— Да, я. И крестраж ваш нашел тоже я. Зря вы спрятали такую важную вещь в Хогвартсе, полном любопытных детишек, — Влад специально выводил Тома из себя, чтобы тот не решил сбежать, а захотел убить его любой ценой. Для этого он дополнительно воздействовал на него своей аурой.
— Что ты с ним сделал? Где он, чертов маггл! — на этот раз Гонт не выдержал. — А хотя не говори, я запытаю тебя сам, выпотрошу твой разум и сам все узнаю!
Ментальный удар разгневанного Лорда был страшен, но благодаря ингениуму, связанному с Халом, и собственной ментальной защите, Влад выдержал его без последствий.
— Авада Кедавра! — Гонт использовал свою фирменную атаку, в которую вложил такую кучу ненависти и магических сил, что даже сабля Пирса не успела развеять сгусток зеленых как изумруд, чар. Лорд уже праздновал победу, как вдруг остатки чар столкнулись с зеленоватым пологом смерти и развеялись.
— Теряете хватку, Том Реддл? — усмехнулся Влад, расправляя крылья и атакуя перьями змееподобного мужчину. Сам же он, убрав мешающиеся в данный момент оголенные крылья метаморфизмом, рванул с двумя саблями: одной огненной из адского пламени, а другой — его артефактом, в ближний бой. Контроль над перьями в данный момент перехватил Хал, чтобы он не отвлекался. Впрочем, Гонт не только защитился от сотен перьев щитом против стального оружия, но и, сгустив воздух вокруг, замедлил Влада настолько, что смог отступить и сдержать его залпом чар. Пирс чувствовал, будто сражается со своим учителем по боевой магии. Земля превращается в болото, воздух густеет, а потом взрывается, куча самонаводящихся чар, от которых приходится защищаться саблей. В их бою наступил паритет. Влад не мог приблизиться, а Волдеморт достать своего врага. Вот только Том постепенно приближался к границам антиаппарационного барьера, и вскоре мог просто сбежать, как вдруг кожа Гонта начала сереть, покрываться лопающимися гниющими и незаживающими язвами, а глаза вытекать из глазниц. Нет, он мог успеть себя вылечить или отбросить проклятья, но не во время боя. Этой заминкой Влад и воспользовался по полной, срубив голову ему саблей, а тело сжег адским огнем. После чего быстро переключил перстень на руке и запечатал душу в черепе практически потерявшей плоть головы.
Комментарий к
Не совершай классическую ошибку всех умников: не думай, что нет людей умнее тебя.
========== Часть 64 ==========
За основательным деревянным столом в небольшой дежурке сидело пятеро мракоборцев и играло в подрывного дурака. Кроме стола, стульев, зачарованной люстры, дающей скудное освещение, и камина тут был небольшой арсенал за решеткой и сигнальный артефакт. Мужчины делились сплетнями, обсуждали своих жен, девушек и любовниц, а также их достоинства, пока плавно разговор не перешел к злободневной теме — Вальпургиевым рыцарям и их преступлениям.
— Джек, когда мы уже будем действовать? — русоволосый парень бросил на стол карты для подрывного дурака. А что еще было делать на скучном дежурстве в довольно небольшом помещении? — Так и будем сидеть, пока эти чистокровные ублюдки со своим Лордом бесчинствуют? Мало им было маггловских деревень, так они теперь на магглорожденных, оборотней и вейл переключились!
— Аластор, ты чего? В магглолюбцы заделался? Или оборотней полюбил? Забыл, как они Фиска загрызли во время Ростерширского нападения? Хотя насчет вейл — да, это он перегнул палку, теперь приходится ходить в бордель Лютного, — сморщил лицо Джек, всем своим кислым видом показывая, что он думает о водящихся там жрицах любви.
— Нет, но… Попомни мое слово, не ровен час они и за чистокровных примутся. Мой дед как-то говорил: «Когда нацисты Гриндевальда убивали магглов, я молчал: я не был магглом. Когда они хватали магических существ, я молчал: я не был магическим существом. Когда они хватали магглорожденных, я молчал: я не был магглорожденным. Когда они пришли за мной — заступиться за меня было уже некому. Ты думаешь, просто так мои предки бежали из Германии? — нахмурил брови Грюм, вспомнив искалеченного деда, который сдерживал нацистов, чтобы его мать и бабушка успели сбежать. — Я такую сволочь насквозь вижу, почувствовав безнаказанность, они устроят кровавую баню!»
