— Давай, Трина, ты всё можешь, — бормочет Трей.

Трина морщит лоб, решившись, и вытирает невидимые капли пота. Я в ужасе смотрю, как она с трудом стягивает топ, открывая лифчик без бретелек и вываливающуюся грудь.

— Вот это как раз по мне, — говорит себе под нос Кудряш. — Хорошо, что я не отказался от миссии.

Я разворачиваюсь, чтобы вперить в него взгляд, но понимаю, что он не видит меня в темноте.

— Какого чёрта она творит? — шепчет Трей, отводя глаза.

Ну, хоть одному из них хватило совести отвернуться.

Трина склоняется над машиной, используя топ, чтобы открутить крышку с чем-то горячим.

— Гениально, — говорит Трей, вновь уставившись на Трину. Я не могу ничего поделать с тем, что вижу восхищение в его глазах.

— Готово, — сообщает голос Чеза из линка в руке Трея, и в этот самый момент некое движение слева от меня привлекает моё внимание.

— Смотрите, — шиплю я.

В тридцати метрах от машины Трины земля приподнимается, платформа шесть на шесть метров сдвигается в сторону, открывая чёрную яму. Двое военных выбираются оттуда и подбираются к дороге.

— Идём, — без колебаний командует Трей.

— А как же Трина? — спрашиваю, бросая взгляд назад на неё. Она наверняка заметила приближение мужчин и прижала топ к груди.

— С ней всё будет в порядке. Если она продолжит придерживаться плана.

Низко наклонившись, мы бежим к яме, которая уже спешит закрыться.

— Скорее, — подгоняет Трей, хватая меня за локоть.

Кудряш достигает места первым и прыгает. Я слышу, как он приземляется с глухим стуком и стонет.

Люк закрывается слишком быстро. Я спотыкаюсь, но Трей удерживает меня. Мы уже почти добегаем, когда Трей шипит:

— Прыгай!

Я бросаюсь вперёд и проскальзываю в проход, майка цепляется за край люка, когда крышка закрывается за нами. Я дёргаю ткань, и она рвётся, обнажая мой живот. С грохотом приземляюсь на бетонный пол, основной удар принимает на себя моя пятая точка. Когда я поднимаюсь на ноги, боль простреливает ногу.

Превозмогая запах сырой земли и чего-то металлического, я нахожу время осмотреться. Вокруг толстые каменные стены, вдоль которых простираются металлические трубы, и изогнутый потолок с длинным рядом ламп. Мощёная «дорога» с разметкой ведёт к центру прохода, где начинается металлический пандус, который, должно быть, может опускаться, чтобы военные машины могли заезжать и выезжать из бункера.

Трей встаёт и отряхивается, затем перемещается к панели управления на боковой стене рядом с лестницей, по которой, как я понимаю, те двое военных выбрались из бункера. Трей нажимает несколько кнопок, и люк над головой снова открывается.

— Пойдём, — говорит он, уже двигаясь по коридору. Его рука сжимает шокер, а пистолет убран в задний карман тёмных джинсов.

Я следую за ним, держа шокер перед собой. Кудряш замыкает.

Мы сворачиваем за угол, останавливаясь, чтобы проверить, есть ли там кто. К нашему удивлению, эта часть коридора совершенно пуста. Где все?

Пронзительный вопль раздаётся из прохода за нами. Я застываю на месте, сердце уходит в пятки. Это Трина.

— Помогите! Кто-нибудь, прошу! На помощь!

Я собираюсь развернуться и побежать на звук её голоса, но потом вспоминаю, что это же часть плана.

Глубоко вдыхаю, пытаясь не обращать внимания на всхлипы и крики. Они звучат так правдоподобно, что я начинаю переживать, могло ли на самом деле что-то случиться. Может, она по-настоящему зовёт на помощь?

— Она точно в порядке?

Прежде чем Трей успевает ответить, мы слышим звуки тяжёлых шагов. Они эхом отдаются в этом месте, как в пещере, отчего становится сложно определить, в каком направлении они двигаются.

— Прячемся, — шепчет Трей. Он тянет меня за ряд огромных кислородных баллонов, на которые нанесён символ: пылающая «О» в треугольнике.

Мы сидим на корточках, и я гадаю, куда мог спрятаться Кудряш. Моё сердце стучит громче, чем топот ботинок по каменной дороге. На секунду мне кажется, что эти люди обнаружат нас только по моему сердцебиению. Трей давит мне ладонью на макушку, чтобы я опустилась ниже, пока четверо людей пробегают мимо.

