— Попфему не фиоилетофое? — спросила она с набитым ртом.
— Потому что…
— Ты их сама зачаровала? — Бьянка проглотила, наконец, этот огромный кусок и внимательно посмотрела на меня.
— Да. Сама. Как ты любишь. Думала, тебе будет приятно.
— Боялась, что не вернусь? — тихо спросила она.
— Да. Боялась. Очень…
Мы смотрели друг другу в глаза минут пять. Ком колючим ежом застрял в горле, защипало глаза. Не сговариваясь, бросились друг к другу и обнялись. Мы обе в этот момент осознали, насколько друг другу дороги. Я знала, что Бьянка — единственная, кому я могу рассказать все. Но я также поняла, что никогда не расскажу ей ничего из того, что может ей навредить. Я не допущу, чтобы у нее были из-за меня проблемы. Как в любимой с детства книжке: «Рика — дочь капитана». Маленькая бесстрашная героиня часто говорила одну и ту же фразу: «Я не люблю, когда из-за меня плачут!». Я любила сказку про фею и серебряные ключики и вот эту книжку. Интересно, в библиотеке замка — только книги по магии? Кстати, мне бы туда заглянуть по одному очень важному делу…
— Аурелия? Ты здесь? Эй!
Я поняла, что задумалась. Крепко задумалась — Бьянка уже третье яблоко догрызала. Во дает… И опять складывает огрызки под кровать… Ненавижу, когда она так делает!
— Вы гуляли по рынку. Что было дальше? — спросила я, собирая мусор — ворчать на нее бесполезно — проверено временем, надо просто взять и сделать.
За окном послышался шорох, будто ветка билась в стекло, шелестя летней листвой, вот только наша комната слишком высоко — кроны деревьев намного ниже… Может, птица?
— Дальше? — Бьянка посмотрела на меня и пожала плечами. — Дальше — все, темнота. Очнулась уже здесь. Что произошло? Я провалила задание, да?
Я посмотрела на нее и тут же забыла о птице. Все-таки моя подруга — удивительное существо… Она могла умереть! Ее мог сожрать монстр! А у нее на уме одно — провалила она задание или нет…
— Меня… Меня исключат, да? Скажи. Ты же что-то знаешь, я же вижу!
— Да никто не собирается тебя исключать! И никакое задание ты не провалила.
— Тогда что?
А вот это хороший вопрос. Хороший, и очень не простой. Действительно — ЧТО? Вот что мне делать, русалья ты тина, а?! Рассказать об отце — подвергнуть ее опасности. Она и так пострадала из-за меня. Наврать? Разве могу я ей врать? После всего, что мы пережили вместе? После всего, что она сделала для меня…
— Аурелия! — с тревогой посмотрела на меня Бьянка, — что происходит?
Мысли мои совсем заметались, но тут, очень кстати, надо признать, в окно постучали. Мы переглянулись. Я вскочила на ноги и бросилась к окну, распахнув створки.
На карнизе, не смущаясь того, что наше окно было на головокружительной высоте, стоял Фабио.
2-5
— Привет, — широко улыбнулся он. — А меня пытались не пустить!
— Фабио! Ты… сумасшедший! — я испугалась так, что втащила его к нам в комнату, вцепившись в ворот рубашки, едва не порвав ткань.
— Я не сумасшедший, — сделал вид, что обиделся парень. — Я переживал.
— Спасибо, — тихо сказала Бьянка. — Это очень греет, когда за тебя переживают.
И они замерли, уставившись друг на друга, глаза в глаза.
Как жаль, что разблокированный отцом дар не может сделать так, чтобы я исчезла! Растворилась, провалилась бы куда-нибудь. Ведь без всякой магии понятно — эти двое должны остаться одни. Я закусила губу, мысленно проклиная магов, что заперли нашу дверь. Если бы не это, я бы придумала что-нибудь, какую-нибудь причину, и выскочила бы на пару часиков. А так…
Эх…
— Госпожа Юли сказала, — вы вернулись, но к вам не велено пускать, — хрипло начал парень, не сводя с девушки глаз. — Типа, вы отдыхаете.
— Мы отдыхаем, да, — нахмурилась Бьянка. — Только я — ничего не помню, а Аурелия — молчит, как чуйрун.
— Чуйрун? Кто это? Я не читала о таком в энциклопедии.
— И не прочтешь, — Фабио улыбнулся. — Чуйрун — не морское чудовище. Это птица. Очень крупная птица. И редкая. Она не издает звуков. Никаких. Говорят, увидеть ее — к смерти. Но ты не уходи от темы — тебе что — запретили рассказывать? — уставился на меня парень.