— Ой, да ладно тебе, вечно ты преув… — Джека перебил завизжавший мерзким визгом сигнальный артефакт в виде рта, реалистично двигающего губами:
— Цвет тревоги красный. Уэстершир, множественное применение темных чар и непростительных. Повторяю, красный цвет!
— Мать моя Моргана, отец Мерлин, это все ты, Аластор, накаркал, — бросил взорвавшегося с хлопком туза на стол самый молодой среди присутствующих, Кингсли Бруствер.
— Заткнитесь и быстро собирайтесь. Я не горю желанием потом снова выслушивать нотации Крауча, — прервал все разговоры глава их команды, Родерик Фостерли. Впрочем, учили мракоборцев на совесть, так как, несмотря на пререкания, они уже начали собираться. Причем сбор состоял только в навешивании нескольких защитных, антиаппарационных, боевых и поисковых артефактов, которые по уставу экипируются только при отправлении на вызов. Уж слишком дорого они стоят, чтобы какой-нибудь идиот их разрядил или потерял. Уже через четыре минуты после вызова они оказались на месте огромной воронки, буквально пропитанной темными чарами, которых хватит на десяток поцелуев дементора. А потому мракоборцы под писк артефактов тут же приготовили палочки и грамотно окружили троицу магов. Воспользоваться методом: «Сначала оглушить, а потом разбираться», не дали им личности двух из присутствующих: Люциус и Абраксас Малфои. Последний парень им был незнаком, но, судя по перстню Мастера на руке, он тоже был не так прост.
— Не двигаться, палочки не доставать, работает Аврорат! — закричал Родерик, выдавая стандартную заученную фразу. — Я Родерик Фостерли, глава дежурной группы мракоборцев. Поступил сигнал от системы чар о множественном применении темной магии.
— Я Абраксас Малфой, — представился самый старший мужчина. — Это мой сын и наследник, Люциус Малфой, а также мой гость и герой Англии, Владимир Пирс.
— Герой? — вздернул бровь Родерик.
— Не больше и не меньше. Он помог отбить нападение Волдеморта на мой особняк и смог победить его самого.
— И у вас, конечно же, есть доказательства ваших слов?
— Его палочка и голова подойдут? — усмехнувшись, спросил Влад.
— Подойдут. Но мы должны будем опросить вас с применением веритасерума и получить копии воспоминаний. Таков протокол в подобных случаях, — Родерик немного расслабился. Немного — это значит, что на любой писк он не будет кидаться чарами.
— Конечно, конечно, — ответил Абраксас, улыбнувшись. — Я все понимаю, у вас работа такая. Куда нам проследовать?
— Аластор, пойдешь со мной в допросную. Джек, Майлз, Терри — ничего не трогайте, вызывайте отдел Тайн и никого не пускайте к месту происшествия! — приказал мракоборец, доставая портключ в виде деревянной палки. — Господа, сдайте палочки и возьмитесь за портключ.
***
— Белла, у меня для тебя подарки! — войдя в Авейлон, после допроса и снятия копий воспоминаний, сказал усталый и раздраженный Пирс. Бой с Томом продлился от силы минут двадцать, а в комнате для допросов его держали четыре часа, задавая одни и те же вопросы в разных формулировках. Сначала без веритасерума, а потом с ним. Потом еще штатного легилимента пригласили, которому Влад скормил отредактированные воспоминания. Там не были показаны личности взорванных и множество из его возможностей.
— И какие же у тебя подарки? — устало спросила Блэк, лежа на диване и с трудом размыкая глаза.
— А мне подарок? — спросила Пандора с загадочным и немного рассеянным взглядом, гладя своего огненного пони, из-за которого все в доме пришлось зачаровывать на сопротивление огню. Причем ей самой огонь не причинял никакого дискомфорта или вреда. Фамильяр, что тут скажешь.
— А мне ничего не надо, главное, что ты вернулся живой и здоровый, — сказала Владу Доротея, телепортировавшись в его объятья.
— Спасибо, одна ты меня любишь просто так, — сказал ей Пирс, поцеловав ее в губы и поставив на пол. — А подарки у меня — головы Волдеморта и Родольфуса.
