–Прости, любимый. Я не справилась.
С этими словами она упала на пол, и, испустив последний,душераздирающий, тонкий, плачущий вскрик, сгорела дотла. Солдаты врага, воодушевленные этим жутким зрелищем, испустили радостный вскрик торжества. Я стоял, окаменев, словно статуя и смотрел вперед невидящими, словно разом ослепшими глазами. Спустя несколько мучительно долгих секунд внутри меня вскипела ненависть.
–Аууууууууууууууууууууууу! Вааауууууууууууууууууууууууууууууууууууууваууууууууууууууаау!- испустил я самый протяжный вой, который когда-либо вылетал из моих уст. –Уууууууубейте их, парни! Джао, поррррви их! Ууууууничтожитьвсссееееех!- прохрипел я, задыхаясь от нахлынувшей на меня волны бешенства.
–Дважды просить не придется, босс. РРАААААААУГГХ!- ответил мне тролль, и с яростным рёвом побежал на мага противников. Колдун задрожал и что-то завопил, обращаясь к трехпалому, и испуганно жестикулируя в направлении несшегося на него Джао.
–Огонь!- скомандовал тот своим солдатам, вскинув вверх покалеченную руку. В то же мгновение в Джао полетело множество пуль. Стрекот автоматных очередей не умолкал ни на секунду. Но адепт словно бы не замечал град свинца, летевший в него бесконечным потоком. Пули буквально расплющивались об его шкуру, падая на пол плоскими безвредными кусочками металла.Грозно взревев, Джао продолжил бежать, огромными шагами настигая мага врагов. Попадавшиеся на пути солдаты отлетали от него в стороны, словно кегли, ломая себе шеи при ударах о стены зала, а некоторые так и вовсе были им насмерть затоптаны. Чародей врага, поняв, что не успеет убежать, попытался защититься, создав ледяное копье, и ударил им по руке почти достигшего своей цели Джао. Лёд оставил на локте адепта неглубокую царапину, из которой тут же потекла струйка крови. Выхватив копье из рук врага, Джао в ярости нанес им косой удар от себя, не обращая внимания на распоротую льдом ладонь, по которой стекала его кровь. Азиат истошно завопил, по инерции дергая обрубком левой руки, из которого фонтаном изливалась кровь.
–Это еще не конец для тебя, червяк!- грозно рявкнул тролль. Свободной рукой он схватил покалеченного мага за шкирку, оторвав от земли словно пушинку, открыл пасть и, под несмолкаемые вопли врага, откусил ему голову, отбросив изуродованный труп в сторону. По рядам врага прокатился всеобщий крик ужаса, а трёхпалый предводитель побледнел как мел.
–Отлично, Джао, так держать!- крикнул я, выдвигаясь на помощь адепту вместе с Годфри.Выхвативкатану, орк пошел в наступление, отражая летящие в него пули лезвием клинка. Мне же не составило труда уворачиваться от них искусными пируэтами, закидывая врагов ножами. Не прекращая стрелять, враги медленно отступали к своему командиру. Тем временем разъяренный Джао раздавал могучие удары пудовых кулаков направо и налево, превращая лица и головы врагов в кровавые ошметки. Окружавшие его азиаты, видя, что пули их автоматов не могут в упор пробить шкуру адепта, бросили оружие и с паническими криками побежали к своему предводителю. Он что-то гневно закричал и выстрелил в голову одному из них. Остальные, побледнев, развернулись и побежали на нас.
–Давайте, парни! Уничтожим их!- крикнул я, сжимая кулаки и располосовав когтями лицо ближайшему врагу.
–ЛОК НАРАШ!- взревел Годфри, одним взмахом катаны выпотрошив сразу троих врагов, а четвертому пробив голову гардой клинка.Джао в неудержимой ярости пробивал себе путь к предводителю врагов, раскидывая и круша азиатов как карточные домики. Оказавшись у своей цели, адепт нанес врагу мощный удар в грудь, который свалил бы быка. Но трёхпалый устоял, презрительно плюнув троллю в лицо. По залу разнесся громовой рёв тролля, и, схватив трёхпалого за грудки, Джао проревел ему в лицо:
–Я рррразорррву тебя на части, дерррьмо! Ты пожалеешь, что встал на нашем пути, жалкая тваррррь!