— Правда, что ли? — Бьянка отодвинула в сторону Фабио и стала сверлить меня требовательным взглядом — из тех, что я никогда не могла вынести. — Что же там такого произошло, в этом морем прОклятом городке?
— Ты можешь нам доверять. Если что — мы поможем. — Фабио с Бьянкой переглянулись.
Мне было стыдно. И больно. Я не могла открыться людям, которые искренне за меня переживали. Людям, которым действительно можно доверять. Они доказали это не раз. Они этого заслуживали! Правда жгла язык, но то, что я могу подставить этих двоих — самых дорогих, родных и близких — заставляло молчать.
— Аурелия!
— А? Вот…
С пальцев сорвалась магия. Она расцвела на ладонях, лаская пальцы, пробежалась по стенам комнаты, яркой иллюзией вспыхнула, отразившись в восторженных глазах друзей! Мы будто оказались на берегу Золотого моря — величаво неслись волны, поднимая шапочки белоснежной пены к самым облакам, а над ними — птицы, и кажется — подняться бы туда, высоко, в небо, но картинка растаяла, осыпая наши головы дождем огненных искр.
— Это…чудо! — прошептала Бьянка. — Но… Этого не может быть.
Фабио ошарашено кивнул и добавил:
— Откуда? Твой дар разблокирован! Но…как?!
Друзьям врать сложнее, чем лживым магам и мерзкому Коулу. Безумно хотелось обо всем рассказать и даже попросить совета, но я представила на мгновение, что маги каким-то образом слышат или видят все то, что происходит в нашей комнате, и упрямо сказала, закусив губу:
— Не спрашивайте. Я не хочу вас обманывать, но и правду сказать тоже не могу. Простите.
Я зажмурилась, приготовившись к граду вопросов, но тут на лестнице послышались чьи-то шаги.
— Прячься! — скомандовала Бьянка.
Парень нырнул за ширму, и когда он исчез, подруга перевела на меня взгляд. «Все-таки расскажешь!» — прочитала я в нем и вздохнула.
Раздался скрип отпираемого замка.
— Девочки! — госпожа Юли, улыбаясь, вплыла в комнату с полным подносом. — Хорошо, что вы уже поднялись. Завтракайте хорошенько. Вас ждут.
Мы с Бьянкой тревожно переглянулись. И перевели вопросительные взгляды на экономку.
— Бьянку — у лекарей, — пояснила добрая женщина, — А тебе, Аурелия, пора собираться на занятия.
Я надеялась, что госпожа Юли уйдет, и это даст нам возможность выпроводить Фабио, но она не двинулась с места. Она что — думает, мы сбежим? Пришлось есть под ее пристальным взглядом. Радовало только то, что пирожки и горячий кофе действительно взбодрили — вернулись силы. Потом мы быстро оделись, стараясь не смотреть туда, где прятался парень, и вышли под конвоем госпожи Юли, словно арестованные.
Во дворе было пусто — никого. Ни студентов, ни преподавателей.
— Все уже на парах. Поторопись, Аурелия. У тебя история у госпожи Палагетти.
Я подавила тяжелый вздох. История. Больше всего мне хотелось пробраться в библиотеку и посмотреть те книги, о которых говорил отец. Но выбирать не приходилось, и я поплелась на занятие. Все равно получу отработку за опоздание. Едва я приблизилась к аудитории, как тяжелые двери распахнулись сами собой. Почувствовав уже знакомое головокружение, едва успела сделать вздох перед тем, как меня затянуло в водоворот тягучей тьмы.
Через мгновение мгла рассеялась, уступая место яркому свету. Все еще ощущая неприятное покалывание, я огляделась, щуря глаза.
— Доброе утро, Аурелия, — раздался знакомый голос.
— Магистр Байор?
Когда голова перестала кружиться, а глаза, наконец, привыкли к яркому свету, я поняла, что мы находимся в оранжерее. Место было роскошное, но я здесь не была никогда. Студенты, как и преподаватели, занимались водным миром — до земных растений никому не было дела. Ну, за исключением тех, кто был наказан, и им досталась отработка в оранжерее.
— Что я…мы здесь делаем? — прошептала я.
За последние пару дней это уже третье путешествие через портал. И хотя сейчас расстояние было небольшое, волна неприятных мурашек пробежалась по всему телу — от головы до самых пят. А еще нестерпимо чесалось за ухом, ближе к шее. Тоже, наверное, от порталов.
