятиях.

— Ты не убивал ее.

— Да, не я. Но я бросил ее так же, как и Оливия.

— Твоя мать, — Кэт поняла, почему он называл ее только по имени, — бросила вас обоих.

Слоан пожал плечами и взял ее лицо в ладони.

— Я не знал, что смогу так заботиться о ком-то. Я чувствую то, чего никогда не чувствовал. Наверное, это и есть любовь. Но я не знаю, как называется то, что я чувствую. Я боюсь, что все испорчу и потеряю тебя. Потому что, как бы мне не хотелось это отрицать, я — сын своей матери.

— Ты ошибаешься. В отличии от нее, ты не бросаешь людей. Ведь Дрейк спит в твоей гостевой спальне, превращенной в больничную палату со всеми возможными удобствами, зная, что он окружен теми, кто любит его и поддержит в его последнем бою. — Слезы жгли глаза, но Кэт было все равно. То, как Слоан заботился о ней, о Дрейке — вот, что было главным. У нее заныло в груди. — Ты совсем на нее не похож.

Слоан сделал глубокий вдох и вытер скатившуюся слезу:

— Мне нравится, что ты веришь в это.

— Я это знаю. — Кэт не говорила, что он не разобьет ей сердце. Но именно она нужна Слоану сейчас, хотя и не навсегда. Позже он может захотеть более публичную женщину, но это не делало то, что было сейчас между ними, менее реальным. — Давай сосредоточимся на том, что у нас есть, и не будем ничего усложнять.

Уголки его рта приподнялись.

— Это значит, что я, наконец-то, увижу бикини, которым ты меня дразнила? — В глазах мужчины загорелись искорки.

Кэт нравилось чувствовать на себе его взгляд. Она потянулась назад и развязала бретельки платья, а затем позволила ему соскользнуть вниз.

— Черт возьми, женщина.

Голос Слоана превратился в рычание, горячий взгляд медленно скользил по ее телу. Черные шорты совсем не скрывали растущую эрекцию.

— Повернись.

Чувствуя себя сексуальной, она повернулась, чтобы увидеть, как солнце коснулось океана. Прекрасная иллюзия. Кэт оперлась руками о перила, сексуально оттопырив зад. Волосы рассыпались по плечам.

Она позировала ему, и реакция Слоана подсказала ей, что это сработало.

Прижавшись к ней сзади, мужчина откинул ее волосы в сторону.

— Я собираюсь заняться с тобой любовью здесь. Пока мы смотрим на закат. Сейчас.

Кэт отдалась прикосновениям Слоана. Он стянул с нее трусики и глубоко вошел, касаясь там, где никто никогда не касался. Сейчас ей хотелось навсегда остановить этот момент.

Этот идеальный момент.

Глава 14

Кэт поставила готовый торт в огромный холодильник. Первый, который она сделала для «дружеского трио». Кэт должна присоединиться к книжному клубу, который заказал торт. Поговорить о развлечениях. Она закрыла холодильник и принялась мыть инструменты.

— Эй.

— Келлан. — Она выключила воду и вытерла руки. — Что ты здесь делаешь?

— Соскучился. Уже хочу приступить к новой работе.

— Нытик. У тебя осталось чуть больше недели до того, как доктор разрешит тебе работать на SLAM. — Она должна была признать, что Келлан уже достаточно оправился после того, как его пырнули ножом. — Пришел жаловаться?

— Нет. Мне звонила Анна. Сказала, что ты не скинула ей фото.

— Черт. Я собиралась.

— Не хочешь видеть те фотографии?

— Нет. — Уже нет. — Но я не хочу, чтобы их увидел Слоан. Мы много времени проводили вместе, и на них не хватало сил. — Кэт налила себе кофе и поставила чашку на стол из нержавеющей стали. Усевшись на табурет, она положила больную ногу на перекладину под столом.

— Думаешь, Слоан плохо отреагирует на фотографии? — Келлан схватил ноутбук со стола, подтащил стул и сел рядом.

— Плохо? — Кэт закатила глаза. — Видел моих новых телохранителей?

— Их трудно не заметить, когда тебе устраивают досмотр, прежде чем впустить. И я заметил цыпочку, читающую книгу за столиком.

— Это Уитни, бывшая полицейская, прикидывается клиентом. — Кэт она понравилась. Она была дружелюбна, но держалась в стороне.

— И у нее получается. Я заметил ее только потому, что нет посетителей. Послеобеденное затишье.

Спасибо Господу за это.

— Значит, Анна позвонила тебе, чтобы нажаловаться на меня? — Ее мучило чувство вины. Анна работала как проклятая. Кэт согласилась, но не сдержала слова.

Келлан вытащил из кармана рубашки флешку.

— Она позвонила, потому что боялась подтолкнуть тебя к тому, к чему ты не готова. Она не хотела, чтобы ты одна смотрела фотографии.

— И ты пришел составить мне компанию. — Когда это ее жизнь стала такой богатой на друзей? И такой насыщенной красками?

Она, конечно, знала, что может положиться на Келлана. Да и Анна, получается, заботится, раз позвонила Келлану. А теперь у нее еще есть Слоан, который познакомил ее с Дрейком, Шерри, Джоном и их детьми. И в каком-то смысле Слоан вдохновил ее на то, чтобы поговорить с братом. Слоан дал ей силы рискнуть и снова жить. Ее сердце затрепетало.

— Почему у тебя на лице эта дурацкая улыбка? Ау? Очнись.

Кэт рассмеялась.

— Спасибо, Кел.

Он толкнул ее плечом.

— Всегда пожалуйста. — Он вставил флешку и придвинул к ней ноут. — Давай сделаем это.

Она открыла первую фотографию.

Кел вздрогнул.

— Жесть.

Один глаз заплыл, лицо в синяках, губы покрыты струпьями. Волна сочувствия сдавила грудь Кэт, словно она смотрела на кого-то другого. Она провела пальцем по гипсу на руке и скобе на ноге.

— Нога на растяжке. Так что это до первой операции.

— Ты многое помнишь о том времени?

— Нет, из-за лекарств и сотрясения мозга. — Хотя все, что она помнила, это боль и смятение.

— Эти придурки выбили из тебя всю любовь. — Глаза Келлана горели гневом.

— Если это тебя расстраивает, иди, возьми пирожное и посиди с Уитни. Я справлюсь. — Она не хотела, чтобы он заново переживал собственные воспоминания.