С этими словами адепт начал сжимать кулак на шее врага, одновременно занося раненую левую руку для удара по лицу. Солдаты противника не стреляли, боясь задеть командира. Трехпалый начал задыхаться, выкашливая на кулак тролля сгустки крови. Но в этот момент иероглиф на его броне ожил, превратившись в двух огромных огненных змей, которые резким выпадом головами ударили тролля в грудь, вонзив свои клыки ему в сердце. Лицо Джао застыло, словно восковая маска и, испустив последний хриплый рёв, адепт рухнул как подкошенный, выпустив из рук посиневшего командира противников. Азиат, с неожиданной для калеки ловкостью, перекатился по полу и, вскочив на ноги, взмахнул рукой, посылая своих людей в наступление. Оставшись вдвоем с Годфри, мы пошли в последнюю атаку. Боевой рёв орка, хоть и был не таким жутким, как у покойного Джао, но все равно вгонял врагов в оторопь. Пользуясь этим, мы устроили в общем зале нашего дома, который сейчас больше напоминал древние руины, настоящую кровавую баню. Мои металлические когти и катана орка стали скользкими от крови, а врагам все не было конца. Несколько врагов окружили орка плотным кольцом, лишив его возможности маневрировать. Я, влетев внутрь этого кольца, закружился вихрем стали, потроша их как рыбу. Азиаты прицелились в меня и открыли огонь, но тут на весь зал прогремел крик трёхпалого:
–Одноглазого брать живым! Не стрелять, идиоты!
Годфри, воспользовавшись замешательством врага, пошел в наступление, заливая пол зала кровью и кишками противников, капающими сего катаны. Орка окружили плотным кольцом, которое не уменьшалось, несмотря на все его смертоносные пируэты. Враги выбиликатану из его рук и она, грустно звякнув, упала на пол, затерявшись в горе трупов около нас. Годфри, свернув шею одному из нападавших, завладел его автоматом и, войдя в боевой раж, начал крушить им черепа азиатов словно дубинкой. Я пытался прорвать кольцо окружения, чтобы помочь другу, но у меня ничего не получалось-на место каждого убитого врага становилось двое новых. Сквозь непрерывный стрекот автоматов я с трудом расслышал рык Годфрита, внезапно охрипший и тихий. Выколов глаза стоявшему передо мной врагу, я наконец увидел друга. Он стоял, окруженный несколькими десятками азиатов, с занесенным над головой автоматом. По обломавшимся клыкам орка стекали потоки крови, тело было изрешечено пулями, но он все еще держался на ногах.
–Всё нужно делать самому! -рявкнул трёхпалый, и, выхватив пистолет, выстрелил моему другу в голову. Годфри взревел, со всего размаха запустив в командира врагов уже бесполезный автомат, который все еще сжимал в руке. Он промахнулся. А пуля азиата -нет. Она попала орку в правый висок. Ранение было смертельным. Но Годфри, собрав остатки своих сил, повернулся ко мне, ободряюще улыбнулся и прошептал:
–Я всегда хотел… достойно умереть…. Чтобы встретиться с братом…. Вот и пробил мой час, Риг, братишка… А тебе, Майк-спасибо за все. Бегать с тобой было честью для меня, друг… Не поминай лихом, чаммер… А мое время пришло….
Он не успел договорить-его последние слова прервала вылетевшая из левого виска пуля. С жутким хрипом орк зашатался и рухнул навзничь на гору трупов, которую мы с нашей командой оставили на месте нашей последней совместной битвы. Оставшись один, я в ярости побежал на врагов, желая достойно умереть. Я рвал и метал, оставляя позади себя кровавый след. Но вскоре меня окружили не меньше пяти десятков солдат, нацелив на меня дула автоматов.
–Отличная работа, парни.- произнес трёхпалый, подходя ко мне.– Пакуйте его и отправляемся, господин уже наверняка заждался хороших новостей.
–А что делать с домом, господин генерал?- спросил его кто-то из подчиненных.
–Сжечь дотла. Никаких следов. Мы должны оставаться невидимыми для общества до приказа господина.- ответил трёхпалый. С этими словами он нацепил на меня наручники. Когда они защелкнулись я почувствовал, что мои способности начинают резко ослабевать-вероятно наручники были особым образом зачарованы. Памятуя о моих железных когтях, мои путы застегнули особенно плотно и туго, так что я даже не мог шевельнуть руками. После этого враги, окружив меня плотным кольцом, покинули наш дом под предводительством трёхпалого, периодически подталкивая меня в спину автоматными дулами. Выйдя из здания, вся процессия погрузилась в несколько тонконосых вертолетов неизвестной мне модели. Вскоре завертелись винты и вертолеты поднялись в воздух, унося меня прочь от горящего здания, которое совсем недавно было моим домом в этом жестоком мире.