Четверо. Это много. Больше, чем мы ожидали. Моё горло сжимается, когда я думаю, что Трине предстоит справиться с ними всеми в одиночку.

Трей, видимо, подумал о том же. Как только шаги стихают, он поднимается и шепчет Кудряшу:

— Иди помоги Трине. Мы с Сиенной пойдём дальше. Встретимся у камеры.

Я делаю глубокий вдох, чтобы успокоить сердце. Вытираю вспотевшие ладони о слишком большие штаны и отхожу от баллонов.

— Идём, — командует Трей.

Только мы собираемся завернуть за следующий угол, как Трей останавливает меня рукой и прижимает к стене. Он прикладывает палец к губам, перед тем как заглянуть за угол, держа шокер у подбородка. Возвращаясь, он шепчет мне на ухо, его тёплое дыхание щекочет кожу.

— Там ещё два охранника. Ты отвлекаешь, я оглушаю.

Отвлекаю? Каким образом? Я сужаю глаза. Если он думает, что я порву майку, как Трина — свой топ, то пусть подумает ещё.

— Нет, — взволнованно возражает он, словно угадывая мои мысли. — Не так. Просто придумай что-нибудь.

В моей голове пусто, как будто доску для мела только что протёрли тряпкой. И вдруг меня озаряет. Я убираю шокер назад, туда же где настоящий пистолет.

Поднимаю руки вверх, как бы сдаваясь, и захожу за угол.

— Эй, парни, помните меня?

Мужчины становятся в стойку, поднимая оружие и целясь мне в голову.

— Ну, может, вы и не помните, но Рэдклифф уж точно не мог меня забыть. Как там, кстати, его лицо?

— Ни шагу больше, — с каменными лицами они продолжают направлять стволы на меня. Это военные люди, обученные и опасные. При малейшей угрозе они выстрелят.

Я рискую шагнуть ближе, и Трей шипит за моей спиной.

— Я пришла к Рэдклиффу. Можете меня связать, если так нужно, — протягиваю руки.

Они обмениваются взглядами между собой. Уверена, они пытаются понять, с чего бы мне сдаваться Рэдклиффу.

Медленно они подходят ко мне, не опуская оружия. Я начинаю паниковать. И как же мне это сделать? Как заставить их убрать оружие, чтобы я могла их оглушить?

— Руки за спину, — отчётливо произносит блондин с причёской ёжиком.

Я убираю руки назад, и пистолет прижимается к моей коже. Моё сердцебиение ускоряется, когда они окружают меня, и я молюсь, чтобы Трей начал действовать. Мои пальцы сжимают рукоять шокера, и я взмахиваю им, прижимая к груди Ёжика. В тот же момент Трей выскакивает из-за угла и берёт на себя брюнета с тонкими губами.

Ёжик падает на пол первым, Тонкогуб — следом. На их лицах застыло удивление, глаза широко раскрыты.

Я слегка толкаю Ёжика ботинком с металлическим носком (также позаимствованным у Трины), но он не двигается.

— Они нас слышат? — спрашиваю я, пока Трей опускается к ним, чтобы забрать их оружие.

— Да, но некоторое время не смогут двигаться, — он передаёт мне дополнительно винтовку М16, и я вешаю её на плечо. — Яд воздействует на центральную нервную систему. Они могут видеть и слышать, но их мышцы не работают, как при параличе.

Он достаёт свой линк и изучает карту.

— Камера должна быть за следующим поворотом, — он поднимает глаза на проход. — Нам нужно спешить. Уверен, Трина и Джеб скоро нас догонят.

Позади нас раздаются шаги, и Трей напрягается. Он толкает меня к бетонной стене, в тень выступа, крепко прижимаясь ко мне всем телом и придерживая рукой за спину, чтобы не пыталась отстраниться. Я едва осмеливаюсь дышать, отчасти от страха, отчасти от близости к нему.

Шаги подходят ближе и затем останавливаются.

— Мы вам не мешаем? А то можем зайти попозже, — подтрунивает Кудряш.

Мои щёки горят, я отталкиваюсь от Трея.

— Мы думали, это охранники, — бормочу я, не решаясь взглянуть на Кудряша.

— Ага, конечно, — сарказм сочится из его голоса.

Я смотрю на Трину, на груди которой появился топ, а на лице — победная улыбка.